Текст: Андрей Васянин
Каждый детектив Кристи похож на искусно сотканный гобелен из внимательности и находчивости, пропитан научными знаниями и осведомленностью о методах ведения расследований своего времени. Автор пишет об анализе отпечатков и брызг крови, трасологии, разбирает особенности разных видов огнестрельного оружия, умеет сопоставлять документы...
В книге «Рецепт убийства» судмедэксперт Карла Валентайн рассказывает о том, как Агате удавалось через дела, которые раскрывались в ее книгах, способствовать развитию новой для всех науки, позже получившей название «криминалистика». Кристи, будто бы обладая даром предвидения, описала методы, которые стали использоваться только через много лет.
Этого ли было не знать автору, с детства, именно через книги Кристи увлёкшемуся криминалистикой и много лет проработавшему в морге, а сегодня куратору патологоанатомического музея в Лондоне.
Карла Валентайн «Рецепт убийства. Криминалистика Агаты Кристи глазами судмедэксперта»
- Перевод с английского О. Ляшенко
- Издательство «Эксмо», 2023
В ранних произведениях Агаты Кристи поразительно много материала о судебной баллистике.
Возможно, она не так уж боялась огнестрельного оружия, как было принято считать, или, быть может, преодолела свой страх, понимая, что гром выстрела придаст драматизма ее книгам.
Больше всего упоминаний о баллистике встречается в «Смерти на Ниле» — одном из наиболее известных романов Кристи. Это 15-е произведение о Пуаро, и писатель детективов Роберт Барнард назвал его одним из 10 лучших детективных романов всех времен В основе сюжета лежат несколько инцидентов со стрельбой, произошедших на пароходе «Карнак», медленно идущем по знаменитой египетской реке. В числе пассажиров — красивая и баснословно богатая американка Линит Риджуэй Дойл, ее новый муж Симон Дойл и ревнивая бывшая возлюбленная Симона по имени Жаклин де Бельфор, которая убеждена, что Линит увела у нее жениха. Жаклин повсюду преследует пару и постоянно отпускает колкости в их адрес. На борту парохода происходит несколько выстрелов из разного оружия, два из которых приводят к смертельному исходу. Первой жертвой становится Линит Дойл (неудивительно, учитывая неприкрытую ненависть Жаклин), которой выстрелили в голову с «близкого расстояния».
Остальные жертвы, по всей вероятности, были просто сопутствующим ущербом. Все усложняет тот факт, что практически у всех пассажиров этого роскошного судна есть оружие. Несколько дам вооружены малокалиберными пистолетами с перламутровыми рукоятками, которые выглядят как изящные женские игрушки. Оружие, принадлежащее Жаклин де Бельфор, описано так: «Да, тот самый. Тут есть гравировка — инициалы Ж. Б. Это articlede luxe, очень дамская вещица и при этом смертельное оружие». После этого один из отчаявшихся сыщиков, полковник Рейс, восклицает: «Что тут, на этом чертовом пароходе, у каждой девицы пугач с перламутровой ручкой? «Что ж, вполне вероятно! Огнестрельное оружие было гораздо более доступным и распространенным до принятия Закона об огнестрельном оружии в 1937 году (год публикации романа «Смерть на Ниле»), и женщинам нравились изящно украшенные пистолеты, которые помещались в сумочку и не выглядели странно рядом с компактной пудрой.
В 20-х годах некоторые косметические компании стали производить наборы в виде пистолета. В рукоятке была пудра , а помада – форме пули – располагалась в стволе. В романе «Тайна семи циферблатов», опубликованном на восемь лет раньше, нам говорят, что Лорейн Уэйд:«…открыла ящик ночного столика и вынула оттуда маленький пистолет с рукояткой из слоновой кости, напоминавший по внешнему виду игрушку. Лорейн купила его накануне в универмаге „Хэрродс“ и была очень им довольна».
В это сложно поверить современным британцам, но в «Хэрродсе», знаменитом фешенебельном универмаге, действительно продавалось огнестрельное оружие (скорее всего, косметические наборы в форме пистолета там тоже можно было купить). В 1920–1930-х годах в элитном универмаге «Селфриджес» на Оксфорд-стрит в Лондоне даже был женский оружейный клуб, распложенный на крыше!
Однако на пароходе «Карнак» оружие имелось не только у дам. Пассажир по фамилии Пеннингтон путешествовал с гораздо более крупным оружием, револьвером «Кольт», который был позднее украден и использован для убийства. Пока Пуаро допрашивал свидетелей, пытаясь понять, как это произошло, Пеннингтон беспечно хвастался, что он всегда брал с собой револьвер в путешествия.
