Текст: Михаил Визель
Фото обложек с сайтов издательств
Ннеди Окорафор. «Бинти»
Пер. с англ. М. Галиной
М.: Карьера пресс, 2019Эта маленькая повесть, по сути дела рассказ, считается шедевром афроамериканской писательницы-фантастки, собрал множество главных жанровых наград, положил начало успешной серии и, как мы видим, был сочтен российскими издателями достойным выпуска отдельной книжкой, несмотря на свои непривычно малые размеры.
В нем действительно есть все, чего мы ждем от классической научной фантастики: межпланетные университеты, необыкновенные живые космолеты, свирепые, но разумные и по-своему благородные «медузы» - негуманоиды, вождя которых земные ученые по оплошности жестоко обидели, толику любви. А также - всё то, чего мы ждем от литературы современной: готовность пойти наперекор закостенелым традициям, умение понять другого и с ним договориться, несмотря на неблагоприятные вводные, уважение к этническому и культурному разнообразию.
Последнее для автора особенно важно; наименование ее «афроамериканской писательницей» - это нечто большее, чем просто устоявшаяся формула политкорректности: Ннеди Окорафор, как видно из ее имени, не потомок рабов, живущих в США со времен Джорджа Вашингтона, а дочь нигерийских беженцев, вполне сохранившая свою идентичность, которую она полностью, вплоть до названия своего племени, химба, и обычая натирать волосы и кожу пахучей оранжевой глиной, отжизом, дарит своей героине - вместе с некоторыми комплексами и обидами на «белого человека», которого, впрочем, в повести благоразумно называют по-другому. А еще Бинти присуще древнее шаманское умение пропускать через себя энергии и оживлять таким образом древние артефакты.
Читателю, мало знакомому с космической фантастикой, все это достаточно интересно, чтобы не придираться к стертому языку и некоторой схематичности. Но быстро закрыв небольшую обложку, такой читатель останется в недоумении: если это лучший, незаурядный образец современной фантастики, то каковы же более заурядные?
Е. Х. Гонатас. «Гостеприимный кардинал»
Пер. с греческого Кс. Климовой
М.: ОГИ, 2019Этот 400-страничный том, оформленный в благородном классическом вкусе - первая ласточка анонсированной на ММКЯ обширной программы по переводу и продвижению современной греческой литературы. Долженствующей, по мысли ее вдохновителей, греческого Минкульта и российской Роспечати, если не отодвинуть, то встать в один ряд с бессмертными классиками - Софоклом, Аристотелем и им подобным титанам.
Что ж, однотомное полное собрание E. X. Гонатаса (1924—2006), объединяющее под своей кремовой обложкой все семь его прижизненных сборников рассказов, действительно оставляет вполне благоприятное впечатление. Подтверждая правоту слов замминистра культуры Греции Николаса Ятроманолакиса, что через литературу сохраняется национальная самоидентичность. От небольших сюрреалистических рассказов и таких же небольших повестей так и веет Грецией - южной страной с благодатным климатом, умопомрачительной красоты пейзажами и еще более умопомрачительной древней историей - которая давно осталась в прошлом. А современным грекам остается только созерцать закаты и древние камни (за которые туристы из северных стран вынуждены платить большие деньги) и совершенствоваться в этом созерцании за стаканчиком узо или красного вина. И сам Эпаминонд Гонатас (не любивший своего древнего имени и предпочитавший инициалы) - красноречивый пример такого отношения к жизни. Он долгие годы спокойно вел семейную адвокатскую практику, относясь к изящной словесности как к маргиналии (схолии, если использовать не латинский, а греческий корень), а отойдя на седьмом десятке от дел, образовал вокруг себя литературный кружок, в котором читал и публиковал свои изысканные новеллы-притчи.
Они восхитительны; они, даже самые тревожные, отражают умиротворение и красоту заката над Коринфским заливом; но, прямо скажем - не Софокл. Впрочем, про многих ли современных писателей можно сказать, что он - Софокл?
