Текст: ГодЛитературы.РФ
Фото: кадр из видеоурока
Знаете ли вы, кто такой герой? А герой литературного произведения? Сможете с ходу объяснить, в чем различие между фабулой и сюжетом? Знаете, почему так важно понимать, кто нам рассказывает о событиях, тянет ниточку сюжета и незаметно подводит нас к выводам и оценкам? А между прочим, все это вы проходили на уроках литературы в 5 и 6-м классах средней школы. О том, какая связь существует между героем и сюжетом, сюжетом и рассказчиком, рассказчиком и точкой зрения и как со всем этим связаны жанры литературы, поможет вспомнить профессор НИУ ВШЭ, кандидат филологических наук, автор школьного учебника по литературе для 10-го класса (линия А. Н. Архангельского/В. В. Агеносова) Александр Архангельский. Его виртуальные уроки доступны на портале «Российская электронная школа».
Чаще всего на уроках литературы звучит словосочетание «литературный герой», то есть образ человека в литературе. Герои бывают главные и второстепенные, положительные и отрицательные.
«Но как, на основе чего мы понимаем, что вот этот персонаж - второстепенный, а тот - главный? - спрашивает Александр Архангельский. - Ответить на этот вопрос нам помогает сюжет литературного произведения. То есть последовательность событий, подчиненная авторскому замыслу».
«Движущей силой сюжета является интрига, а та пружина, которая приводит ее в действие, называется конфликтом, - напоминает основы литературоведения лектор. - Именно благодаря сюжету, вступая или попадая в ситуацию конфликта и участвуя в развитии интриги, герой раскрывает свои лучшие и худшие качества. Он меняется от начала произведения к его концу; в нем проявляется либо доброе, либо злое, либо глубокое, либо мелкое начало.
Именно по тому, кто из персонажей ближе к самому центру сюжетного конфликта, мы и определяем, кто главный герой, а кто второстепенный».
Но мы не сможем рассуждать о литературном герое и сюжете, если не вспомним еще одно важное понятие - рассказчик (речевой образ автора), от чьего лица ведется повествование.
«Чтобы убедиться в этом, давайте опять от литературы перейдем к жизни, - рассказывает Александр Архангельский. - Представьте, что произошел какой-то важный случай. Забавный или грустный, неожиданный или закономерный. Сами вы не были его участником или свидетелем; о произошедшем вы знаете только из рассказов очевидцев. Если в роли рассказчика выступит ваш близкий друг, это будет одна история. Если заклятый враг - совсем другая. А если взрослый, который обязательно хочет какой-то нравоучительный урок из этого случая извлечь? А если младшая сестра? Событие одно и то же, а рассказы будут совершенно разными. Возможно, маленькая девочка увидит в случившемся волшебное, сказочное начало. Взрослый - использует историю для того, чтобы сделать какой-то поучительный вывод, как баснописец в басне. Близкий друг поделится радостью или огорчением, поэтому в его сюжете будет преобладать личная оценка. А заклятый враг, вполне вероятно, постарается поссорить вас с некоторыми участниками происшествия. От того, чьими глазами мы смотрим на событие и его ключевых участников, зависит очень многое в жизни, и почти все - в литературе».
Если повествование ведется от имени участника или свидетеля событий, оказавшегося в центре сюжета, то такого рассказчика называют рассказчиком-героем.
«Вспомните, например, повесть Валентина Распутина «Уроки французского»; в ней повествование ведется от первого лица, но в процессе чтения нужно быть очень внимательным, потому что «лиц» этих на самом деле не одно, а два. Сначала автор предстает перед нами в образе взрослого человека, который вспоминает о своем далеком детстве. А затем сквозь голос взрослого начинает пробиваться голос ребенка…» - напоминает лектор.
Когда повествование ведется от лица человека, который сам не вовлечен в сюжет, но хорошо знает всех героев и прекрасно осведомлен о том, что с ними происходило, как если бы он сам там был и все видел, то это уже автор-рассказчик.
