Текст письма Галины Седовой взят из "Российской газеты"
Вышел телефильм Сергея Бравермана "А.С. Пушкин. "Разговор о нелепых подозрениях". "Сразу же после известия о смерти Пушкина по Петербургу поползли слухи о тайнах в связи с кончиной поэта. Их было немало, но и поводов тоже", - сообщает аннотация к фильму. Эти слухи и поводы и смакует картина, несмотря на их объявленную в ее названии нелепость. Фильм вызвал значительный резонанс среди пушкинистов: по мнению многих, он перешел важные этические границы в обращении с историческим материалом, в поисках сенсаций занявшись реанимацией сомнительных слухов и версий. Мы публикуем письмо в редакцию Галины Седовой, заведующей Музеем-квартирой А.С. Пушкина на набережной Мойки в Санкт-Петербурге.
Клевета продолжала терзать память Пушкина, как терзала при жизни его душу. Эти грустные размышления князя П.А. Вяземского, высказанные в далеком 1837 году, похоже, остаются пророческими и в наши дни, когда люди, неизвестные в профессиональной среде, берутся выражать свои умозаключения о жизни и смерти поэта не среди своих знакомых-единомышленников, а прямо с телеэкрана.
Один из таких "стажеров-пушкинистов", как он сам себя называл, режиссер Сергей Браверман в августе 2015 года явился в музей А.С. Пушкина на набережной Мойки, 12. Представившись создателем телевизионного фильма о Пушкине, расспросив о поэте и его жизни, он сообщил о "лихорадочном желании" приступить к съемкам. «А все счастлив, - заметил он в электронном послании, - что привелось среди обыденного выскочить на Пушкина, потереться бочком, помозолить глаза и мозги, да и узнать кое-что, чего к стыду своему не знал и не думал узнать ни за собой, ни за Пушкиным. Узнать не только про то, тех и про поэта, но и познакомиться, пообщаться, войти в прихожую и с ее порога глянуть - что же это такое, наше "все". И поразиться».
Такое "признание" озадачило, к тому же режиссер хотел взять интервью для фильма. Пришлось просить его показать сценарий, на худой конец - сценарный план, чтобы не работать по принципу: "Нам не дано предугадать, как наше слово отзовется". В ответ он сообщил об исключительном благородстве своих целей: "Идея фильма - показать последние дни Пушкина: дуэль, смерть, похороны, что есть эта неделя в истории России? Чем она отзовется в умах и чувствах тех, кто знает, слышал, а то уже и не знает, кто есть такой Пушкин". Мне даже указали на непонимание высоты задач авторов фильма: «Вопрос не в сценарии, а в том, как вернуть людей к Пушкину, сказать и дать им понять, что он такое для каждого. Ну и заинтересовать, привлечь, увлечь Пушкиным».
Полученный сценарный план оказался винегретом из отрывочных знаний и сплетен о Пушкине. В ответ на мои сомнения по поводу нелепого нагромождения полуанекдотичных фактов и смешения реальности с весьма несуразными домыслами режиссер обещал уйти от беспочвенных измышлений, сосредоточившись на том, что имело место в реальности. Как я поняла, мои комментарии должны были внести ясность в эту сумятицу. О том, что все будет подано в виде никому не известных тайн, режиссер умолчал. Не предупредил он и о том, что интервью всех приглашенных экспертов будут оборваны и даже перемонтированы. К примеру, после монтажа граф Владимир Соллогуб оказался секундантом не во время ноябрьского конфликта, а на январском поединке! Никто из квалифицированных экспертов, беседовавших с ведущим, не подозревал, что их суждения будут не только "подрезаны", но и весьма невежественно прокомментированы. Иначе они вряд ли дали бы согласие на участие в подобном балагане.
В результате представленная в фильме пушкинская история оказалась лишена не только исторической достоверности, но и здравого смысла. Элементарная неосведомленность авторов фильма (а может быть, намеренное игнорирование фактов, их подтасовка?) позволила создать уникальный экранный "продукт", в котором правда заключена лишь в фамилии Пушкин. Даже жена поэта, будучи матерью его четверых детей, фигурирует на экране с девичьей фамилией Гончарова, как будто, выйдя замуж, так и осталась в девицах.
Исключительность данного продукта заключается в том, что этот рассказ о поэте никоим образом не опирается на истину. Ведущий Сергей Медведев и неизвестная в научных кругах "ведущий эксперт" фильма публицист Татьяна Карацуба постоянно намекают на тайные знания о поэте, известные им одним. И вот это как раз чистая правда! Кому еще может прийти в голову, что Пушкин "женился не по своему желанию", что "сразу после свадьбы в Петербурге поэта с его молодой женой поместили в гостиницу Демута" (именно "поместили", как заключенных!), а через неделю "якобы объявляют карантин", чтобы отправить поэта (насильно, что ли?) в Царское Село и задержать там ради обеспечения "медового месяца императора"! И откуда они почерпнули сведения о том, что Лицей был создан как школа для царских бастардов, а фрейлины при Николае I составляли едва ли не гарем, где "каждая фрейлина обязана или должна была родить, именно по его велению, ребенка»?!