Ованес Азнаурян. «Три церкви» М.: Эксмо, 2019
Если грек Гонатас пишет короткие сказочные рассказы о мире далеком и чудесном, то армянин Азнаурян предлагает нам, русским читателям, цельнокроеную семейную сагу о людях близких и знакомых. Ее герои носят имена Ашот, Тина, Сурен, Луиза… - у кого из современных жителей России, даже если они не этнические армяне, нет знакомых или коллег с такими именами? Да и события в ней описываются отнюдь не сказочные - «блокадные годы», как в Армении называют начало девяностых, когда получившая независимость маленькая горная страна переживала колоссальные экономические трудности. Именно на них пришлась юность отчасти автобиографического главного героя романа - студента-гуманитария и начинающего писателя Аристакеса Унаняна. Но автору он интересен не сам по себе, а как представитель своего рода, разветвленной семьи, ведущей начало от крестьянина Унана. И проживающей со своей страной весь XX век - с его трагедиями, нелепостями и героизмом.
«Три церкви» - русский роман. Потому что проживающий в Ереване 45-летний автор пишет сразу по-русски. Но, разумеется, это и армянский роман. Не только благодаря характерным именам и проскакивающим порой армянским словечкам, но и благодаря особой скупости, лаконизму изобразительных средств, которые так и тянет «срифмовать» с лаконизмом армянских пейзажей.
«Он был счастлив. Его счастье состояло, может, в том, что он еще не знал, сколько раз ему будет плохо в течение своей жизни. Но ему это теперь знать не надо было: ему просто было очень и очень хорошо. А потом прошли школьные годы, не оставив ни в сердце, ни в душе ничего такого, что стоило запомнить».
Танит Кэри, Ангарад Радкин. «О чем думает ребенок? Детская психология для современных родителей»
Пер. с англ. Д. Шалаевой
М.: Манн, Иванов и Фербер, 2019Нам знакомы чуковские «от двух до пяти» - период великих лингвистических открытий, когда ребенок осваивает тонкости своего родного языка (или языков). Британские соавторши берут чуть шире хронологически - от двух до семи - и намного шире тематически. Вся их книга - небезуспешная попытка ответить на постоянно мучающий всех молодых родителей вопрос: почему их чудесный послушный малыш вдруг в одну секунду на ровном месте превращается в непрошибаемого упрямца, в несносного маленького монстра, на все разумные предложения и увещевания (надеть пальто, потому что на улице холодно, не съедать все конфеты за раз, чтобы живот не заболел, выбрать наконец синюю или желтую чашку и т.д. и т.п.) отвечающий тупежом и истерикой? Или вдруг кусает соседку-сверстницу? Или упорно уворачивается от ложки, хотя только что хныкал, что хочет кушать?
Это не потому, что он вас испытывает или пытается за ваш счет самоутвердиться, уверяют авторши, а потому, что развивается и учится быть отдельной от вас «мыслящей единицей». Причем не сразу и многоэтапно. И всякий раз показывают, что именно думает ваш ребенок в тот момент, когда вы вкладываете ему в голову свои взрослые мысли.
А главное, не терять самообладание самим, заклинают Радкин и Кэри, чтобы рядовая ситуация не превратилась в мировую войну. Это кажется очевидным - но не тогда, когда ваш ребенок визжит на все кафе или бросается на пол в супермаркете. Лучше подготовиться заранее: избежать всё равно не удастся.
Аскольд Акишин, Деннис Двински. «Ахматова. 6 историй» М.: Эксмо, 2019
Вопрос о том, подобает ли изучать гуманитарные предметы - историю, литературу - посредством графических романов, являются ли они закономерной следующей стадией развития (пост)гутенберговой цивилизации, наравне с инстаграмом, тик-током, пауэрпойнтными презентациями, или же будут отложены в сторону и забыты, как кубик Рубика, продолжает вызывать живейшие споры. У сторонников первой точки зрения появился весомый аргумент - стильная черно-белая книга, суровым языком пера и туши излагающая шесть эпизодов из жизни Ахматовой - смерть сестер, знакомство с подростком Колей Гумилевым, знакомство с Модильяни, «хромой успех», рождение сына Льва - «львеныша» - и наконец ташкентская эвакуация.
Художник Аскольд Акишин - один из первопроходцев комикса в России; его называющий себя англизированным именем соавтор придумывает сквозной ход - потерянное кольцо, - позволяющий объединить все шесть эпизодов. А вдохновитель и координатор всей этой истории - руководитель комикс-центра московской библиотеки имени Ахматовой Андрей Дроздов. Его имя тоже значится в выходных данных.