Текст: Андрей Мягков
"Medium is the message" — так в конце 1960-х заявит канадский культуролог, философ и теоретик массовых коммуникаций Маршалл Маклюэн. По-русски это звучит примерно как "средство коммуникации и есть сообщение", и эссе ровно с таким подзаголовком, открывающее книгу, наглядно показывает, насколько эта фраза применима к скринлайфу. Если коротко, скринлайф — не просто баловство, а средство обновления киноязыка, самóй своей формой исследующее наш цифровой мир там, куда традиционному кино забраться не под силу.
Перед тем как немного развернуть мысль, следует, пожалуй, ответить на выкрики в стиле "Что такое скринлайф?": формат киноповествования, при котором события фильма разворачиваются на экране компьютера или смартфона. Больше зритель не видит в буквальном смысле ничего — лишь те действия, которые совершает герой на экране своего девайса: просмотр файлов, серфинг в интернете, созвоны по Zoom'у, переписка в мессенджерах...
Так вот, возвращаясь к "Medium is the message" — популярные буквально несколько десятилетий назад found-footage (дословно: "найденная пленка") и прочее мокьюментари (художественное кино, подделывающееся под документальное) были популярны во многом потому, что после Второй мировой войны широкое распространение получили легкие 16-миллиметровые камеры. Ненужные больше военным операторам, они сперва породили феномен "дневникового кино": личного, совсем не похожего на залитое бриолином кино голливудское. Позднее "дневниковое кино" стало совсем уж массовым явлением — для среднего американца вглядываться в жизнь сквозь объектив видеокамеры стало едва ли не традицией, и истории вроде "Ведьмы из Блэр", снятой в 1999 году, умело использовали эту ставшую привычной оптику, чтобы добиться зашкаливающего уровня достоверности. Примерно так же, как за полвека до этого Орсон Уэллс использовал радио, чтобы переполошить всю Америку своей постановкой "Войны миров" — имитация всамделишного радиорепортажа, прерываемая новостями о якобы введенном военном положении, телефонные включения, оборвавшийся эфир... Многие богобоязненные американцы далеко не сразу смекнули, что вторжение инопланетян — лишь оригинальный радиотеатральный перформанс, и успели наглухо забаррикадироваться в подвале.
Сегодня мы уже не так безоглядно верим радио (если вообще его слушаем) и не таскаемся по лесу с камерой — зато проводим дни напролет за экранами своих гаджетов. И полноценно, без лукавства рассказать о нас сегодняшних, не подглядывая в эти самые гаджеты, попросту невозможно: вот что в первую очередь пытается донести до своих зрителей, а теперь и читателей главный апологет скринлайфа в России и в мире — Тимур Бекмамбетов. Его книга, вокруг которой мы и затеяли весь этот разговор, решает как бы две задачи разом — осмыслить скринлайф как явление и научить его снимать. Каждая глава — сборник советов от самого Бекмамбетова, а также его российских и голливудских коллег: продюсеров, режиссеров, сценаристов, монтажеров — словом, всех тех, кто уже вовсю осваивает скринлайф прямо сейчас. Ну а чтобы читателю было сподручнее к ним присоединиться, в конце нескольких глав автор оставил вот такие FAQ.
Скринлайф: В поисках нового языка кино / Тимур Бекмамбетов, Василий Степанов, Константин Шавловский
М. : Альпина Паблишер, 2021. — 166 с.
«От идеи к сценарию»: отвечает Тимур Бекмамбетов
Зачем нужно писать скринлайф-сценарий от первого лица?
Это соответствует ощущению, которое будет испытывать зритель во время просмотра. Скринлайф — это погружение внутрь человека, внутрь героя. Нет границ между нашим сознанием и экраном. Экран — отражение нашего сознания, мы ничего не скрываем от своего экрана, это наше персональное, интимное пространство. Мы никогда не делаем на экране то,̀ что должен видеть кто-то другой. Через поиски, через контакты, даже по движению курсора, по скроллу можно прочесть, что хочет и чувствует человек. Собственно говоря, именно поэтому запись от первого лица наиболее релевантна всем тем историям, которые мы до сих пор рассказывали этим способом.
