Виктор Астафьев: «Человек не может быть просто проклят и убит»

Текст: Павел Басинский/РГ

В его человеческой и творческой судьбе многое напоминает путь Максима Горького. Самоучка. Тяга к сочинительству проявилась в детстве. Астафьев вспоминал: "Моя бабушка Катерина, у которой я жил, когда осиротел, меня называла врушей ... На фронте даже от дежурств освобождали ради этого".

Бабушке и дедушке - поклон от обоих писателей! Как и Алеша Пешков, Витя Астафьев рос полусиротой (мать утонула в Енисее, когда мальчику было 6 лет), воспитывался в семье деда и бабки. Как и Пешков, подростком ушел "в люди", "университетов" не кончал, обучаясь в "своих". Оба начинали как провинциальные журналисты.

Но есть в их судьбах важное различие. Горький, уже будучи знаменитым писателем, в Первой мировой войне не участвовал. Никому еще в стране не ведомый, кроме собственной, разбросанной по Сибири родне, Виктор Астафьев пошел на вторую русско-германскую добровольцем. Шоферил, служил связистом, артразведчиком, воевал на Курской дуге, в Польше. Был тяжело ранен.

Фото: Из фонда Красноярского краевого краеведческого музея

Астафьев - едва ли не единственный солдат (даже не лейтенант), поднявшийся на самую вершину литературного Олимпа. Но о войне долго молчал. Потом появилась повесть "Пастух и пастушка"- не о войне даже, а о любви на войне, с настолько загадочной метафизикой, что и сам писатель (его собственное высказывание) не до конца ее понимал.

И только последнее крупное произведение - роман "Прокляты и убиты" - замышлялось именно о войне.

В ней есть нечеловечески страшные страницы. И может быть, именно это стало причиной того, что Астафьев не дошел до финала, и незаконченная книга рассыпалась на несколько повестей из послевоенного времени.

Среди них - повесть "Веселый солдат". Шедевр, равный лучшим образцам астафьевской прозы. Отчего произошло так? Не оттого ли, что природа астафьевской музы - в сердечном отношении к миру, в сопричастности чужим страданиям, а не в обличении обстоятельств, вызывающих эти страдания, и плохих людей, создающих эти обстоятельства?

В самом совершенном, на мой взгляд, произведении Астафьева, повествовании в рассказах "Царь-рыба" есть только один явно отрицательный персонаж - "сверхчеловек" Гога Герцев. Мелькают еще хамоватые рожи "хозяев тайги", насилующих природу ради шальных денег, и какие-то невнятные "туристы", которых писатель собирательно ненавидел, не признавая, что городской человек тоже имеет право на глоток чистого воздуха и что город коптит небо и отравляет воду не только для собственной услады, но и для развития деревни тоже. Однако и Герцев в итоге вышел какой-то несчастненький... Пожалеть его, из-за своего каприза едва не угробившего девушку Элю, может, и нельзя, но и ненавидеть нельзя. Не дает нам Астафьев этой возможности. Нет этого в его писательской природе.

Что отличает его персонажей и автора как лирического героя своей прозы? Потрясающие такт и деликатность! И вместе с тем какое-то свойское, "коммунальное" отношение к персонажам. Да и какие они ему "персонажи", эти "братаны Коляны" с коричневыми обветренными лицами? У них и слова, и жесты такие же, как у их автора.

Я думаю, что для Астафьева не существовало проблемы так называемой "национальной идеи". Какая еще, прости господи, "идея"? Вот заботы чалдонских ребятишек, выбравшихся из душной избы после нескончаемой зимы на свет Божий и собирающих на припеке дикий лук, щавель, а если повезет, то и яйца крякв и куликов, - это живое, трепетное, сердечное!

Поздние рассуждения Астафьева в слишком многочисленных интервью о русском характере, его отрицательных качествах, да простят меня поклонники Виктора Петровича, были... не то чтобы неверны, но отличались каким-то удручающим однообразием. Это была, допустим, правда. И пьют у нас по-свински, и воруют своё же, и работать без прямой нужды или без палки не хотят. Сложная страна, трудный народ! Только правду эту на хлеб не намажешь, и людям, в который раз обманутым и оттого сильно обозлившимся, делать с этой правдой решительно нечего.

Трудиться? Да разве они не трудились? Разве сам же Астафьев не показал, каких трудов стоило нашему человеку выжить и вырастить детей, некоторые из которых потом становились великими учеными, артистами, писателями, нобелевскими лауреатами? Там, где Астафьев показывает, как солят капусту, копают картошку, ловят рыбу и варят уху "на Боганиде", то есть занимаются самым простым и самым Божеским делом (и оттого пусть и не часто, но озаряет этих людей, по словам писателя, "сердечное высветление"), - вот за это свидетельство, за этот бесценный опыт он и удостоился не одного благодарного читательского поклона. Потому что это и есть свидетельство за человека перед Богом. Не адвокатура. Свидетельство.

Да, человек в беде... Да, история человеческая все больше становится "печальным детективом", где уже нельзя различить жертв и преступников. И выхода из этой ситуации, если смотреть правде в глаза, пока нет.

Однако история не шахматы, где либо выигрывают, либо проигрывают, либо смиряются на ничью. Она - бесконечно сложная сумма личных опытов, которые так великолепно умел изображать Астафьев, сам до конца не зная, как к этим людям относиться, но сердечно чувствуя неслучайность их бытия.