«Например, в романе А. С. Пушкина «Дубровский» он словно незримо присутствует в повествовании, видит, как мальчишка-посыльный прячет в дупло любовную записку, как один из гостей Троекурова, по фамилии Спицын, просыпается и в ужасе видит перед собой Дубровского, переодетого учителем Дефоржем, как кузнец Архип запаливает барский дом… Но сам рассказчик в действие не вовлечен, он смотрит на него как бы со стороны».
Но как наши представления о герое, рассказчике и сюжете связаны с жанрами литературы?
«Один из важнейших жанров - эпическая поэма, то есть масштабное произведение, действие которого разворачивается в легендарном прошлом, а в центре сюжета находятся могучие герои; они воюют, сражаются друг с другом, но побеждают ли они, или терпят поражение, всё равно: им присуще бесстрашие. Кто «достоин» быть рассказчиком такого величественного сюжета? Конечно, восторженный певец. Он воспевает подвиги героев. Он восхищается ими».
«Другой жанр, с которым мы познакомились, называется баллада. Баллада - это стихотворное сюжетное произведение, в центре которого драматическое событие в жизни героя; балладный сюжет всегда насыщен напряженной атмосферой, эмоционально окрашен. Какого типа герой может действовать в балладе? С одной стороны, он похож на героя эпической поэмы - отличается мужеством и готовностью к подвигу. С другой, он может быть противоречивым. В чем-то прекрасным, а в чем-то ужасным. Как, например, герой средневековых баллад о благородном разбойнике Робин Гуде. Он разбойник - и благородный. Благородный - но разбойник. И балладный сюжет эту противоречивость героя всячески подчеркивает».
«Еще один жанр, открывшийся нам, - былина. Эпическое, ритмизованное повествование о героях легендарного прошлого - богатырях.
Богатырь не может быть слишком тонким, слишком чувствительным. Хотя, подобно герою баллады, он тоже может быть противоречивым».
Если мы обратимся в наше литературное время, то «главными» жанрами повествовательной прозы окажутся рассказ, повесть и роман.
«Рассказ, как мы говорили, это малая форма повествовательной прозы. В центре сюжета любого рассказа - отдельный случай из жизни героя. Здесь не может быть никаких осложняющих сюжетных линий, никаких сложно связанных между собой многочисленных событий, потому что это противоречило бы главной жанровой задаче. Повесть - это средний жанр повествовательной прозы, в центре которого - развернутый эпизод из жизни героя. Чувствуете разницу - всего лишь отдельный случай и целый развернутый эпизод, в рамках которого с главным героем должны взаимодействовать несколько персонажей? А роман - это крупная форма повествовательной прозы, жанр, в центре которого находятся судьбы нескольких героев и вплетаются разные сюжетные линии. Не случай, не эпизод, а судьба…»
Размер произведения напрямую связан с масштабом рассказа о герое. Маленький рассказ посвящен какому-то отдельному случаю. Повесть побольше, потому что в ней разворачивается целый эпизод. Роман - большой, потому что здесь показана судьба героя (или героев).
А теперь давайте вспомним, какие бывают жанровые разновидности. Новелла и святочная история - разновидности жанра рассказа. Древнерусская военная повесть - жанровая разновидность повести. Есть роман исторический, есть - рыцарский, а есть роман-пародия, каким (в замысле) должен был стать «Дон Кихот» Мигеля де Сервантеса Сааведра.
«Так или иначе, все эти понятия - сюжет, жанр, жанровая разновидность - интересовали нас постольку, поскольку помогали разобраться в главной проблеме, кто такой литературный герой и чем он отличается от «просто» персонажа. И чтобы не путать литературного героя с героем в жизни, мы с вами ввели понятие «прототип». Прототип - это реальный прообраз или несколько прообразов, на основе которых автор создает вымышленный образ своего героя», - заключил Александр Архангельский.