Текст: Людмила Прохорова
Писатели Вячеслав Недошивин, который долгие годы занимался творчеством Джорджа Оруэлла и переводами его произведений, автор книги «Джордж Оруэлл. Неприступная душа», Александр Ливергант, литературовед, переводчик, главный редактор журнала «Иностранная литература», автор биографий Киплинга, Моэма, Фицджеральда, Миллера, Вулф, Вудхауса и многих других и Александр Архангельский, чья книга «Русофил», посвященная Жоржу Нива, продолжает серию «Счастливая жизнь» в «Редакции Елены Шубиной», собрались на книжном фестивале «Красная площадь» и приняли участие в дискуссии, посвященной жанру биографии.
«Кем должен быть человек, который пишет биографию?», — задал первый вопрос ведущий.
«Принцип простой: кто смел, тот и съел, — пошутил Архангельский. — Если человек решается, то он пишет, а дальше уже начинается история книги. Она может быть принята читателем и сообществом, а может быть отвергнута. Поэтому в первую очередь надо спрашивать самого себя, готов ли я это написать, затем аудиторию — готова ли она это прочитать, а затем уже экспертную группу, которая в итоге отвечает на вопрос, точно это вышло или нет».
«Пассионарный» взгляд на написание биографии высказал Вячеслав Недошивин: «Настоящие биографии пишутся теми, кто ушиблен своим героем. У кого-то, конечно, это может быть просто поток, работа… Есть биографии, написанные «от фактов»: родился, женился и т.д., но в них нет попытки влезть в шкуру своего героя, разобраться в мотивах его поступков или творчества. Писать книгу о том, кого любишь и уважаешь, — это настоящий ад, погружение в бездну. Я писал книжку об Оруэлле пять лет и полжизни занимался им с диссертацией. Это ужасно тяжелая работа, но с другой стороны — благодарная».
Как только микрофон передали Александру Ливерганту, он сразу же решил вступить в спор.
«Я со своей стороны ни разу не был «ушиблен» автором, — отметил он. — В действительности же успех или неуспех биографии зависит от душевных отношений автора с героем. Если они не складываются, то биография может получиться неплохой, но она не будет содержать крайне важной эмоциональной составляющей, с другой стороны, если очень любишь или уважаешь своего героя, биография тоже может совершенно не получиться, потому что действительная жизнь героя растворится в авторском высоком чувстве.
Поговорили участники дискуссии и о самом процессе создания биографии. Что это: расследование или мифологизация?
«Всё зависит от героя, — подчеркнул Архангельский. — И от того, насколько этот герой далек от дня сегодняшнего. Если пишешь для ЖЗЛ, то работаешь со всем «напластованием», а если пишешь о ныне живущем человеке, то находишься в зоне риска, потому что у каждого живого человека есть собственная жизненная легенда. В этом случае нужно пройти между Сциллой и Харибдой: между мифологизацией и свободным рассказом об этом человеке. Биография — рассказ, если это академическая биография — обобщение. А биография живых людей — это проза, но только очень сложно выстраиваемая, с огромным количеством ограничений, которых нет в художественной литературе, но и с огромным количеством примочек, которых в ней тоже нет».
«Я все-таки настаиваю на том, что биографический жанр, как сказал один профессионал, — это профессия, наука и искусство невозможного», — подчеркнул Недошивин.