Как понять, подходит ли твоя идея для скринлайфа?
Если ее можно так же эффективно рассказать традиционным способом, то нет смысла делать это в скринлайфе. И «Убрать из друзей», и «Профиль», и «Поиск» нельзя рассказать иначе. Но я не устаю повторять, что даже традиционные сюжеты для кино уже невозможно рассказывать как прежде. Банки больше не грабят при помощи масок и автоматов — там нечего брать. Истории любви разворачиваются в соцсетях и мессенджерах, а не в физическом мире. Если твоя идея связана с современностью, то она, скорее всего, может быть рассказана в скринлайфе.
Где искать сюжет для скринлайфа?
В собственной жизни. Нужно наблюдать за тем, что с тобой происходит в интернете, где живет миллион историй. Люди делятся ими друг с другом. Но можно пойти и другим путем̀ — попытаться адаптировать классическую историю, перенести ее действие в цифровой мир, как это сделали мы с Шекспиром и Библией.
Почему Zoom-звонок — это не скринлайф?
Это, безусловно, скринлайф. Просто это самый простой его инструмент, не раскрывающий потенциал языка. Многие кинематографисты воспринимают скринлайф как возможность заменить камеру на веб-камеру, а монтаж как механическую перемену говорящих голов на экране. Мы сами в 2014 году начали с этого, но очень быстро поняли, что для кино этого приема маловато. В окошке Skype или Zoom мы врем, потому что знаем, что на нас смотрят другие, и это, по сути, мало чем отличается от традиционного кино. Но как только в̀ «Убрать из друзей» героиня параллельно открывает чат и начинает переписываться со своим парнем, мы видим разницу между тем, как она ведет себя со всеми, и тем, что она чувствует на самом деле. Однако и это еще не все. Третий уровень погружения в мир героя — это то,̀ что она делает вне переписки, как дрожит курсор, когда она пытается открыть или закрыть послание от умершей год назад подруги.
Есть ли жанровые ограничения у скринлайфа?
Никаких. Скринлайф начался с хоррора, но его потенциал настолько велик, что покрывает весь жанровый диапазон и, пожалуй, может предложить что-то новое в жанровом отношении. Раньше мы считали, что скринлайфу противопоказана фантастика, но только что закончили sci-fi-проект, сделанный в скринлайфе. Мы работаем над экранизацией классики. У нас в пакете сценариев есть супергеройское кино и фильм про путешествие во времени. Из сегодня можно легко уйти в прошлое, объяснив это тем, что ты находишь свой старый компьютер, открываешь его и попадаешь в прошлую жизнь. Это интересный и очень понятный в традиционном кино прием. Но точно так же можно путешествовать и в будущее. Ты просто меняешь одно из правил, одно из условий, а дальше достоверно пересоздаешь мир, учитывая это условие.
Что такое моральный выбор в драматургии скринлайфа?
Моральный выбор гораздо нагляднее в скринлайфе, потому что поступки человека, как правило, в большинстве случаев видны на экране, поскольку экран — это часть нашего внутреннего мира. Если кто-то присылает мне сообщение: «Слушай, помоги мне спасти мир», — я делаю моральный выбор, даже если я его игнорирую. Я на него не отвечаю или отвечаю, пишу и стираю ответ. Это все поступки. Они видны на уровне движения души. В традиционном кино нужны гораздо более грубые и сложные средства, чтобы это показать, — например, закадровый голос. В скринлайфе же все это можно делать тоньше, ведь обычно мы рассказываем историю от третьего лица, от лица наблюдателя, а в скринлайфе повествование идет от лица героя. Мы находимся внутри его головы.