Мрачные очертания Уэльбека

Текст: Антон Секисов/РГ

Фото с сайта Corpus.ru

Мишель Уэльбек. Очертания последнего берега. - М., Corpus, 2016

О том, что один из главных возмутителей спокойствия современной литературы, автор «Элементарных частиц», «Возможности острова» и недавней «Покорности» Мишель Уэльбек еще и поэт, говорят меньше. Между тем, свои первые шаги в литературе Уэльбек сделал именно на поэтическом поприще - подобно, впрочем, своему великому предшественнику Виктору Гюго и многим другим романистам.

«Очертания последнего берега» - первый сборник стихов после пятнадцати лет поэтического молчания. А в русскую книгу вошли тексты и из предыдущих авторских сборников - «Погоня за счастьем» (1992), «Смысл борьбы» (1996), «Возрождение» (1999), а кроме того эссе «Оставаться живым», представляющее собой нечто вроде жизненного руководства для начинающего поэта. Частично они уже выходили по-русски десять лет назад, в 2005 году, в книге, которая так и называлась - «Оставаться живым».

По Уэльбеку, поэзия начинается со страдания. Им же она продолжается и заканчивается. Лучшие поэты получаются из брошенных без присмотра детей, отвергнутых влюбленных, переживших смерть близких, людей, чья жизнь с самых нежных ранних лет - непрестанная психологическая травма. Страдания нужно искать. Испытывать ненависть к себе и другим, жить без любви и надежды, накапливать вместо капиталов разочарования. Собственно разочарования - это и есть главный поэтический капитал. «Научиться быть поэтом значить разучиться жить», - формулирует автор.

Необходимо признать: Уэльбек четко следует своим же заветам. Во всяком случае его лирический герой. В этом отношении стихи 90-х годов мало чем отличаются от книги последнего сборника, вышедшего на французском в 2013-м. Самые популярные слова и здесь, и там - «одиночество» и «смерть».

Лирический герой Уэльбека - это даже не человек, а тело, мешок, наполненный кровью. Единственное живое чувство в нем - презрение к себе, «привычное как дыхание». В его мире нет любви, а природа скучна и неприятна. Его юность бесполезна, его старость гнусна. Единственный дар, которым наделен герой, - разрушать веселье. «То ли с жизнью своей счеты свести, то ли в секту податься - всё бесполезно», - вяло размышляет он.

К семье отношение самое беспощадное - стоя у смертного одра отца он замечает, что тот наделал в кровать. Его сестра - «как крыса жирная».

Пространство, где существует его герой, - мир отчужденных людей и предметов, при этом люди зачастую мало чем отличаются от посудомоечных машин, микроволновок, матрасов, насекомых. То есть у них, конечно, имеются некоторые формальные отличия - например, человек стремится к познанию истины, он мечтает, но для Уэльбека эти черты особенно отвратительны - «истина - это лужа в прилавке мясника», а «плоть кишит мечтами как бифштекс - червями».

Временами герой пытается вырваться из сооруженной самим собой клетки - видя на пляже семью с детьми, выглядящую счастливой, он мечтает «принадлежать к их породе», но сразу одергивает себя - ведь это жизнь по схеме, с ровно отмеренными маленькими порциями счастья. Он хочет сбежать из города в прерию, но вспоминает, что природа ему ненавистна. Наконец, герой пытается найти спасение в смерти, чтобы на его истлевших костях распустились розы, но смерть по Уэльбеку так же бессмысленна, как и жизнь.

Но все же, несмотря на все «упадочничество», весь цинизм, который Уэльбек производит тоннами, в текстах есть и свет, и надежда, которые сложно уловить и практически невозможно осмыслить, но от этого они не становятся менее реальными. «Досадно, - замечает Уэльбек в одном из стихотворений последнего сборника, - что я еще сохраняю способность надеяться». Надежда эта - на некий мир, «о котором не говорит ни одна наша книга», «свободный мир, прозрачней стекла». Что собой представляет этот мир, что нужно сделать, чтобы в нем оказаться - умереть, изменить жизненную стратегию, или этот мир - некая географическая точка, - непонятно.

Но ближе к концу книги возникает стойкое ощущение, что уж если Уэльбек с такими монстрами в голове сохраняет надежду, то и нам расстраиваться не стоит. В этом смысле «Очертания последнего берега» - книга весьма актуальная. Как раз сейчас, в начале бессолнечной и холодной календарной весны, среди кризиса и предчувствия мировой катастрофы, самое время читать Уэльбека.