«Год Литературы» обратился к Марии с вопросами о новой серии: как вообще родилась такая идея, какие книги будут выходить в «Рябине», что особенного в дебютном романе серии, почему такое название… В итоге Мария не просто ответила на вопросы в формате короткого интервью, но, будучи человеком слова (и неоднократным автором «Года Литературы»), рассказала о новой серии «Рябина» в форме полноценного текста, в котором также поделилась тем, какие рукописи и истории она ждет (на заметку авторам).
Текст: Мария Лебедева
Зачем нужна еще одна серия young adult
Я люблю книги для молодых взрослых. Young adult — необязательно фэнтези, необязательно любовный роман и уж точно необязательно развлекательная литература. Это все классно, но это не вся литература. Бывают странные истории взросления, которые все равно будут узнаваемы для многих. Ну просто потому что все живые, все люди, базовые проблемы будут понятны.
И тут мне предлагают курировать серию для РЕШ, рассчитанную на людей, которым нужны нетипичные истории взросления — с необычной оптикой, непривычной формой. Какие-то не такие.
Я знаю, что такое не вписываться. Я росла с ребятами из асоциальных семей на районе и ходила в престижную школу в центре города. То есть каждый день пересекала границу очень разных реальностей, не принадлежа ни той, ни другой. Поэтому для меня естественно взаимодействовать с историями, которые сильно отличаются от моего опыта или предпочтений — и уметь понимать, что они такие же важные и ценные, как те, что мне близки.
Это к тому, что издатели часто говорят, что издают книги, которые любят сами. Я, скорее, хочу издавать хорошие истории, которые таковыми признала с командой (и, конечно, на финальном этапе книгу читает лично Елена Данииловна Шубина, без её утверждения ни один роман в серию не пройдёт).
Здесь я хочу через серию говорить о том, какие все разные в деталях, одинаковые базово — и как это одновременно сложно и красиво.
Почему «Рябина: новые РЕШения»
Когда дорогая коллега Вероника Дмитриева, которая редактирует многие книги в Редакции Елены Шубиной, предложила название «Рябина», я сидела в аэропорту со справочником символов и методично выписывала все слова со значением гибридности и переходности. И тут — рябина. Не гибрид. Вообще дерево.
Такое объяснение я получила:
- «Красною кистью
- Рябина зажглась.
- Падали листья,
- Я родилась.
- (Марина Цветаева)
- Белые цветы рябины незаметны летом среди других, более ярких цветов. Но стоит наступить осени — её яркие ягоды видны отовсюду. Так и с литературой направления янг-эдалт — созревая, вчерашние аутсайдеры становятся главными героями. Ищут себя, сталкиваются с первыми серьезными проблемами, влюбляются, ищут друзей, находят свое место в обществе, задумываются над социальными вопросами, противостоят системе, спасают мир. И когда вокруг наступает зима, они остаются единственным ярким пятнышком посреди равнодушных белого и серого цветов».
Во-первых, чудесно, когда работаешь с умными приятными людьми, во-вторых — для меня «рябина» не значит ничего, если специально не начну включать режим филолога-культуролога и накидывать объяснения. Это максимально не нагруженный для меня символ.
Мир перегружен смыслами: мы говорим загадками, вымарываем черным запрещенное, находим безопасные слова.
Поэтому у «Рябины» есть объяснение для тех, кто любит смыслы и объяснение для уставших от них. Какое больше нравится.
Как человек с опытом буллинга, я сразу думаю, как могут что-нибудь обстебать. Мне говорят — давай будет «Рябина», я думаю — ну ладно, если будут ругать, скажут: «Невкусно и грустно». Потому что ведь правда делаем нечто необычное, на любителя.
Только вот любителей часто бывает больше, чем изначально может казаться.
О книге Яны Верзун «Музыка в пустом доме»
На грядущей ярмарке non/fictio№ Яна будет говорить о своем романе — в числе прочих писательниц, чьи книги недавно вышли в РЕШ.
- 5 декабря
- 16:15 — 17:00
- Авторский зал
- Современная героиня: три истории взросления. Татьяна Млынчик, Яна Верзун, Анастасия Носова
- Модерирует Полина Бояркина
Я писала к роману вот такой кураторский текст:
- «Рябина» выросла из желания узнать, как выглядит реальность глазами других — далёких от тех, чей опыт неоднократно представлен. «Музыка в пустом доме» — первая книга серии.
- Для меня это история о том, как страх остаться наедине с собой превращается в зависимость от чего-либо внешнего. Алкогольную — как у матери героини, сексуальную — как у самой героини Ани, от чужого одобрения — как у всех в этой разобщенной семье.
- Самое мощное высказывание о зависимости в нашей культуре — «Игрок» Федора Достоевского — создавался в мире дофрейдистском, до зацикленности на детских травмах, до сообществ анонимных зависимых. Но с однозначной оценкой: одержимость игрой — то, что разрушило жизнь.
