Текст: Ольга Лапенкова
Казалось бы, что здесь особенного? Лузер и везунчик — типичная парочка, призванная развеселить читателя (или зрителя). Однако Антон Павлович далёк от того, чтобы добавлять персонажей просто забавы ради. Он не раз показывает, какие мысли и чувства владеют Епиходовым и Пищиком, — и приходит к выводу, что быть патологическим везунчиком не намного приятнее, чем бедолагой по прозвищу «Двадцать два несчастья».
Епиходов кий сломал!
Прежде чем сравнивать, что переживают указанные выше персонажи, вспомним, кто это вообще такие.
Семён Пантелеевич Епиходов в списке действующих лиц заявлен как «конторщик». Конторщик — это должность, которую в XIX в. занимали мелкие чиновники. Такой человек был обязан вести документацию в том или ином учреждении, или выполнять обязанности бухгалтера, или и то и другое одновременно. Чаще всего подобные работники служили в казённых учреждениях — или нанимались к лицам, ведущим масштабную торговлю. Например, Кудряш из пьесы А. Н. Островского «Гроза» работал конторщиком у купца (или, как сказали бы сейчас, бизнесмена) Дикого.
Впрочем, Епиходов — как и подавляющее большинство персонажей «Вишнёвого сада» — особенной пользы обществу не приносит. Даже непонятно, отчего прижимистая Варя, которая в отсутствие Любови Андреевны осталась за главную, его ещё не уволила. Возможно, Епиходов нужен ей не столько в качества бухгалтера — то, что имение придётся продавать, ясно и безо всяких сложных расчётов, — сколько в качестве своеобразного «громоотвода». Проще говоря, человека, на котором можно срывать злобу после очередного трудного дня.
- Варя <...> (Епиходову.) То на бильярде играешь и кий сломал, то по гостиной расхаживаешь, как гость.
- Епиходов. С меня взыскивать, позвольте вам выразиться, вы не можете.
- Варя. Я не взыскиваю с тебя, а говорю. Только и знаешь, что ходишь с места на место, а делом не занимаешься. Конторщика держим, а неизвестно — для чего.
- Епиходов (обиженно). Работаю ли я, хожу ли, кушаю ли, играю ли на бильярде, про то могут рассуждать только люди понимающие и старшие.
- Варя. Ты смеешь мне говорить это! (Вспылив.) Ты смеешь? Значит, я ничего не понимаю? Убирайся же вон отсюда! Сию минуту! <...> Двадцать два несчастья! Чтобы духу твоего здесь не было! Чтобы глаза мои тебя не видели!
Епиходов — человек невезучий, но вовсе не глупый. Он понимает, зачем понадобился Варе, но и не думает увольняться. Во-первых, потому, что работёнка у него непыльная, а на другом месте наверняка придётся поднапрячься. А во-вторых, потому что смирился со своей участью. Кажется, он даже испытывает какое-то извращённое удовольствие от того, что над ним насмехаются. И, пожалуй, не случайно среди всех окрестных девушек он выбирает именно ту, которая безнадёжно влюблена в другого.
- Епиходов. <...> Вот, Ермолай Алексеич, <...> купил я себе третьего дня сапоги, а они, смею вас уверить, скрипят так, что нет никакой возможности. Чем бы смазать?
- Лопахин. Отстань. Надоел.
- Епиходов. Каждый день случается со мной какое-нибудь несчастье. И я не ропщу, привык и даже улыбаюсь. <...> (Натыкается на стул, который падает.) Вот… (Как бы торжествуя.) Вот видите, извините за выражение, какое обстоятельство, между прочим… Это просто даже замечательно! (Уходит.)
- Дуняша. А мне, Ермолай Алексеич, признаться, Епиходов предложение сделал. <...> Не знаю уж как… Человек он смирный, а только иной раз как начнет говорить, ничего не поймёшь. И хорошо, и чувствительно, только непонятно. <...> Он меня любит безумно. Человек он несчастливый, каждый день что-нибудь. Его так и дразнят у нас: двадцать два несчастья…
В какой-то момент Семён Пантелеевич даже спрашивает самого себя, не стоит ли ему застрелиться. Но, разумеется, так на это и не решается: Епиходов себе не враг. Несмотря на несчастную любовь к Дуняше, он находит в себе силы жить дальше.
И кстати, нельзя сказать, что девушка так уж сильно ранила сердце бедного конторщика. Да, Епиходов печалится, столкнувшись с отказом Дуняши; но когда заканчивается история с вишнёвым садом и Раневская со товарищи собирается уезжать, даже и не вспоминает про бывшую возлюбленную. Несчастная любовь — это, конечно, неприятно, но такое случается даже с лучшими из нас. Епиходов, закалённый постоянными недоразумениями, воспринимает это как очередное испытание. И думается, что через какое-то время он найдёт своё счастье. Тем более что без работы он не остался — и, познакомившись с более сговорчивой барышней, найдёт денег и на цветы, и на конфеты. Ведь Лопахин, купивший вишнёвый сад, конторщика решает не увольнять.
