Текст: Елизавета Левдикова
«Кажется, что, читая прозу Оруэлла, можно заболеть бронхитом, вдохнув миазмы, которые буквально поднимаются со страниц».
«Нос Оруэлла», Джон Сазерленд
Книгу «Нос Оруэлла» задумал и написал человек, который утратил обоняние и вместе с тем приобрел его заново благодаря тексту. Джон Сазерленд перечитывал произведения британского классика и выделил в них одну особенность – его книги наполнены запахами, как приятными, так и отвратительными. После чего Сазерленду пришла идея создать патологическую биографию Джорджа Оруэлла.
Он называет свое исследование странным и в то же время считает, что «нетривиальный подход иногда оказывается самым эффективным». Наглядный пример тому – «медицинская» биография «Кашель Оруэлла», написанная Джоном Россом. Но Сазерленд на одном носе остановился: в своей работе он уделил внимание разным отклонениям Оруэлла, и пристрастие к запахам отнюдь не самое удивительное из них. Так, главной его патологией, по мнению родителей, было... решение стать писателем. После такого заявления отец вычеркнул сына из завещания.
Джордж Оруэлл, урожденный Эрик Блэр, был вполне милым человеком: любил пуделей, стриг сам себя кухонными ножницами и выбрал для псевдонима название любимой британской реки. Во время учебы в колледже он, подобно учителям и соратникам, носил с собой палку и иногда колотил ею школьников.
В своем эссе о Чарльзе Диккенсе Оруэлл отмечает, что его предшественник заметил в порке элемент садисткой сексуальности. Позже этот элемент перекочевал на страницы книг Джорджа.
Отличительной чертой произведений Оруэлла считается их прозрачность. Первая книга будущего классика – исследование бедности и безработицы под названием «Фунты лиха в Париже и Лондоне» – вышла ровно 90 лет назад. Создавая её, Оруэлл хотел изучить жизнь бедняков, ощутить на себе те голод, грязь и унижения, которые выпадают на долю бродяг. Похвальное стремление для журналиста в наше время – но у английского общества первой половины XX века это вызывало лишь недоумение. Писатель работал посудомойщиком и скитался по городам в лохмотьях, стал жертвой ограбления и смотрел, как умирают нищие. После публикации критик Майкл Сэйерс первым отметил «поразительную ясность – практически прозрачность» оруэлловской прозы.
Одним из самых «ароматных» произведений Оруэлла Сазерленд считает роман «Глотнуть воздуха». В нем прослеживается феномен Пруста – обретение воспоминаний о прошлом через запахи.
«Июнь в том году стоял жаркий. Как мы потели в магазине, как густо там пахло сыром и молотым кофе! А потом вечерняя свежесть улицы, пряный аромат левкоев, табачные дымки в проулках позади дворов, мягкая пыль под ногами, над головой вьются козодои, хищно преследуя майских жуков».
«Глотнуть воздуха», Джордж Оруэлл
Наибольшее внимание в книге уделено рыбалке, и автор «Носа Оруэлла» останавливается на этом в отдельной главе. Он подмечает, что аромат рыбалки бодрит подобно «настоящему воздуху».
Но если читателя не сильно привлекают илистые запахи, он может обратиться к «Дороге на Уиган-Пирс», где само слово «запах» упоминается около пятидесяти раз. Здесь можно встретить «отдающие смолистым запахом» мешки с углем, «серное зловоние» Шеффилда и даже запах социализма.
«Ну а действительно ли пахнут «низшие классы»? В целом, разумеется, они пахучее высших сословий».
«Дорога на Уиган-Пирс», Джон Оруэлл
Нельзя обойти стороной знаменитую антиутопию «1984». Сазерленд уловил, что все приятные ароматы в романе связаны с прошлым героя, а неприятные – с настоящим. В воспоминаниях Уинстона Смита – жареный кофе, вино, керосиновая лампа и колокольчики. А вот в реальности кофе уже не тот:
«Воняет вареная капуста. Металлом отдают чай и кофе, бьют в нос едкие запахи сигарет Victory и джина с тем же названием, тошнотворно пахнет нечто, выдаваемое в столовой за мясо. Зловоние тоталитаризма».
«Нос Оруэлла», Джон Сазерленд
«Фирменный» аромат писателя – табак. Даже после того, как Оруэллу поставили диагноз «туберкулез», он наслаждался каждой затяжкой самокрутки и выкуривал чуть больше пачки в день. Литературный критик и поэт Уильям Эмпсон, сидевший за одним столом с Оруэллом в офисе «Би-би-си», хоть и был заядлым курильщиком, постоянно жаловался на невыносимый запах, исходящий от коллеги.
Сазерленд посвятил пристрастию Оруэлла к сигаретам несколько страниц приложения «Курительный дневник Блэра/Оруэлла», а журналист Джош Индар – целую книгу «Стреляя курево в Париже и Лондоне: Оруэлл и его одержимость табаком». В ней Индар отметил, что в «Фунтах лиха» табак и курение упоминаются сорок один раз.
Сигареты фигурируют во многих романах Оруэлла: «Да здравствует фикус!», «Глотнуть воздуха», «Скотный двор», «1984». В рассказе «Памяти Каталонии» он пишет, что на войне не обойтись без пяти вещей: дров, провизии, табака, свечей и неприятеля.
Бороться с зависимостью писатель не пытался: курил со времен студенчества и до самой смерти.
Вообще Оруэлл категорически запретил писать о своей личной жизни, о чем упомянул в завещании за три дня до того, как покинуть этот мир. Он надеялся, что его жена Соня проследит за исполнением последней воли. И Соня Оруэлл действительно отказала множеству исследователей, дав добро лишь журналисту Малколму Маггериджу – несерьезному человеку, который так и не дописал биографию.
Сейчас же книг, посвященных Джорджу Оруэллу и его наследию, множество. Из них можно узнать, каким было его первое слово («чудовищно»), где он родился, учился и работал, когда получил первый гонорар. «Нос Оруэлла» же показывает интимную сторону жизни писателя и имеет бонус в виде палитры запахов: даже если читатель никогда не чувствовал духа работающего глубоко под землей шахтера, вонь денег или привкус «мерзости жизни», он будет ощущать их сильнее, чем наполовину.