- Аддикцию героини Яны Верзун невозможно оценить однозначно. Понять, где границы нормы, прежде всего, сложно самой Ане: слишком значимо для любопытства, чересчур разрушительно для исследования себя.
- «Музыка в пустом доме» — не любовный, и уж тем более не эротический роман. Реальность, заданная магистральной одержимостью, подменяет скрытые, совсем не связанные с телом желания.
- Оттого и контраст: грязноватого быта с коллекционированием окурков, подработкой в салоне ритуальных услуг, откровенных дневников с вырванными матерью страницами — и посвящения «папе, которого у меня никогда не было» из другого, идеального мира. И эти миры, как окажется, не столь далеки друг от друга.
Почему эта книга в «Рябине»? Потому что показывает необычную оптику. Мне в принципе кажется, что текстов о зависимостях, балансирующих на грани одобряемого и неодобряемого, немного. То есть мы базово понимаем, что алкогольная, наркотическая зависимость, да даже игровая — это то, что хорошо бы пойти лечить. А вот сексуальная? Где тут граница между характером и патологией? Или зависимость от другого человека: когда то, что культура показывает нам как «истинную любовь», оказывается уже чем-то разрушительным? Было интересно обо всем этом подумать, хотя героиня максимально мне не близка — а вот проблемы очень легко выкручиваются до общечеловеческих.
Об обложках
Довольно долго выбирали обложки серии. Решили, что у нас будет на всей серии леттеринг. Все же young adult обычно выпускается с изображениями героев на обложке, мы хотели сделать чуть иначе.
Круто, что над обложками работает Виктория Лебедева. Субъективно считаю её самой классной в этом деле. Я даже подписана на её канал Vilebedeva. Да я ни на какие каналы больше не подписываюсь, а Викин читаю много лет! Обожаю то, как она чувствует настроение книги — вот «Музыка в пустом доме» такого густого тревожного цвета, как будто надвигается ночь, а на заднем плане окошки — и неясно, есть ли там кто или нет.
О других книгах серии
Просмотрела около двухсот рукописей. Выбрали пока три, сейчас обсуждаем, ждем вердикта Елены Данииловны.
Рукописи получаем от литагентов, смотрю на питчингах. Открытый набор не открываем просто потому, что результат будет такой же, а читать много неподходящего придется ещё больше. Найдемся. Может, какой-то питчинг сделаем сами. Может быть, издадим одну рукопись из «Лицея», пока думаем и ждём, когда писательница немного переработает.
Не подходят, бывает, по разным причинам. Есть хорошие тексты, которые просто не наши. Тогда я обычно пишу, кому, на мой взгляд, писатель мог бы их предложить.
Если уж совсем точно не наша, то это понятно по первым двадцати страницам. Но я боюсь пропустить те рукописи, где автор по каким-то причинам вначале не блистает, зато потом разогнался. Так что обычно читаю около пяти глав. Это говорит больше про мою тревожность, чем про нормы такой работы. Если кажется, что книга подходит, читаю полностью.
Необязательно я вижу рукопись первой — часто кто-то, обычно Вероника Дмитриева, уже получила, прочитала и принесла поделиться.
Какие рукописи ждём
Хотелось бы, как уже говорила, самых разных точек зрения, рассказчиц-балерин, крановщиц, учителей труда в сельской школе. Очень хочу, чтобы у нас вышел замечательный текст про гардеробщицу, сейчас решаем по нему — тут, кстати, не необычная для меня оптика, такой опыт работы у меня есть, просто хорошая повесть.
Смешения жанров ждём — мы смотрим внежанровые истории, но какие-нибудь пограничные тексты тоже бы могли подойти. Разумеется, в принципе нет никакого предубеждения перед жанром: скажем, «Хроники Хаоса» Патрика Несса это антиутопия, но выглядит если даже не как идеальная книга для «Рябины», то как роман, который я лично бы просила издать — будь он русскоязычным и значительно тоньше: у нас книжки небольшие, так что смотрим рукописи даже чуть меньше, чем стандартные 8 авторских. Большие толстые романы — к сожалению, не к нам.
Моя отдельная любовь — ненадежные рассказчики, игры с читателем, отказ от соответствия читательским ожиданиям и всякие такие приколы. Но это моё предпочтение и поэтому я просто обрадуюсь, если будет такой текст, основным критерием отбора не будет.
А вообще можно посмотреть на портфель РЕШ и примерить его на истории взросления. Примерно такое надо.
Все авторы, которые мне интересны, уже издаются в других издательствах — иначе как бы я вообще о них узнала. Но вообще-то тут большая логическая ошибка. Все авторы, которых я читала и которые мне интересны.
Не все, кто нам подходит, про нас знают. И мы не знаем про всех. Надо друг друга найти — я так в принципе про жизнь думаю.