- Лопахин. Кажется, все. (Епиходову, надевая пальто.) Ты же, Епиходов, смотри, чтобы всё было в порядке.
- Епиходов (говорит сиплым голосом). Будьте покойны, Ермолай Алексеич!
- Лопахин. Что это у тебя голос такой?
- Епиходов. Сейчас воду пил, что-то проглотил.
Сломанный кий, скрипучие сапоги, склонность Епиходова во всё врезаться и чем-нибудь давиться — вещи неприятные, но вполне простительные. Лучше уж портить всякие бытовые приблуды и громко жаловаться на судьбу, чем, как Раневская, прожигать колоссальные суммы и потом, вынужденно продав любимое имение, уезжать в никуда. А Епиходов — вовсе не транжира. Да и вообще он крепкий мужичок без вредных привычек. Чем не супруг для какой-нибудь мелкой помещицы?
Дашенька вам кланяется
В свою очередь, патологически везучий Борис Борисович Симеонов-Пищик в списке действующих лиц заявлен как «помещик». Напоминаем, что после отмены крепостного права дворяне, привыкшие жить за счёт бесплатных работников, были вынуждены срочно что-то придумывать. Но привычки к труду у большинства из помещиков не было. Вот и Симеонов-Пищик, в отличие от Епиходова, вечно влезает в долги.
Возможно, что у него есть уважительные причины. Но всё-таки более вероятно, что он разбрасывает деньги направо и налево: так наверняка поступали его родители, деды и прадеды. А потом бегает по соседям, выпрашивая у них немалые суммы.
- Пищик. А всё-таки, многоуважаемая, одолжите мне… взаймы двести сорок рублей… завтра по закладной проценты платить…
- Варя (испуганно). Нету, нету!
- Любовь Андреевна. У меня в самом деле нет ничего.
- Пищик. Найдутся. (Смеётся.) Не теряю никогда надежды. Вот, думаю, уж всё пропало, погиб, ан глядь, — железная дорога по моей земле прошла, и… мне заплатили. А там, гляди, ещё что-нибудь случится не сегодня-завтра… Двести тысяч выиграет Дашенька… у неё билет есть.
«Проценты по закладной» — это деньги, которые некоторые дворяне вынуждены были отдавать, чтобы у них не отобрали их поместья. Когда-то давно Симеонов-Пищик заложил свою землю вместе с домом, чтобы получить кредит. (Точно так же, кстати, поступила Любовь Андреевна Раневская — и именно поэтому ближе к концу пьесы её имение продаётся на аукционе.) Отдать всю сумму кредита Пищик не может, поэтому платит только проценты: этого достаточно, чтобы его на год оставили в покое. Правда, даже проценты у Бориса Борисовича такие, что впору за голову хвататься. Если переводить дореволюционные деньги на современные, получится, что в год Пищик должен платить около двух миллионов!
Зарабатывать Симеонов-Пищик действительно не умеет и не стремится. Зато он привык к тому, что в последний момент деньги всё-таки сваливаются — и на него самого, и на его ненаглядную дочурку.
Вот только Борис Борисович, понимая, какую кучу денег он задолжал государству, не может спать спокойно. Он постоянно суетится, волнуется, заговаривается — и от такой жизни у него уже два раза случался инфаркт.
- Пищик. Я полнокровный, со мной уже два раза удар был, танцевать трудно, но, как говорится, попал в стаю, лай не лай, а хвостом виляй. Здоровье-то у меня лошадиное. Мой покойный родитель, шутник, царство небесное, насчет нашего происхождения говорил так, будто древний род наш Симеоновых-Пищиков происходит будто бы от той самой лошади, которую Калигула посадил в сенате… <...> Но вот беда: денег нет! Голодная собака верует только в мясо… <...> Так и я… могу только про деньги… <...>
- Трофимов (Пищику). Если бы энергия, которую вы в течение всей вашей жизни затратили на поиски денег для уплаты процентов, пошла у вас на что-нибудь другое, то, вероятно, в конце концов вы могли бы перевернуть землю.
Разговоры про лошадиное здоровье — это, конечно, не больше чем самовнушение. Симеонов-Пищик только хочет верить, что всё будет хорошо. На самом деле он, как и Епиходов, вовсе не глуп. Борис Борисович понимает: если с ним случится третий удар, он может этого не вынести. И что тогда будет делать Дашенька?
К счастью, в развязке комедии Пищик снова ловит фортуну за хвост — и раздаёт долги, которые набрал у соседей. А всё благодаря тому, что в уезд приехали англичане «и нашли в земле какую-то белую глину». Пищик сдал им свой участок аж на двадцать четыре года вперёд — и, надо думать, заработал колоссальные деньги. Но удержит ли он их в руках — или опять спустит непонятно куда, а потом будет надоедать всем своими жалобами?
Итак, бедному-несчастному конторщику Епиходову, оказывается, живётся не так уж плохо. Явно не хуже, чем везунчику Пищику. По крайней мере, у Епиходова всё хорошо со здоровьем, а имея руки-ноги, да ещё и голову на плечах, можно многого добиться. И не придётся вскакивать посреди ночи из-за кошмара, в котором к тебе приходят судебные приставы.