Текст: Андрей Цунский
Едва овладев речью, человек заговорил о несовершенстве мира. Так возникла идея Рая и вечной жизни. Но никому (кроме воображаемого Орфея) не дано было вернуться из царства мёртвых и рассказать, как оно устроено. Поэтому среди самых отчаянных находились те, кто, разочаровавшись обществом себе подобных, начинал поиск райских кущ на Земле. Руководствуясь, естественно, указаниями Ветхого Завета.
Так, эта идея охватила некоего сэра Джона Мандевиля, который в 1322 году отправился в путешествие на Восток, затянувшееся более чем на тридцать лет. Потом он написал своеобразный отчет о своих поисках: «О Рае я не могу говорить с точностью — я там не был. Он очень далеко, и я не решился отправиться туда, я не был достоин этого. Но охотно расскажу вам, что я слыхал от мудрых там. Земной Рай, как они говорят, есть высочайшая точка Земли, такая высокая, что почти касается Луны, совершающей свои круги по небу. И она так высока, что ее не достигли воды потопа времен Ноя, покрывшие весь мир вверху и внизу, за исключением Рая. Этот Рай обнесен стеной, и людям неизвестно, из чего она сделана, так как эта стена вся покрыта мхом. И даже кажется, что она сделана не из натурального камня. Эта стена тянется с юга на север, и в ней есть лишь один проход, скрываемый пылающим пламенем, так что ни один смертный не может туда проникнуть. А в самой высокой точке этого Рая, в самой его середине, есть колодец, извергающий четыре реки, текущие по разным землям…и даже все воды появляются из этого колодца».
Менее простодушные люди понимали, что рай лучше оставить Богу, а людям надлежит самим придумать такое общество, в котором все было бы устроено справедливо. Но вот где его разместить? Первым за тысячу с лишним лет до сэра Мандевиля попытался изобразить справедливое государство Платон и, думается, охотно взялся бы за эту работу в одном из полисов - но этого, к счастью, не случилось. Почему «к счастью»? Потому что главный тезис Платона в том, что личное счастье каждого - ничто по сравнению с пользой государства.
Как страшно трансформируются мысли мудрецов в головах безумцев…
Прошли столетия - и «Ты ничто, твой народ - все» - услышали немцы в 1933 году. Какую «справедливость» принесла эта примитивизация философии, хорошо известно…
По-английски прагматично подошел к вопросу англичанин Томас Мор. Он и сам не мог, наверное, предположить, что его славу законника и рыцаря, противника Мартина Лютера, друга и врага скорого на расправу Генриха VIII, язвительного и трагического философа, друга Эразма Роттердамского, затмит произведение, которое он вовсе не считал чем-то важным, скорее - шуткой... Называлось оно «Золотая книжечка, столь же полезная, сколь и забавная о наилучшем устройстве государства и о новом острове Утопия». Название острова указывает нам, что не стоит искать остров на географической карте: u τόπος в переводе с греческого - «место, которого нет». Но в то время вся Европа была охвачена духом путешествий и покорения морей, романы-путешествия были очень популярны, и автор удачно использовал эту страсть. А чтобы отдать дань Платону, Мор пишет «золотую книжечку» в форме своеобразных диалогов между некими Петром Эгидием и Рафаилом Гитлодеем - по сути, это его собственные воображаемые споры с Платоном. Но что же за счастье ждет человека в «придуманном рае»?
На острове «государство управляется при помощи столь немногих законов, но так успешно, что и добродетель встречает надлежащую оценку и, несмотря на равенство имущества, во всем замечается всеобщее благоденствие. С другой стороны, наоборот, я сравниваю с ними столько других наций, которые постоянно создают у себя порядок, но никогда ни одна из них не достигает его».
Мор пишет очень подробно том, как справедливо устроить государство, но не о том, каково в нем живется человеку.
Хотя, несомненно, автор был мудр: «Нельзя насильно навязывать новые и необычные рассуждения людям, держащимся противоположных убеждений, так как эти рассуждения не будут иметь у них никакого веса; тебе же надо стремиться окольным путем к тому, чтобы по мере сил все выполнить удачно, а то, чего ты не можешь повернуть на хорошее, сделать, по крайней мере, возможно менее плохим. Ведь нельзя, чтобы все было хорошо, раз не хороши все люди, а я не ожидаю, что это случится всего через несколько лет в будущем».
Мы тоже не можем сказать, что все люди станут хороши через несколько лет. А Томас Мор убедился в этом самым трагическим образом — свою жизнь он закончил на эшафоте. Добрые мечты не всегда приводят к добру.
Но путешествия в мечту - жанр еще более увлекательный, чем путешествия по морям и океанам! Кто бы мог подумать, что для калабрийского сапожника Джованни, у которого и фамилии-то своей не было, голод в юности будет не так донимать, как жажда свободы для родной Калабрии, истомившейся под испанским солдатским сапогом! Вступив в 15 лет в доминиканский орден, имя он себе взял в честь самого Фомы Аквинского, что звучало по-итальянски Томмазо, и под этим именем и фамилией-прозвищем Кампанелла («колокольчик») тоже отправился в литературное путешествие и открыл новый блаженный остров.