Наводя и далее тень на царский плетень, создатели фильма приводят факты, никогда не существовавшие в действительности. Меняя по своему усмотрению принципы формирования царского двора, они возводят жену поэта во фрейлины, хотя фрейлинскую свиту составляли исключительно незамужние барышни. Николаю I, представленному в фильме похотливым венценосцем, приписывают всех четверых детей Пушкина, несмотря на протесты, которые прорываются-таки на экран даже после умелого монтажа интервью, взятых у пушкинистов и музейщиков. Специалисты пытаются объяснить, что жена поэта ему не изменяла, что не было никакого смысла подменять тело Пушкина в гробу, дабы выбросить "плоть... на гниение в петербургских болотах" и т.д. Но логика и достоверность не входят в инструментарий авторов «расследования".
"Тайны" сыплются с экрана как из рога изобилия. Очередная опять касается жены поэта. По прихоти авторов за месяц до поединка Пушкина она отправляется в магазин, чтобы купить игрушки к Новому году, будучи на пятом (!) месяце беременности. Только сведущий зритель сможет догадаться, откуда взялась история с магазином. Встреча вдовы поэта с царем действительно произошла в английском магазине, но спустя шесть лет после гибели Пушкина - накануне нового, 1843 года! А вот куда исчез несуществующий пятый ребенок поэта, даже для самого-самого сведущего так и остается загадкой.
То ли забывая о фактах, то ли намеренно обходя их, создатели фильма продолжают оглуплять своих зрителей, убеждая их в том, что царь не пустил народ проститься с любимым поэтом. Так и сказано: "Никому не разрешили войти в дом". Какое тут дело до свидетельств очевидцев, насчитывавших десятки тысяч людей, приходивших к гробу Пушкина в дом на набережной Мойки? Авторы увлечены воображаемой идеей царской мести. Неясно только, за что мстил поэту Николай I, если по логике создателей фильма получил от его жены все, что желал.
Стоит ли останавливаться на перетасовке в изложении истории бракосочетания внучки поэта и великого князя Михаила Михайловича (царскую семью не устраивало не их мнимое кровное родство, а морганатический брак родителей невесты!) или на фантастических "записках" Тургенева с несуществующим рассказом о каком-то масонском ритуале над гробом поэта "с возложением белых перчаток"? От "раскрытия" подобных тайн кровь стынет в жилах! А каково узнать зрителю, что по приказу мстительного царя гроб с телом Пушкина был поставлен под копыта чучела белой лошади - чьей бы вы думали? Александра I! Ничего, что чучело, как и царские экипажи, находилось в здании на противоположной стороне площади, а не в подполе храма? Для новоявленных экспертов-пушкинистов и этот факт нипочем: как "безумцу бедному" из поэмы Пушкина, им все мерещится месть Медного всадника! Не заслуженно ли?
КОММЕНТАРИЙ
Михаил Визель, переводчик, шеф-редактор портала ГодЛитературы.РФ:
Тринадцать лет назад, привезя из роддома дочку, мы с женой выдернули из гнезда телевизионный кабель. Для нас, журналистов, работающих в интернет-СМИ с конца девяностых, это было так же естественно, как снять со стен постеры «18+» и заткнуть напольные розетки. Поэтому с того времени брызги телевизионных скандалов долетают до меня лишь постольку, поскольку они попадают в интернет, в последние годы – в соцсети. Или, как в данном случае – по прямому редакционному заданию.
Телешоу «А.С. Пушкин. Разговор о нелепых подозрениях» – из их числа. Ознакомившись с предметом, то есть с гневным письмом, присланным в редакцию «Российской газеты», я могу только посочувствовать его автору. Заслуженная музейная работница, одним махом перенесённая из возвышенной атмосферы благоговения перед Пушкиным в раскованный телевизионный прайм-тайм, действительно попала в неприятное положение. Но, с другой стороны, возмущение ее разделить я могу лишь отчасти. Чего она ждала? Представьте себе убежденного трезвенника, которого пригласили в пятницу вечером на разговор за чашкой чая в центральный бар города, известный своей разгульной атмосферой. Такое предложение надо или отклонить, или уж, если очень надо поговорить, не удивляться тому, что творится вокруг. Вероятно, трезвенника покоробит увиденное – но это явно его проблема, а не проблема бара. И это всё-таки не пресловутое «зачем короткую юбку надела». Это область профессионального, а не личного.
Мне могут возразить, что все-таки речь идет не о чашке чая в кабаке, а о Пушкине, основоположнике нашей литературы, и это возражение будет справедливо. Конечно, мне лично очень неприятны высказанные создателями этого телешоу сенсационные намёки и, немножко разбираясь в теме, я понимаю их смехотворность.
Но, будучи также сам автором подчеркнуто неакадемической книги о Пушкине в Болдине, в которой «наше всё» предстаёт чуть ли не современным хипстером (и, к моему облегчению, очень благожелательно встреченной дирекцией болдинского заповедника), я готов также отстаивать право создателей шоу самостоятельно заботиться о собственной репутации. Пускай себе снимают. Чего не сделаешь ради пункта рейтинга, имеющего совершенно конкретное материальное наполнение!
А телезрителям готов напомнить: вечерний эфир федерального канала – это не дистанционный урок литературы. Это воистину «канал для взрослых». Переключаясь на который, зритель вступает в зону, где он сам должен нести ответственность за свой выбор, руководствуясь своим личным вкусом и здравым смыслом. И не перекладывать это ни на телередакторов, ни на газету.