Текст: Никита Илюшин, заведующий архивохранилищем
Михаил Аркадьевич Светлов и художник-карикатурист Иосиф Ильич Игин в содружестве с издательством «Советский писатель» в 1962 году выпустили книгу шаржей и эпиграмм «Музей друзей». Здесь весьма любопытно сочетались шаржи И.И. Игина и эпиграммы М.А. Светлова на современных деятелей литературы. Представленные в «Музее» двадцать семь шаржей разнообразны, но все они отсылают читателя к сюжетам известных отечественных картин, скульптур, плакатов, архитектурных памятников.
Помимо шаржей и эпиграмм в книге есть два стихотворения М.А. Светлова: вступительное – «Мне бы молодость повторить. / Я на лестницах новых зданий…», а завершает книгу «Не надо, чтоб мчались поля и леса: / Разлука – один поворот колеса…». (РГАЛИ. Ф. 2286. Оп. 1. Д. 38; Ф. 1234. Оп. 19. Д. 1997).
Интересно проследить не только изменения в тексте тех или иных эпиграмм, но и персональный состав объектов эпиграмм – какие литераторы были исключены из финальной верстки «Музея друзей» и почему, а какие присоединились к коллективу изображаемых позже.
В первом варианте «Музея друзей» присутствует несколько имен, от эпиграмм на которых в дальнейшем отказались – поэт М.В. Исаковский; главный редактор журнала «Октябрь» В.А. Кочетов; главный редактор журнала «Октябрь» (до смерти в 1960 году) Ф.И. Панферов и главный редактор журнала «Крокодил» в 1953−1958 гг. С.А. Швецов. Вот строки этих эпиграмм М.А. Светлова, которые были сняты:
- Неустанно, лихо, молодо,
- В сердце песенный огонь.
- Пляшет Ладога и Вологда
- Под смоленскую гармонь.
- (На М.В. Исаковского)
- Всем, кто прописан на Парнасе,
- Совет полезный мы даем –
- Писать учиться в этом классе
- О современнике своем.
- (На В.А. Кочетова)
- Я, множество прожив годов,
- Пришел к такому заключенью:
- Нам надо баржи наших слов
- Тащить не только по теченью.
- (На Ф.И. Панферова)
- Истории не надо подражать,
- В своеобразии величественность долга.
- Швецов решил Иваном Грозным стать,
- Но, думаю, что это ненадолго.
- (На С.А. Швецова)
Поскольку все эти литературные деятели, за исключением М.В. Исаковского, являлись также и литературными функционерами, М.А. Светлов, вероятно, почел за лучшее снять свои ироничные строки, недвусмысленно указывавшие на отдаленность коллег по литературному цеху от читающей публики.
Весьма любопытна также редакторская справка Н. Сидоренко, подготовленная в ходе работы над изданием «Музея друзей», о нежелательности включения ряда эпиграмм и шаржей, − в одних случаях ввиду их отклонения от общей концепции книги, в других – ввиду смерти героев эпиграмм. Редактор посчитала нецелесообразным оставлять в «Музее» эпиграмму и шарж на К.М. Симонова, − «т.к. замысел явно устарел и уже не соответствует литературной ситуации». На шарже по мотивам картины Н.Н. Ге «Что есть истина» К.М. Симонов (в образе Пилата) − с курительной трубкой во рту и двумя книгами «С тобой» и «Без тебя» на месте пряжек у тоги, − изображен чинно излагающим свои доводы собеседнику. Эпиграмма М.А. Светлова гласит:
- Отсутствие ответа на вопрос
- Упорно человечество тревожит,
- Но разве мог найти ответ Христос,
- Когда сам Симонов его найти не может!
С формулировкой «по идее книги использовались только картины русских художников» отклонена также была и эпиграмма М.А. Светлова на самого себя для шаржа И.И. Игина по мотивам «Джоконды»: «Леонардо да Иначе…».
Однако Мона Лиза с лицом поэта Светлова в дальнейшем дала название замечательной книге воспоминаний и шаржей И.И. Игина «Улыбка Светлова». Она вышла после смерти Михаила Аркадьевича и посмертного вручения ему Ленинской премии в ленинградском издательстве «Советский художник» в 1968 году. Именно там впервые появились отклоненные для «Музея друзей» эпиграммы М.А. Светлова на таких деятелей советской культуры, как Ф.Г. Раневская, М.Н. Таль, Н.К. Черкасов, и многих других, а также на скончавшихся к тому времени М.Ф. Рыльского, одного из братьев Тур и Ю.К. Олешу.