Правда условия путешествия были очень тяжкими - он скитался по всей Италии, убогая монашеская обувь покрывалась пылью Флоренции, Падуи, ее омыла вода Венеции - а родная Калабрия так и оставалась под гнетом испанцев.
Кампанелла прекрасно знает, что надо делать - свергнуть, изгнать чужеземцев и учредить в Калабрии республику, как в Венеции!
Его поддерживают сначала сотни, потом тысячи сторонников - однако в 1599 году испанцы хватают бунтаря и приговаривают к смерти. Помощи ждать неоткуда - но неожиданно она пришла, и откуда! Кампанеллу спасает…инквизиция!
Томмазо обвиняют в ереси, а светский испанский суд даже помыслить не смеет судить такого преступника! Церковь берет дело в свои руки и приговаривает доминиканца брата Томмазо к пожизненному заключению. В течение 27 лет у него были только четыре стены, перо и бумага - и несломленный дух. Лишенный общества людей, он создает его сам, он пишет «Civitas solis» - «Город солнца». Из классических утопий эта книга, пожалуй, самая гуманная по отношению к человеку. Это тоже диалог - но на сей раз между мореходом и владельцем гостиницы («гостинником»), который никак не может оторваться от дивного рассказа о чудном городе. Моряк не только рассказывает - он рисует! Кампанелла изображает его храмы «Города Солнца», здания, в рукописи книги есть рисунки и чертежи. Но нас интересует, как живут люди в этом городе справедливости и счастья?
«Занятия отвлеченными науками и ремеслами являются у них общими как для мужчин, так и для женщин, с одним только различием — наиболее тяжелые ремесла и загородные работы исполняются мужчинами так: пахота, сев, сбор плодов, молотьба да и сбор винограда. Но для дойки овец и приготовления сыра обычно назначаются женщины; точно так же они выходят недалеко за черту города собирать травы и работать в садах. А к женскому труду относятся те работы, какие исполняются сидя или стоя: так, например, тканье, пряденье, шитье, стрижка волос и бороды, изготовление лекарств и всякого рода одежды. Однако для столярных и кузнечных работ и изготовления орудий женщины не применяются. Но к занятию живописью они допускаются, если обнаруживают к ней способности. Что же касается музыки, то ею занимаются исключительно женщины, потому что она у них получается приятнее, да дети, однако на трубах и барабанах они не играют». А уж то, что касается детей и труб с барабанами, характеризует Кампанеллу как истинного и великого гуманиста.
Правитель города избирается по степени его мудрости. «Образованный муж будет мудр в деле управления, чем вы, которые ставите главами правительства людей невежественных, считая их пригодными для этого лишь потому, что они либо принадлежат к владетельному роду, либо избраны господствующей партией. А наш θ, пусть он даже будет совершенно неопытен в делах управления государством, никогда, однако, не будет ни жестоким, ни преступником, ни тираном именно потому, что он столь мудр». Только вот чего не написал Кампанелла - как и в каких единицах можно измерить мудрость потенциального правителя, которого он обозначает астрономическим знаком «солнце»…
Забота о нравственности в городе Солнца носит… мм... несколько противоречивый характер. «Чтобы не было ревности и желания передать больше власти или собственности (ее в городе не признают) своему отпрыску - жены у жителей города тоже общие. Наслаждение и почет принадлежат всем…».
Страстного итальянца, не видевшего женщин 27 лет, в этом отношении понять можно. Но когда произошла революция в России, простых и наивных пугали тем, что большевики первым делом обобществят жен. Научный коммунизм — совсем не об этом, но ученая теория немецкого доктора Маркса оказались не так доходчива, как пылкие фантазии калабрийского монаха. Эх, не того боялись…
Казалось бы, после того, как некоторые практические «толкователи» классических утопий попытались воплотить их в жизнь и явили миру примеры невыносимого ужаса, жанр должен умереть. Но в стране, пережившей одного из самых кровавых диктаторов — в нашей стране, в 1958 году решается на эксперимент писатель Иван Ефремов. И из-под его пера выходит… новая утопия! «Туманность Андромеды». Он совершенно не похожа на трактаты и «записки путешественников» эпохи Возрождения — по сути, это достаточно сложный психологический роман. Жители Земли — а не какого-то острова — сильно изменились. Они владеют искусством телепатии, мало говорят, и, несмотря на справедливое управление обществом (коммунистическим, разумеется) — они могут впадать в тяжелые депрессии, страдать из-за отвергнутой любви, идти на риск и даже на преступление…
И все же из всех утопий она нам всего понятнее и ближе. Не потому ли, что сначала - все же человек, а государство — потом?
Между тем многочисленные утопии породили новый жанр философско-фантастической литературы — «антиутопию». Ход истории показал, во что могут превращаться гуманные идеи и самые добрые цели… Но о них — в следующий раз.
Ссылки по теме: