Текст: Андрей Цунский
«Ленинградское отделение Союза писателей РСФСР с глубоким прискорбием извещает о смерти старейшего члена Союза писателей, поэтессы Анны Андреевны Ахматовой и выражает глубокое соболезнование родным и близким покойной. О дне похорон и гражданской панихиде звонить по телефонам: Ж-3-33-43, Ж-7-67-01».
В уголке «Ленинградской правды» это объявление появилось 6 марта 1966 года. Это не первые и не последние 6 строчек лжи об Ахматовой. «Старейший член СП»? Ложь. В 1929 году она вышла из Союза, хлопнув дверью - в знак протеста против преследований Пильняка и Замятина. Вернувшись в Союз писателей 1940-м, через шесть лет была изгнана оттуда после известного постановления «собратьями по перу». В 1952 году ее «вернули обратно». О прискорбии и соболезновании Союза писателей и говорить нечего - скорбели немногие… А пресловутый номер Ж-3-33-43, говорят, был все время занят - просто кто-то снял трубку, чтобы…ну от греха подальше.
Она умерла в санатории под Москвой, но ведь в советских санаториях не умирают! Кое-как во что-то завернутую спрятали в кладовке, перевезли в «Склифосовского». 3 дня тело лежало на каменном столе в морге «Склифа», пока начальство СП в Москве, по свидетельству очевидца, «вибрировало и дрожало».
А тем временем панихиду по великой поэтессе заказала великая пианистка Мария Юдина, место для могилы искал тогда еще не великий, но преданный друг Иосиф Бродский…
…А в юности она пленила поэта и рыцаря Николая Гумилева. Он даже пытался покончить с собой из-за ее отказов. Но добившись свадьбы, начал бредить Африкой, приключениями.
Брак разрушился… Первые сборники выходят символическими тиражами. 300 экземпляров… 1000 экземпляров. Но тиражи к литературе отношение имеют потом, по прошествии, по истечении, после… Именно изданные в таком количестве книги и сборники стихов не раз меняли направление литературного процесса в огромных странах и целых цивилизациях…
В 1918 году вышла замуж за поэта и ученого В. Шилейко, но и этот брак оказался недолговечным, хотя переписка между ними велась до самой смерти Шилейко в 1930 году. Развод де-юре состоялся в 1926 году, когда Анна Андреевна уже 4 года называла мужем Николая Пуни… Но есть ли смысл переписывать и без того известную биографию, ссоры и окончательную размолвку с многострадальным сыном, историю разделения ее архива… Кто хочет - знает или найдет.
Стоит ли писать об акмеизме и прочих теоретических изысканиях, когда и сами последователи множества наскоро созданных школ и учений довольно быстро отходили от них или кроме них ничего после себя не оставили? Куда труднее взглянуть на жизнь глазами великого русского поэта Анны Ахматовой. Но и тут две-три странички никому и ни в чем не помогут.
Совершенно беспомощная в бытовых и житейских вопросах, она удивительно широко смотрела на мир искусства. После ссоры с Гумилевым Ахматова едет в Париж и встречает там абсолютно нищего Амедео Модильяни. Позирует ему обнаженной. Возможно, был между ними и страстный роман, но Анна Андреевна прямо об этом никогда не говорила. Не будем и мы. Но рисунки гения остались… Не все, правда. «Их было шестнадцать. Он просил, чтобы я их окантовала и повесила в моей комнате», - не повесила, разумеется, но и вряд ли уничтожила. Может быть, где-то еще найдутся…
В поэзии легко выходила за рамки теорий-однодневок, умея видеть главное, принимала то, чего боялись другие. Бунин с ужасом описывал эпатажные безобразия Маяковского. А она - восхищалась Маяковским. Посвятила ему в год десятилетия со дня смерти поэта такие строки:
- Одинок и часто недоволен,
- С нетерпеньем торопил судьбу,
- Знал, что скоро выйдешь весел, волен
- На свою великую борьбу.
- И уже отзывный гул прилива
- Слышался, когда ты нам читал,
- Дождь косил свои глаза гневливо,
- С городом ты в буйный спор вступал.
- И еще не слышанное имя
- Молнией влетело в душный зал,
- Чтобы ныне, всей страной хранимо,
- Зазвучать, как боевой сигнал.
В 1945–1946 годах несколько раз она встречается с философом Исайей Берлиным, автором знаменитой работы «Философия Свободы». Понятно, почему заинтересовал Ахматову именно этот человек. Работу с таким же названием опубликовал русский православный философ Бердяев - не повлиял ли на выбор заглавия для книги Берлина разговор с Анной Андреевной? Конечно, тут же встречу попытались превратить в политический донос, пошлую сплетню или «романтическую легенду» (что в данном случае одно и то же). Берлин, зная, насколько интерпретация их встречи в жанре политического доноса удалась, не мог ударить по губам Жданова или Сталина. Но прочим написал: «Я предпочел бы, чтобы люди не пытались выстраивать сложных конструкций на основании ситуации, которая, будучи частной, ни в коей мере не может быть им известна». Ахматова назвала его «гостем из будущего» и посвятила ему такие строки:
- Истлевают звуки в эфире
- И заря притворилась тьмой.
- В навсегда онемевшем мире
- Два лишь голоса: твой и мой.
- И под ветер незримых Ладог,
- Сквозь почти колокольный звон,
- В легкий блеск перекрестных радуг
- Разговор ночной превращен.
И все же тему страданий близких Ахматовой не обойти. Лев Гумилев считал, что матери было невозможно понять его, ученого, что она поэт, а стало быть, как Нарцисс, видит себя в мире, а не мир в себе, а потому не хлопотала, не добивалась, не просила, пока родной сын принимал муку за колючей проволокой. Страдали многие и винили ее в своих бедах, в том, что ради самых близких не могла она поступиться своей внутренней свободой. Она хлопотала, как умела, и поступалась, но до мучительного предела, дальше которого ей было просто нельзя ни на шаг. Поэт тоже поборник истины и тоже исследователь. Наверное, лучше всех рассудил их уже после смерти обоих Иосиф Бродский: «Когда мы хвалим того или иного поэта, мы не там ставим ударение. Поэт - орудие языка, а не язык - орудие поэта. Язык - это нечто куда более древнее, чем мы сами, он давным-давно начался, существовал и будет существовать, и переживет нас уж всяко. И уж всяко переживет власть, эту власть, другую власть, того или иного властителя точно. Тот, кто является орудием языка, осознает, что имеет дело с чем-то более вечным и уж по крайне мере во времени более растянутым, чем власть или властитель. И отсюда у поэта к любому властителю возникает чувство правоты».
Не звоните по телефонам. Не читайте «исследователей». Читайте самого поэта. И только потом - тех исследователей без кавычек, беспристрастность которых доказало время.
Автографы Анны Андреевны Ахматовой из собрания РГАЛИ.
- ***
- Ноченька!
- В звездном покрывале,
- В траурных маках, с бессонной совой...
- Доченька!
- Как мы тебя укрывали
- Свежей садовой землей.
- Пусты теперь Дионисовы чаши,
- Заплаканы взоры любви...
- Это проходят над городом нашим
- Страшные сестры твои.
- ***
- На Казанском или на Волковом
- Время землю пришло покупать.
- Ах! под небом северным шелковым
- Так легко, так прохладно спать.
- Новый мост еще не достроят,
- Не вернется еще зима,
- Как руки мои покроет
- Парчовая бахрома.
- Ничьего не вспугну веселья,
- Никого к себе не зову.
- Мне одной справлять новоселье
- В свежевыкопанном рву.
- ***
- Здесь беда со мной случилась,
- Первая моя беда.
- Из линючих туч сочилась
- Леденистая вода.
- День был скудный и жестокий
- Всех минувших дней бледней.
- Где же были вы, упреки
- Чуткой совести моей?
- И себя помню тонкой
- Смуглой девочкой в чадре.
- … бубенчик звонкий
- Кони ждали на дворе.
***
- Над серебряным веком стыл.
- Оттого, что по всем дорогам,
- Оттого, что ко всем порогам
- Приближалась медленно тень,
- Вихрь срывал со стены афиши,
- Дым плясал вприсядку на крыше
- И кладбищем пахла сирень.
