Текст: Дмитрий Сосновский/РГ
Фото: кадр из финальной серии
Внимание! Текст не содержит прямых спойлеров!
«Переснимите восьмой сезон!», «Дайте нам продолжение!», «Накажите шоураннеров!» - вот малый список часто встречающихся призывов, наводнивших Сеть после выхода финальной главы самого успешного сериала современности. Перечень же конкретных претензий к сюжету, которые легион не вполне удовлетворённых и совсем не удовлетворённых зрителей наперебой выдвигают в адрес создателей сверхпопулярного телешоу, просто безразмерен.
Закономерна ли такая реакция на концовку эпической фэнтези-саги, основанной на цикле романов Джорджа Мартина? И да и нет.
Нелепо отрицать: чем дальше, тем больше «Игра престолов» стала походить на фанфик - любительскую попытку развить вселенную, описанную в культовых произведениях. В некоторой степени она таковой и является: Дэвид Бениофф и Дэниел Бретт Уайсс, творческая движущая сила проекта, в определённый момент вынужденно утратили связь с первоисточником, всё ещё ожидающим своего логического завершения (впереди Мартином запланировано издание ещё двух книг в мире «Песни Льда и Пламени») и занялись самодеятельностью. Происходил этот переход постепенно: сначала Бениофф и Уайсс поддержку находили в черновиках демиурга, а когда и те иссякли - ушли в свободное плавание.
Креативному дуэту, конечно, не позавидуешь, и как тут не войти в положение: парни из кожи вон лезли, чтобы угодить разношёрстной многомиллионной аудитории, всячески ухищрялись, чтобы распутать здоровенный клубок сюжетных линий, с которым их оставил писатель, подобрать адекватные мотивации для длиннющего ряда героев, где только главных с ходу наберётся десяток-другой.
Очевидно, работа в таком режиме изрядно вымотала обоих, и поэтому они решили побыстрее сгрузить вдруг оказавшееся неподъёмным бремя со своих плеч. В результате в восьмом сезоне оказалось всего шесть серий, где следовало дорассказать всё недорасказанное и закончить всё незаконченное.
Не нам винить бедолаг Бениоффа и Уайсса в чрезмерной «спешке» (это после двух-то лет работы над последней частью!) – просто потому, что мы никогда не были (и вряд ли будем) на их месте. Удивляться скомканности фабулы, оборванности ряда сюжетных линий и наличию неоправданных деталей при существенно урезанном хронометраже (пусть даже сами эпизоды оказались в среднем длиннее обычного) тоже было бы странно и по меньшей мере наивно.
Совсем другое дело — собственно то, как сценаристы-шоураннеры распорядились отведённым самим себе временем. Беспрецедентный по размаху телефильм с сумасшедшими рейтингами, пользовавшийся небывалым и безостановочно росшим зрительским вниманием (да нас до сих пор не отпускает!) заслуживал соответствующего финала, который мог бы похвастаться если не внятным разрешением каждого из многочисленных конфликтов (для этого, пожалуй, подождём, когда, в конце концов, разродится Мартин), то как минимум - несколькими часами сочного экшена, пронизанного коварством, заваленного горами трупов и затопленного реками крови.
Ни того ни другого армия поклонников в полной мере не получила - и самая радикальная её часть предсказуемо озверела, моментально подняв вчерашних любимцев на пики под скандирование нелицеприятных лозунгов с требованиями немедленной экзекуции.
Изрядное количество фанатов возмутились тем, что под конец праздника им предложили довольствоваться двумя бессобытийными сериями-хронофагами, целиком посвящёнными затянувшейся и убийственно многозначительной подготовке к чему-то большему. Не меньше недовольства вызвало то самое «большее», визуально обернувшееся небесспорным киноэксперементом, а содержательно слившее угрозу, всю дорогу позиционировавшуюся как основную, в выгребную яму. Следующая серия обернулась милым ситкомом в духе «Друзей» - судя по всему, чтобы дать народу проститься со всеми этими симпатичными людьми, и уж за этим-то предполагалось нечто совершенно из ряда вон выходящее.
В определённом смысле так оно, конечно, и вышло, но то, к чему в конце концов привели историю Бениофф и Уайсс, обескуражило своей наивностью и прямолинейностью почти всех. И хотя в зрелищности и эффектности последним двум сериям (дождались!) никак не откажешь, впечатление было безнадежно смазано. Чудовищные же и малообъяснимые киноляпы с предательски обнаружившимися в кадре кофейными стаканчиками и пластиковыми бутылками вообще предлагаем оставить за скобками.
Справедливости ради нужно отметить, что наиболее оголтелым гикам за всем этим не всегда удавалось (а то и вовсе не удавалось) разглядеть очевидные достоинства, коих тоже в достатке. Например, помимо уже отмеченного внешнего великолепия, одним из явных успехов «Игры престолов» стало то, что её создателям удалось - не без труда и осложнений - более или менее достойно закрыть одну из трёх арок. Что, кстати, вызвало особенно яростную реакцию у гипертолерантно настроенных кругов и феминистского актива, по всей видимости, не слишком придирчиво следивших за своей экранной иконой на протяжении всего сериала и при этом проглядевших вполне очевидное (пожалуй, даже чересчур очевидное) воплощение феминизма с человеческим лицом.
Воздерживаясь от дальнейших рассуждений на тему непосредственного исхода этого пост-эпоса, под завязку набитого современными политическими трендами (порой - отображёнными плосковато, порой - весьма остроумно), приправленного злейшим троллингом, и останавливаясь у самой границы с опасной территорией спойлеров (всё же многим болезненное удовольствие завершения этого долгого пути ещё предстоит), призовём фрустрированную публику к терпимости и большей готовности к компромиссу.
Да, от лёгкого привкуса разочарования тут никак не отделаешься, но и сам он лишний раз подчёркивает всю феноменальность проекта, стремительно выведшего телеиндустрию, а вместе с тем - и связанные с ней ожидания на качественно невиданный уровень.
Так что всё, что нам теперь остаётся, - устало вдохнуть, сказать спасибо и со смешанным чувством, наконец, отпустить. «Игра престолов» закончилась - и хвала Семерым. Ну или древним богам Вестероса - тут уж кому как нравится.