Его Величество Дневник

Лично для меня приятное событие случилось недавно. В целом ряде СМИ неожиданно широко отметили вроде бы довольно странный "юбилей":

170 лет назад, 30 марта (17 марта по старому стилю) 1847 года Лев Толстой начал вести свой дневник.

Не помню случая, когда начало ведения дневника каким-то писателем когда-либо отмечалось как юбилейная дата.

Понятно, что дело тут не в дневнике, а в Толстом. Градус интереса к нему во всем мире растет какими-то невероятными темпами. Даже не совсем понятно, что это? Но как будто сбывается пророчество Игоря Волгина, поэта и исследователя Ф. М. Достоевского. Он еще в начале "нулевых" годов высказал мысль, что ХХ век был веком Достоевского, а XXI век, возможно, будет веком Толстого.

Ну хорошо, "Анна Каренина". Сегодня словно весь мир сошел от нее с ума. Но дневники! Это, прямо скажем, чтение не для всех. Особенно - Толстого. 13 (!) томов из полного собрания произведений в 90 томах. Это даже не четыре тома "Войны и мира". К тому же, кроме полного собрания, эти 13 томов никогда не переиздавались. И сегодня, если кто-то захочет "познакомиться" с дневниками Толстого, ему придется брать этот 90-томник, в бумажной или электронной версии, благо, уже последняя существует на сайте "Толстой в один клик". Но кто будет читать 13 томов в электронном виде?

Впрочем, в 22-томном собрании произведений Л. Н. Толстого, которое вышло в издательстве "Художественная литература" в 1985 году, есть хотя и очень сильно сокращенная, но вполне достойная версия - XXI и XXII тома. Кто ее делал, не знаю, там работал целый издательский коллектив, но сделано это не механически, с любовью, с пониманием, что можно, а что нельзя сокращать.

Толстой считал свой дневник своим главным произведением. Это надо знать. Не "Войну и мир", не "Анну Каренину", а дневник.

Именно дневник, в понимании Толстого, был его главным завещанием человечеству.

А не то, из-за которого в Ясной Поляне был скандал между Толстым и Софьей Андреевной. Впрочем, и в этом скандале дневник играл не последнюю роль. Толстой опасался, что после его смерти его поздний дневник будет подвергнут "редактуре", и не отдавал его домашним, а держал его или у Черткова, или в тульском банке под замком. Может, эти опасения и были напрасны, но такая была причуда у великого старика. Свое художественное творчество он разрешал печатать кому угодно, где угодно и как угодно, без ведома автора и не получая за это никаких гонораров. А за дневник сражался, как лев, даже с самыми близкими людьми.

Но довольно о дневнике Толстого. Его просто надо читать. Поговорим о дневнике как жанре. Я думаю, что этот умирающий жанр, который сегодня подменяется "сетевыми" дневниками, становится тем более интересным, что это - именно умирающая культура. Лично я всегда испытывал какой-то священный трепет перед теми, кто постоянно ведет дневники. Это ведь делали даже не все писатели. Нет дневника Пушкина, Тургенева, Горького. Есть какие-то отдельные "записки", но дневника в полном смысле этого слова - нет. Зато есть, например, дневник Михаила Пришвина, и это, возможно, лучшее, что он вообще написал. Есть дневник Корнея Чуковского - великий!

Меня потряс недавно изданный дневник Андрея Платонова. Скажу шепотом: он мне нравится гораздо больше, чем его большие романы "Чевенгур" и "Котлован".

А женские дневники! Дневник художницы Марии Башкирцевой, без которого непредставим Серебряный век. Дневник жены Льва Толстого Софьи Андреевны, написанный в соперничестве с мужем и безусловно гениальный! Дневник Елены Штакеншнейдер, удивительной умницы, хозяйки литературного салона в Санкт-Петербурге второй половины XIX века. Есть женские дневники, после прочтения которых болеешь, а потом по-другому смотришь на жизнь - "Блокадный дневник" Ольги Берггольц. Есть женские дневники злые и точные в каких-то оценках, на которые не решился бы ни один мужчина, - дневник Зинаиды Гиппиус.

Женские дневники - особого рода литература.

Они всегда отличаются от дневников, написанных мужчинами. Дневник - мужского рода. О том, почему женщине писать их труднее, можно долго говорить, но нельзя рассуждать об этом вообще. Вообще можно предъявлять общие требования - объективности, достоверности и т. п. Но поверьте мне, что эти требования совершенно бессмысленны в отношении всех дневников, любого рода - неважно, женских или мужских. Дневник не про это.

Конечно, дневник может служить и свидетельством своей эпохи и людей, которые в ней жили. По дневникам мы изучаем прошедшее время больше, чем по литературным произведениям. И тем не менее, считать дневник настоящим документом эпохи может только наивный читатель. Скажу больше, чем достовернее и убедительнее вам кажется такой "документ", тем с большим опасением и подозрением нужно к нему относиться. И наоборот:

самые правдивые дневники те, что при первом прочтении вызывают сопротивление: нет, так не бывает! не могло быть! неправда!

Именно такое впечатление оставляют, скажем, фронтовые дневники неизвестных участников Великой Отечественной войны 1941—1945 годов. Когда их читаешь, то поражаешься, насколько их безыскусная правда расходится даже с самыми правдивыми романами об этой войне. Словно это была какая-то другая война, не та, которую мы знаем.

В любом случае дневник - это еще одна прожитая жизнь. Не внешняя, а внутренняя. В этом - великая сила и магия дневников, поэтому они так нам интересны.

И будут еще интереснее со временем. Потому что

нигде литература и жизнь не соприкасаются так бесстыдно, нигде человеческая душа не предстает такой обнаженной.

За это мы и любим дневники. За то, что автор позволяет нам заглянуть в тайники своей души. Но на это нужно еще отважиться.

Оригинал статьи:

Его Величество Дневник - «Российская газета», 09.04.2016

#Достоевский #Лев Толстой #Павел Басинский #русские писатели

Почему интересны дневники писателей?