Текст: Павел Басинский
Фото: yeltsin.ru
Мне он казался затворником. Хотя скорее всего это было не так. Он вел активное общение в соцсетях, его проза была известна не только в Москве, но и в мире. Книги Сахновского издавались в Германии, Великобритании, Франции, Италии, Сербии, Болгарии, Ливане, Хорватии. Он был одним из редких российских писателей, кто переводился на английский язык и чуть ли не единственным из нас, кто получил британскую международную литературную премию Fellowship Hawthornden International Writers Retreat за роман «Насущные нужды умерших». Три романа Сахновского издало самое престижное французское издательство «Галлимар». Один из самых модных российских режиссеров Владимир Мирзоев экранизировал его роман «Человек, который знал все» с Егором Бероевым в главной роли. Он входил в короткие списки престижных российских литературных премий и получал некоторые из них - например, «Бронзовую улитку» им. Аркадия и Бориса Стругацких.
Вроде бы успешный. Но мне он казался затворником. Таким и останется в моем представлении.
Ни разу не встречались с ним в Москве, хотя издавались в одной редакции Елены Шубиной. Познакомились с ним, как это часто бывает у современных писателей, за границей, в Нью-Йорке, во время Международной книжной ярмарки, где Россия была Почетным гостем.
Не знаю, почему, но мы сразу сблизились, что называется, нашли друг друга, и все время ярмарки проводили вместе, гуляя по Манхэттену вдоль и поперек и обсуждая все на свете, не только литературу, но и политику, и просто жизнь. Когда-то Николай I, впервые поговорив с Александром Пушкиным, сказал товарищу министра народного просвещения Д. Н. Блудову: «Знаешь, что я нынче долго говорил с умнейшим человеком в России?»
Не буду проводить прямых параллелей, это было бы смешно, но от общения с Игорем у меня осталось такое же впечатление. У него был поразительно острый ум! При этом невероятно тонкий талант стилиста. Его предпоследняя книга «Острое чувство субботы», на мой взгляд, лучшее, что написано в жанре русского рассказа в XXI веке. Это не сборник. Это живая книга, где рассказы перекликаются, «аукаются» друг с другом, создавая в целом совершенно волшебное повествование.
Во время одной из прогулок он мне сказал: «Почему, когда ты хочешь со мной спорить, ты сначала говоришь «нет»? А ты попробуй сказать «да», а уже потом спорь». Я удивился. «Но так все обычного говорят, когда хотят что-то оспорить». Он: «А ты попробуй». Попробовал. И сразу почувствовал, что разговор наш пошел как-то иначе, и спорить мы стали как-то иначе, при том, что спорили мы отчаянно. Я на всю жизнь запомнил этот его совет, он и сейчас мне помогает в спорах с людьми.
И как писатель, и просто как человек, Игорь был тонкий, очень талантливый психолог. Он был любопытен. Одиночкой он много путешествовал по свету, жил в Европе, жил в Таиланде, но всегда возвращался, как мне казалось, в затвор, в Екатеринбург. Не маячил в Москве, не напрашивался на ее милости, на то, чтобы его замечали.
Это был очень крупный мастер русской прозы. Особенно в рассказах.
Прощай, Игорь!