Историю создания шаржа и эпиграммы на последнего Иосиф Игин так описывает в «Улыбке Светлова»: «Мы засиделись со Светловым в Доме писателей и уже собирались уходить, когда к нашему столику подошел Юрий Олеша. Он пришел из театра им. Вахтангова с репетиции своей инсценировки романа “Идиот”. Его серые, давно не стриженые волосы взъерошены, узел галстука сдвинут.
— Я знаю, что у Вас в альбоме, — сказал он, усаживаясь напротив меня. — Там наверняка есть Светлов. Может быть, даже Катаев. А меня нет.
Я почувствовал себя неловко. “Конечно, — подумал я, — так вот и получается. Когда часто видишься с человеком, думаешь: успеется, рисунок никуда не уйдет. Нарисую как-нибудь в другой раз”.
— Другого случая может и не быть, — будто прочитав мои мысли, сказал Олеша. — Рисуйте сейчас.
Состояние у меня было, что называется, нерабочее. Рисунок шел трудно и, по-моему, не получился. Я сунул его в папку, но несмотря на мои отговорки, что рисунку надо “отлежаться”, что я должен его увидеть свежим взглядом и тогда решить, удался он или нет, Олеша настаивал:
— Покажите!
Нехотя я дал ему рисунок. Он взглянул на него и неожиданно, ничего не сказав, разорвал в клочья.
На мгновенье я растерялся. Как же мне быть? Обидеться? Встать из-за стола и уйти?
В этот момент я почувствовал, как Светлов положил мне под столом на колено руку. Он, улыбаясь, ждал, — что же будет дальше?
Я раскрыл альбом и стал рисовать Олешу снова. Характер натуры был уже найден, и рисунок шел легко. Я потратил на него лишь несколько минут.
Светлов неторопливо взял рисунок и показал Олеше. Издали. Через стол.
— Этот, да, — смутившись, сказал Олеша. — А тот, первый, я разорвал бы его еще раз. Там было лицо человека, который кинулся бы в камин за горящими деньгами.
Светлов усмехнулся, взял у меня карандаш и написал под рисунком:
- “Невеселая это работа, −
- Инсценировать “Идиота”».
Есть и несколько других вариантов эпиграмм на Ю.К. Олешу:
- Ну что с Олешей спорить нам? Чего там!
- Обогатилась сцена «Идиотом».
- Мы верим все Олеше Юрию –
- Он как затишье перед бурею.
- «Три толстяка» грустят о нем,
- И «Зависть» еле дышит,
- И жалуются вчетвером:
- Наш друг давно не пишет
- «Трех толстяков» и «Зависти» создатель –
- Он, с Достоевским будучи знаком,
- В театр его привел, и в результате
- Стал «Идиот» четвертым толстяком.
А эпиграмму на братьев Тур в «Музее друзей» удалось сохранить, присоединив к совместному шаржу по мотивам картины Ф.П. Решетникова «Опять двойка» на писателей-сатириков М.Р. Слободского и В.А. Дыховичного:
- Нет огорчений в этом мире:
- Две двойки все-таки – четыре.
В еще одном опубликованном варианте «Музея друзей» ряд эпиграмм претерпел значительные и смысловые изменения. Среди них − эпиграммы на группу сатириков Е.А. Долматовского, В.П. Катаева, С.И. Кирсанова, эпиграммы к совместным шаржам на М.А. Дудина, С.С. Орлова и И.Л. Кремлева, П.Л. Далецкого, С.П. Бабаевского (изначально вместо последнего героем эпиграммы был Е.А. Федоров, умерший в 1961 году). Представляем некоторые варианты эпиграмм:
На В.П. Катаева (шарж по мотивам картины Ф.П. Решетникова «Прибыл на каникулы»):
- Приятно узнать после долгой разлуки
- Что «Юность» попала в надежные руки.
- От старости нашел Катаев средство:
- Он «Юность» издавал, а сам читает «Детство».
На С.И. Кирсанова (шарж по мотивам картины К.Д. Флавицкого «Княжна Тараканова»):
- Кирсанову хвала и честь.
- Он, с Книготоргом споря,
- Себя попробовал прочесть…
- Ну, и хлебнул он с горя!
- Кирсанову хвала и честь.
