Текст: Ярослава Пулинович[1]
Фото: portal-kultura.ru
На моей родине в маленьком сибирском поселке есть дворик моего детства. Там все так же, как было когда-то. Все так же цветет сирень, на скамейке с облупившейся краской не хватает доски посередине, из окна, выходящего во двор, раздается музыка — Анжелика Варум, точно так же, как и 20 лет назад, хочет «вернуться и ворваться в городок». И кажется, что вот сейчас придет из магазина бабушка и позовет пить чай — еще здоровая, еще молодая, что дед, еще живой, вернется с работы и подзовет к себе живую и верткую собаку Ланку, чтобы потрепать по загривку. Кажется, что стоит только сесть на эту скамейку, все именно так и случится — мои родные сойдут как будто с фотографии — молодые, веселые, здоровые, и мы все обнимемся, и время станет над нами не властно.
Похожие чувства вызывают у меня и пьесы Вампилова.
Это пьесы, над которыми не властно время. Его пьесы — акварель, осторожная скрипичная мелодия, старые качели во дворе, на которые время от времени возвращаешься и во взрослом возрасте: посидеть, подумать.
Недаром пьесы Вампилова имеются в репертуаре практически каждого российского театра. Чаще всего ставят, конечно, «Старшего сына».
Думаю, не случайно именно эта вампиловская пьеса имеет такой успех на театральных подмостках нашей огромной страны. Легкая, комедийная, остроумная — такой она кажется на первый взгляд. И именно так многие театры и играют ее — как комедию, легко, не задумываясь. Главное, чтобы зритель смеялся. Но у Александра
Вампилова «чеховское» дыхание, и там, где у него смешно, обязательно потом станет грустно. Хотя в отличие от Чехова Вампилов все-таки верит в чудеса, и вера эта передается и его героям, и читателям.
Что удивительно у Вампилова — его герои никогда не выходят «из-за кулис» и не уходят «в кулису». Они не стоят «на авансцене», не обращаются к зрителям. Они выходят во двор, живут в доме, уходят через калитку, разговаривают друг с другом и изредка по телефону. Они дышат воздухом, страдают с похмелья, их кусают комары и мошки. Сейчас кажется очевидным, что все эти «уходит в кулису», «на сцене стоит стол» и прочее — прошлый век и практически уже дурной тон, современные драматурги давно так не пишут, но вот откуда это знал молодой Вампилов в шестидесятые годы, когда у его соратников герои повсеместно «ходили по сцене»? Видимо, в этом и заключается особый
вампиловский дар — создавать свой мир, в котором все живые, в котором вообще нет сцены, нет условности, а есть только кусок жизни, со всеми ее причудами и сложностями.
Я видела штук восемь «Старших сыновей» в разных театрах. Но больше всего мне запомнился спектакль Михаила Скоморохова в Пермском театре юного зрителя. Запомнился в первую очередь решением. Бусыгин и Сильва в нем, провожая двух девушек с дискотеки, приходили из современного мира — в начале спектакля они долго петляли между какими-то гаражами, разрисованными граффити, по дороге слушали музыку с телефона, обсуждали «приколы с ютуба». Когда девушки оставляли своих кавалеров с носом, Бусыгин с Сильвой, пытаясь найти дорогу к станции, вдруг попадали в некий временной портал — обнаруживали старые ворота, заросшие плющом, и оказывались в волшебном «предместье» («Предместье» — именно так назывался один из вариантов этой пьесы). А там, в старом доме, живет семья Сарафановых — добрый и немного нелепый музыкант Андрей Григорьевич, его дети — пылкий и наивный Васенька, чистая и строгая Нина...
Там все по-настоящему, там не приемлют фальши, там живут в любви и ради любви, там страдают и любят до конца и принимают судьбоносные решения в один миг.
И именно поэтому для изгнанного из этого мира Сильвы изгнание становится настоящей трагедией — никогда ему больше не найти дорогу в заколдованное предместье, никогда больше не разыскать маленький дворик со старым тополем.
Герои Вампилова зачастую люди потерянные, мятущиеся. Про таких говорят «сами не знают, чего хотят». Они бесконечно куда-то рвутся и от чего-то бегут. Шаманов из «Прошлым летом в Чулимске» мечтает поскорее выйти на пенсию, а Зилов из «Утиной охоты» — уехать из города, пострелять уток. Но за внешней апатией и тоской скрывается внутренняя трагедия деятельного мужчины, человека, у которого отобрали возможность что-либо решить, изменить, создать. Так, все тот же Зилов работает в совершенно бессмысленном Бюро технической информации и занимается написанием точно таких же бессмысленных отчетов, а Шаманов уезжает работать следователем в глухую деревню, потому что больше не верит ни в справедливость, ни в себя. Однажды он попытался добиться правды и засудить сбившего пешехода сынка блатных родителей, но молодому следователю быстро обломали крылья и предложили уволиться «по собственному».
Вампилов, конечно, не был никаким антисоветчиком, но,
как человек талантливый и честный, он, мне кажется, удивительно точно описал состояние человека «эпохи застоя».
Вынужденная имитация деятельности, повсеместное фарисейство, невозможность что-либо решить и сделать без надзора власти уводят героев Вампилова в алкоголизм, в пространные философские рассуждения, на поиски новой любви, которая, как им кажется, способна дать силы жить дальше.
И при всем при этом пьесы Вампилова удивительно светлы. И каждый раз, перечитывая Вампилова, умом понимаешь — наверняка все его герои давно спились в перестройку или доживают свой век в хрущевках провинциальных городков, но вслед за автором сердцем продолжаешь верить — нет, они живы, они остались жить в волшебном Предместье, осталось только отыскать туда дорогу.
[1] Ярослава Пулинович (р. 1987) — автор пятнадцати пьес и пяти киносценариев, одна из самых востребованных современных драматургов России. Спектакли по ее пьесам идут по всей стране от Камчатки до Краснодара, в Румынии, Польше, Украине, Литве, Великобритании, США. Пулинович удостоена нескольких театральных и литературных премий. Только что в Екатеринбурге вышла книга ее пьес «Победила я».
Ссылки по теме:
Вампилов сорок лет спустя - 14.04.2016
Видевший сквозь время. Александр Вампилов - 19.08.2015
Вампиlove - 02.05.2017