Какая странная тема для непринужденной беседы в обществе богачей! Из-за всей этой болтовни об огнестрельном оружии легко забыть, что это круиз, а не собрание Национальной стрелковой ассоциации! Закон об огнестрельном оружии, благодаря которому его использование в Великобритании стало строго контролироваться, должны были вот-вот принять, и это чувствуется в книге. Банально, но авторы гениальных детективных романов всегда опираются на науку и знание судебной баллистики. Хотя брошенная Жаклин де Бельфор не раз говорит о желании убить свою бывшую подругу Линит.
Дойл, никто не утверждает, что именно ее пистолет был орудием убийства. Читателю говорят, что нет абсолютной уверенности в использовании конкретного пистолета, и сыщики избегают каких-либо выводов до того, как они получат больше информации после вскрытия. Для произведений золотого века детективного жанра это прогрессивный подход. Персонажи книг Кристи ведут себя как логически мыслящие сыщики, не делают поспешных выводов, основанных на обстоятельствах, и призывают читателей вести себя так же.
Кроме того, рана на голове Линит Дойл описана доктором Бесснером весьма реалистично: «Смотрите: вот, прямо над ухом — здесь вошла пуля. Очень мелкая пуля, я думаю — двадцать второго калибра. Револьвер — его держали почти вплотную к голове, видите — темное пятно, это обгорела кожа».
Во время выстрела из ствола выходит не только снаряд: оттуда с силой выбрасываются дым и пороховые газы вкупе с копотью, частичками пороха и ружейной смазки, остатков капсюльного состава. Если дуло касается преграды (того, во что стреляют) или находится от нее на близком расстоянии, эта смесь оседает на ее поверхности. От этого кожа темнеет, а если частицы пороха проникнут внутрь раневого канала, получится эффект татуировки1. Результат очень похож на косметическую татуировку, сделанную иглой, — не внешне, а в том смысле, что частицы пороха, словно чернила, проникают в эпидермис. Степень потемнения и/или татуажа позволяет экспертам по баллистике определить расстояние, с которого был произведен выстрел.
Во время выстрела продукты горения пороха также остаются на коже рук или перчатках того, кто стреляет. Интересно, что Кристи никогда не упоминает экспертизу дополнительных следов продуктов выстрела, потому что до 1970-х годов она не была стандартной практикой. Хотя во времена Агаты подобная криминалистическая техника уже существовала, она была довольно примитивной и занимала много времени.
Кристи упоминает о почерневших отверстиях пулевых ран в нескольких других книгах, в том числе в романе «Раз, два, пряжка держится едва…», чтобы придать сюжету бо́льшую правдоподобность. Однако в произведении «Смерть на Ниле» Кристи описывает ранение не только для того, чтобы читатель понял, как выглядело тело Линит. Писательница, таким образом, предлагает нам ключ к разгадке тайны в сочетании с другими находками.
Между Эркюлем Пуаро и полковником Рейсом состоится разговор:
«Странно, — бормотал он, — все-таки странно...
— Что именно?
Пуаро сокрушенно продолжал:
— Cette pouvre madame Doyle1. Лежит себе мирно...и только дырочка в голове. Вы помните, как она лежала?»
Полковник Рейс уверен, что Пуаро на что-то намекает своим замечанием, но не понимает, на что именно.
Еще одной интересной уликой становится мокрая бар-хатная накидка с дырками от пуль и подпалинами. Пуаро подчеркивает, что накидка служила определенной цели. Он говорит полковнику, что ее наверняка использовали, чтобы заглушить звук выстрела. Проницательный Пуаро понимает значимость этой находки и говорит доктору Бесснеру:
«Вы обследовали тело Линит Дойл. Вспомните: кожа вокруг ранки обгорела — иными словами, стреляя, револьвер приставили почти вплотную к голове».
Бесснер это подтверждает, и Пуаро объясняет парадокс: если выстрел действительно был совершен через бархатную ткань, чтобы заглушить звук, на коже Линит не должно было остаться следов ожога.
Пуаро оказался прав. Хотя доктор Бесснер надлежащим образом провел вскрытие, он не понял важности импровизированного глушителя. Куда же стреляли через накидку, если не в Линит? Я больше ничего не скажу: это одна из моих любимых книг, и мне хотелось бы избежать спойлеров на случай, если вы еще ее не читали! Мы рассмотрели иллюстрацию того, как даже минимальное представление о судебной медицине и баллистике дает значительное преимущество в решении столь хитрой загадки.