Человек не может быть просто "проклят и убит". Все творчество Виктора Петровича мудро возражало против этого.

Кстати

Этот год щедр на 100-летние юбилеи наших великих писателей-фронтовиков. 15 марта мы отметили столетие Юрия Бондарева. 1 мая 1924 года родился Виктор Астафьев. Приближаются годовщины Булата Окуджавы (9 мая), Юлии Друниной (10 мая), Бориса Васильева (21 мая), Василя Быкова (19 июня), Владимира Богомолова (3 июля) и Николая Старшинова (6 декабря).

Между тем

На родине Астафьева в Сибири скоро откроется его Национальный центр

Алексей Федореев (Красноярск)

Подошла к концу грандиозная совместная работа сотрудников Красноярского краевого краеведческого музея и правительства края: в селе Овсянка готов распахнуть свои двери Национальный центр Виктора Петровича Астафьева. Возвели его к столетнему юбилею писателя, который мы отмечаем 1 мая.

Организаторы торжества приняли решение держать внутреннее наполнение центра в большом секрете - вплоть до того момента, как в здание войдут первые экскурсанты. И, хотя объект готов, фотографии и видео делать пока нельзя. И никаких исключений даже для самой серьезной прессы, подчеркнул министр культуры Красноярского края Аркадий Зинов.

"Не буду скрывать: конечно же, мы, как перед премьерой спектакля, создаем определенную интригу, - сказал он. - Скажу только, что в новом центре мы постарались сделать буквально осязаемой атмосферу произведений Виктора Петровича и, мне кажется, нам это удалось".

Фото: Алексей Федореев

Так что устроить читателям "Российской газеты" своего рода предпремьерный показ, к сожалению, не удалось. Однако внутри корреспонденту побывать разрешили, и автор этих строк может подтвердить слова министра: здесь посетитель не столько узнает что-то новое о нашем знаменитом земляке, сколько сможет погрузиться в атмосферу его книг.

Путешествуя из зала в зал, гости пройдут через все этапы жизни страны, глядя на них глазами писателя: каждое произведение Виктора Петровича - это зеркало отдельно взятой исторической эпохи. Такова концепция Национального центра Астафьева, о которой впервые стало известно чуть меньше 10 лет назад.

"Мы подумали - у нас есть Литературный музей имени Астафьева, есть дом бабушки, есть его собственный домик, но нет места, которое рассказывало бы о произведениях писателя, - говорит научный руководитель центра Татьяна Зыкова. - Хотелось создать такой уголок, куда человек пришел, почувствовал атмосферу книг Виктора Петровича, прочитал яркие цитаты и, поймав себя на том, что они ему близки, обратился бы к полным текстам".

Главным же инициатором проекта была Валентина Ярошевская, легендарный директор Красноярского краевого краеведческого музея. Она лично хорошо знала Виктора Петровича, любит и ценит его творчество, поэтому ее чувства в эти дни передать сложно. Чуть раньше Валентина Михайловна описывала новый центр так:

"Это первый в России современный музей, посвященный одному писателю и созданный на высоком техническом уровне. Существующий Мемориальный комплекс Астафьева - это три маленьких деревянных дома. Они отлично передают атмосферу и быт деревенской жизни, но не могут вместить в себя все произведения Виктора Петровича. Чтобы наглядно представить его творчество - романы, повести, рассказы, пьесы, затеси - нужен современный музей с большими техническими возможностями, которые позволят дать слово самому писателю, включить в экспозицию не только его тексты, но и голос, предметы эпохи, мемориальные вещи разных периодов. Для этого и задуман Национальный центр. Мы хотим, чтобы он стал местом, где изучают, открывают для себя и интерпретируют творчество национального писателя. Нужно сохранять поколенческую память, чтобы история эпохи, о которой писал Виктор Петрович, не забывалась со сменой каждого поколения. Мы показываем именно астафьевский подход к истории России второй половины XX века в жизни и судьбе русского народа. Астафьевская история настоящая: он не только ее прожил, но и описал".

Концепцию, разработанную главным образом специалистами Краеведческого музея, поддерживает и вся архитектура нового центра. Деревянные элементы символизируют лес, природу, которую всю жизнь любил и защищал писатель, а панорамные стеклянные стены - Енисей, который Астафьев ценил не меньше леса. К тому же стекло позволяет гостю центра смотреть изнутри на жизнь села Овсянка - родины писателя - словно его глазами.

А у краевого министерства культуры на очереди работа с коллегами из Иркутской области и Алтая:

"Есть идея скрепить одним туристическим маршрутом малые родины Василия Шукшина, Валентина Распутина и нашего Виктора Петровича, - поделился Аркадий Зинов. - Писатели между собой дружили, да и у музеев всегда были между собой хорошие отношения, но сейчас надо постараться создать из них единый культурный феномен".

А пока… В новом культурном центре в Овсянке наводят лоск, проверяют работу инженерных систем и распаковывают последние экспонаты. Завершения этого ждут без преувеличения тысячи человек: Аркадий Зинов отметил, что на первые экскурсии записываются целыми автобусами, из всех соседних регионов. И поток посетителей, когда торжества закончатся, вряд ли уменьшится: центр получился великолепным, и все, кто в нем побывает хоть раз, наверняка захотят вернуться.