- Он, с критиками споря,
- Себя попробовал прочесть…
- Ну, и хлебнул он с горя!
На М.А. Дудина и С.С. Орлова (шарж по мотивам скульптур портиков Эрмитажа):
- Этим новым квартирантам
- Удивился Эрмитаж:
- Два таланта, два Атланта
- Держат книг своих томмаж.
- Для украшения портала
- Поэтов только не хватало.
На И.Л. Кремлева, П.Л. Далецкого, С.П. Бабаевского (шарж по мотивам скульптурной группы «Лаокоон» в Ватикане):
- Писатели не только воду
- Обязаны возить народу.
- Лаокоон романов не писал.
- За что же он, бедняга, пострадал?
Интересно, что к этому же «новому Лаокоону» на писателей-сатириков свой стихотворный текст еще в 1954 году написал М.Я. Пустынин, который приводится в изобразительных материалах, сопровождающих публикацию.
В библиотеке РГАЛИ хранится несколько книг с шаржами И.И. Игина из книжного собрания А.Е. Крученых. Помимо «Музея друзей» с дарственной подписью М.А. Светлова, есть среди книг и «Что ни страница – знакомые лица», эпиграммы для которого писал большой коллектив литераторов. В этом издании 1957 года один из шаржей посвящен А.Т. Твардовскому, но интересны записанные на странице комментарии писателей по поводу эпиграммы:
- Хотя и Светлова,
- Но не то слово.
- М. Исаковский
- 8/IV957
Примечание:
Это «не то слово», – вернее, не те фамилии: эпиграммы принадлежат перу (перьям) Гранова и Пустынина. А Светлова – ищи возле Михалкова на стр. 66-й этой книги».
Достаточно частыми были эпиграммы М.А. Светлова на С.В. Михалкова. Они встречаются в книге «Что ни страница…», в «Музее», в «Улыбке Светлова». В РГАЛИ есть и неопубликованные варианты эпиграмм:
- Михалков Лопе де Вега
- Обогнал за полчаса:
- Пишет вся его телега,
- Все четыре колеса.
- (Из «Что ни страница – знакомые лица»).
Ранний и опубликованный варианты для «Музея друзей» (по мотивам скульптуры М.И. Козловского «Самсон, разрывающий пасть льву» в Петергофе):
- Самсон для льва был менее опасен,
- Чем сей фонтан из пьес, стихов и басен.
- Всегда в нем жив неукротимый дух,
- Он, как Самсон, силен,
- Как Аполлон, прекрасен…
- Проверить надо: может быть, сей слух –
- Одна из михалковских басен?
Вариант, частично опубликованный в «Улыбке Светлова»:
- Золотой петушок
- Не только утром на заре,
- Не только на одном дворе
- Во многих жанрах без труда
- Он кукарекает всегда.
В публикации последний стих: «…Наш петушок поет всегда».
Примечательна в сборнике шаржей «судьба» поэта, секретаря Союза писателей СССР Н.К. Доризо. Первоначально шарж по мотивам картины И.К. Айвазовского «Девятый вал» был совместным: на председателя правления СП РСФСР Л.С. Соболева, Н.К. Доризо и председателя Литфонда СП РСФСР С.В. Сартакова, и сопровождался следующей эпиграммой М.А. Светлова:
- Я на собраньях выступал,
- На заседаньях ратовал
- И понял, что бумажный вал
- Куда страшней Девятого!
Затем задумка претерпела значительные изменения: по соседству с Л.С. Соболевым и С.В. Сартаковым оказался не Н.К. Доризо, а секретарь правления СП РСФСР и будущий (с 1965 г.) главный редактор журнала «Дружба народов» С.А. Баруздин. Текст опубликованной эпиграммы также изменился:
- Пусть океан грозит и день и ночь.
- Я знаю, как товарищам помочь,
- И воспою в стихах, в поэмах, в одах
- Я «Общество спасения на водах».
Сам же Николай Константинович был удостоен персональной эпиграммы, которая появилась в укороченном варианте (только первые два стиха):
- Нам – птичкам всем – поставлено в укор:
- Без текста Доризо поем мы до сих пор!
Неопубликованная часть:
- Люблю я музыку и тождество,
- А птицы, все ж, поют без текста моего.
В октябре 1961 года, когда выпуск книги «Музей друзей» еще находился в работе, М.А. Светлов и И.И. Игин отправили авторскую заявку на создание научно-популярного фильма по мотивам их шаржей и эпиграмм на «Мосфильм». Авторы так описывали свою идею:
«Приемы кинематографического показа могут быть разные. К примеру, зритель видит картину “Три богатыря”, и вдруг наплывом, сквозь фигуру Ильи Муромца проступает в той же позе, на том же коне богатырь прозы Михаил Шолохов. Рядом с ним подобным же образом проступает вместо Добрыни Никитича богатырь поэзии А.Твардовский…
Другой прием. Пейзаж Ленинграда. Перед зрителем Нева, набережная, шпили, знакомые ограды, Зимний дворец, и вдруг два настоящих живых поэта Михаил Дудин и Сергей Орлов снимают с себя одежду. И мгновение спустя они вместо атлантов стоят у портика Эрмитажа.
Третий прием. Картина. Вслед за ней на экране в позах персонажей картины живые писатели и еще раз вслед шаржи на них».
Любопытно, что заявка И.И. Игина и М.А. Светлова была написана на имя одного из героев «Музея» − советского юриста, писателя и генерального редактора киностудии Льва Романовича Шейнина.
Страж правосудия Шейнин здесь представлен в образе сторожевого льва на набережной Невы, а М.А. Светловым первоначально была предложена следующая эпиграмма:
- В рассказах его за злодеем злодей,
- Преступного мира превышены нормы,
- И я не пойму – от чего мне страшней,
- От содержания или от формы?
В дальнейшем эпиграмма была заменена на другую, вошедшую в изданный вариант:
- В прокуратуре осмелев,
- Пришел в литературу Лев.
Л.Р. Шейнин поручил сценаристу и редактору «Мосфильма» В.И. Красильщикову обсудить заявку с авторами, однако она, к сожалению, была отклонена.
На примере подготовки юмористического сборника «Музей друзей» можно проследить любопытные черты литературной и книгоиздательской жизни периода «оттепели», свойственные цензуре и самоцензуре, наверное, всех времен и народов: нередко эпиграммы под давлением редактуры становились более «мягкими», приобретали меньший социальный подтекст. Сквозь строки эпиграмм можно проследить отношение М.А. Светлова к большому кругу литераторов-современников, включая и литераторов-функционеров, − таких, как В.А. Кочетов, С.А. Швецов. Но в то же время даже признанные М.А. Светловым коллеги по цеху подчас удостаивались иронии автора, хотя с акцентом на их положительные качества: надежность В.П. Катаева, честность С.И. Кирсанова, популярность М.В. Исаковского.
Использованы следующие материалы: РГАЛИ. Ф. 2286. Оп. 1. Ед.хр. 38; Ф. 2453. Оп.4. Ед.хр. 2200; Ф. 2184. Оп. 1. Ед. хр. 22; РГАЛИ. 3532Аа.
Список иллюстраций:
- 1) М.А. Светлов. Портрет. Конец 1940-х гг. РГАЛИ. Ф. 631. Оп. 39.
- 2) Шарж И.И. Игина на М.А. Светлова и эпиграмма Светлова А.А. на самого себя. 1960-е гг. РГАЛИ. Ф. 2781. Оп.1.
- 3) Шарж И.И. Игина на М.А. Светлова. 1950-1960-е гг. РГАЛИ. Ф. 2781. Оп.1
- 4) М.Я. Пустынин «Старики пишут письмо Сергею Швецову». Пародия в стихах. Декабрь 1954 г. РГАЛИ. Ф. 2184. Оп. 1.
- 5) И.И. Игин. Изо-пародия «Старики пишут письмо Сергею Ивановичу Швецову – редактору «Крокодила»». Сидит за столом, второй справа – М.А. Светлов. Декабрь 1954 г. РГАЛИ. Ф. 2184. Оп. 1.
- 6) М.А. Светлов. Эпиграмма на И.И. Игина и М.А. Светлова. 1960-1961 гг. РГАЛИ. Ф. 2781. Оп. 1
- 7) Эпиграмма М.А. Светлова и шарж И.И. Игина на А.Т. Твардовского. Из книги И.И. Игина «Что ни страница – знакомые лица» (Л: Лениздат, 1956. Сс. 98-99) в книжном собрании А.Е. Крученых. Имеются автографы М.В. Исаковского и М.Я. Пустынина. Библиотека РГАЛИ. Ф. 1334. № 3532а.