Агата не смогла бы написать поразительно реалистичный и технически точный детективный роман о судебной баллистике без подготовки — огнестрельное оружие встречается в ее произведениях с самого на-чала писательской карьеры. Роман «Загадка Эндхауза»,вышедший в 1932 году, начинается с пули. Это шестой роман о Пуаро, и он создавался в начале особенно плодотворного периода в жизни Кристи. Она поняла, что писательство — это ее стезя и, очевидно, почувствовала собственные силы. В начале книги Пуаро и Гастингс, отдыхающие в Корнуолле, знакомятся с молодой и беззаботной Магдалой Бакли по прозвищу Молодая Ник и ее друзьями. После череды событий, включая сорвавшийся валун, чудом не задевший Ник, упавшую тяжелую картину в изголовье ее кровати и появление пулевого отверстия в полях ее шляпы (сначала она думала, что дыру проделала не пуля, а пчела), Пуаро понимает, что девушке нужна защита. В романе не сказано, как он определил, из какого оружия был произведен выстрел, но по виду пули и размеру отверстия предположил, что стреляли из маузера. Гастингс описывает дырочку в шляпе как «маленькую, аккуратную и абсолютно круглую». Других подробностей он не сообщает. Поскольку Пуаро видел много пулевых отверстий за время работы полицейскими частным детективом, профессиональный опыт позволяет ему выдвигать весьма точные предположения. Таккак отверстие в шляпе Ник Бакли было небольшим, а типичным калибром пистолета «Маузер К96»1 был .30, это натолкнуло Пуаро на мысль о возможной модели оружия, которой воспользовался злоумышленник. В то время «Маузер К96» был очень популярным коммерческим пистолетом благодаря Уинстону Черчиллю, назвавшим его «лучшей вещью в мире». Позднее нам кое-что сообщаю то маузере: «Ну да, папин. Он привез его с войны». Намек на то, что у большинства мужчин определенного возраста в то время был такой пистолет. «Маузер К96» сегодня считается иконическим оружием, и он даже лег в основу бластера Хана Соло в «Звездных войнах».
Маузер часто упоминается в произведениях Агаты Кристи, таких как «Убийство в доме викария», «Лощина» и «Смерть на Ниле». В романе «Объявлено убийство»(1950) и пьесе «Нежданный гость» (1958) маузер упоминается несколько раз: «Марка иностранная, в Европе таких довольно много», «Надо проверить пистолет. <…> Он германского производства», «Но в Англии сейчас полно европейских пистолетов» и «Я относился к пистолету как к реликвии, а не как к огнестрельному оружию». На мой взгляд, это не связано с тем, что маузер был фаворитом Кристи (поскольку сама писательница признавала, что не слишком хорошо разбирается в огнестрельном оружии, вряд ли у нее имелись какие-то предпочтения). Скорее всего, это говорит лишь о том, насколько распространены были маузеры.
Вернемся к «Загадке Эндхауза»: если пулю выпустили с близкого расстояния, например, кто-то поднес пистолет к шляпке мисс Бакли и выстрелил, дуло почти наверняка оставило бы на шляпе след (как это было в случае Линит Дойл в романе «Смерть на Ниле»), который эксперт по судебной баллистике успешно соотнес бы с маузером. Огнестрельное оружие оставляет на ткани и других материалах такие же следы, как и на коже. О них не говорится в «Загадке Эндхауза», но Кристи точно знала об этой особенности, поскольку намекала на нее в романе «Тайна замка Чимниз», написанном гораздо раньше, в 1925 году. Я думаю, что в «Загадке Эндхауза» Кристи дает нам понять, что выстрел, нацеленный в голову мисс Бакли, был совершен издалека, и это важная деталь сюжета. Если бы стреляли с близкого расстояния, Пуаро смог бы установить тип оружия по отпечатку контура дульного среза, но это существенно ограничило бы повествование.
В начале ХХ века изображения различных следов вы-стрела, оставленных при контакте дула с преградой, стали вносить в единую базу данных, и, надо сказать, сегодня она довольно обширна. Однако в 1930-х годах о следах выстрела было известно немного, поэтому ответ на вопрос о типе оружия, из которого стреляли в Ник, ищут в типичной для золотого века детективного жанра манере.
Маузер одного из персонажей был украден — этого факта оказывается достаточно, чтобы прийти к выводу, что Пуаро правильно определил тип оружия. В ранних произведениях Кристи такое встречается достаточно часто: стрельбу связывают с конкретным экземпляром оружия по косвенным признакам, например, обнаружив оружие где-то неподалеку или, наоборот, уличив его пропажу. Мы видим это в рассказе «Тайна охотничьей сторожки», где Гастингс самостоятельно расследует убийство, а больной Пуаро наблюдает за ним:
«Я [Гастингс] удовлетворительно кивнул.
— Ну а что с оружием?
— На стене висели два пистолета моего мужа. Один изних пропал. Я сообщила об этом полиции, и они забрали второй с собой».
Позднее нам сообщают, что извлеченная пуля была впущена из револьвера, идентичного тому, что конфисковала полиция. Обратите внимание: Кристи не утверждает, что выстрел был произведен из того же оружия, она говорит о групповой принадлежности оружия.
Это свидетельствует о том, что знания Кристи постепенно расширялись. Видимо, многолетнее членство в Детективном клубе и самостоятельное исследование темы не проходили даром. Более поздние тексты Кристи дают нам понять, что писательница многое узнала о судебной баллистике и отошла от использования косвенных доказательств.
Если в романе «Смерть на Ниле» центральное место занимают огнестрельные ранения, то в «Лощине», опубликованной на девять лет позднее, все внимание сосредоточено на идентификации оружия. Создается впечатление что Кристи намеренно информирует читателей о новейших криминалистических методах, после того как сама о них узнает. После убийства неверного доктора Джона Кристоу в поместье «Лощина» неосторожный член семьи роняет револьвер в бассейн. Его достают как улику, поскольку, как сказал инспектор Грэйндж, «следующий этап — опознание оружия». Однако позднее оказывается, что оружие, найденное на месте преступления, не было использовано для убийства. Это отличает «Лощину» от более ранних произведений Агаты. В этой книге Кристи намеренно переходит от косвенных доказательств к более научному подходу и первому упоминанию судебной баллистики. Кроме того, во время обсуждения потенциального убийцы инспектор говорит: «Вероятно, ей не известно, что можно опознать оружие по нарезке в стволе». Пуаро интересуется: «Как вы думаете, сколько людей осведомлено об этих тонкостях?»
Диалог завершается словами: «...довольно многие знают это благодаря детективным романам».
Примечательно, что Кристи использует технический термин «нарезка», а один из персонажей даже говорит об отчёте по судебно-баллистической экспертизе. Очевидно, что познания Кристи в сфере криминалистического исследования огнестрельного оружия стали глубже, и писательница делится ими с читателями в 1946 году. Неизвестно, была ли эта информация в новинку для читателей, но одно можно сказать наверняка: Агата не стала первой среди писателей, кто интегрировал в свои произведения реальные научные сведения. Мы уже обсуждали склонность Артура Конана Дойла поступать подобным образом с историями о Шерлоке Холмсе. Это важно, потому что в «Лощине» есть интересный сюжетный поворот. Оказывается, что убийце чуть не сошло с рук реальное преступление, благодаря сведениям, прочитанным в одной книге: «Я была уверена, что никто ничего не узнает, — я прочитала в этом детективе, что полиция может определить, из какого револьвера был произведен выстрел. Как раз в тот день сэр Генри показал мне, как заряжать револьвер и как стрелять. И я решила, что возьму два револьвера. Из одного убью Джона и спрячу его, а все увидят меня с другим револьвером в руках».
В начале 1940-х годов Кристи написала «Занавес» — последний роман об Эркюле Пуаро. В нем Агата снова говорит о винтовых нарезах. На этот раз их упоминает Гастингс, размышляя о мужчине, случайно застрелившем свою жену: «Нет, все это чепуха. Ведь можно точно определить, из какого оружия стреляли. На пуле должны быть метки, соответствующие нарезной системе в канале оружейного ствола».
Хотя книга была издана в 1975 году, перед смертью Кристи, известно, что она написала ее в 1940-х годах и, следовательно, обладала актуальными для того времени знаниями о нарезном оружии. В романе «Объявлено убийство», опубликованном в 1950 году, есть упоминание о судебной баллистике, после того как в убийцу дважды выстрелили, пока был отключен свет. В дни после убийства рассказчик сообщает: «На ней явственно виднелись две дырки от пуль. Сами пули уже изъяли и отравили на экспертизу, чтобы сравнить с пистолетом». Пистолет был обнаружен на полу после инцидента, но никто не принимает как должное, что стреляли именно из него. Кристи делает на этом акцент в романе «Отель „Бертрам“», одной из ее последних изданных книг, в которых фигурирует огнестрельное оружие: «Это установлено баллистической экспертизой. Вы достаточно разбираетесь в огнестрельном оружии, чтобы знать — на эту экспертизу можно положиться». По мере своего творческого развития Кристи все отчетливее осознавала: без опоры на научные знания создание правдоподобных детективных историй попросту невозможно.
Кристи использовала огнестрельное оружие в своих произведениях для привнесения элемента хаоса или намеренной дезориентации читателя, а также для совершения суицида и убийства. Во многих ее книгах звук выстрела не слышен из-за фейерверка или заглушен специальными приспособлениями, а само оружие зачастую нужно лишь для того, чтобы отвлечь внимание и сбить с толку. Одно можно сказать точно: когда страсти накаляются, Кристи явно не боится положить палец на спусковой крючок.