Текст: Федор Косичкин
Дата рождения Эраста Фандорина условна по двум причинам. Нет, первая из них не та, что персонаж этот выдуманный. Это как раз не причина.
Просто он родился ровно за сто лет до Григория Чхартишвили (1956), имеющего, как известно, некоторое отношение к Б. Акунину, автору романов про Фандорина. А вторая — Эраст Фандорин, как и сам Б. Акунин, — порождение не девятнадцатого века, а девяностых годов века двадцатого.
Именно тогда, когда реальность сорвалась с привычных мест и люди в 25—27 лет становились директорами банков и главными редакторами газет, а отнюдь не в 80-е годы XIX века, только и могла состояться головокружительная карьера молодого Эраста: мелкого полицейского чиновника, не слишком буквально соблюдающего букву закона, но демонстрирующего умение мыслить нестандартно, действовать решительно — и потому невероятно везучего. Что не может не произвести впечатление на могущественных покровителей.
Которые тоже помогают Эрасту далеко не бескорыстно, - что, как ни странно, безупречного Эраста не смущает. Когда в конце «Азазеля» выясняется, что Бриллинг ведет двойную игру и осыпает юного Эраста милостями (огромное жалованье, повышение на два чина в обход всяких правил) в собственных коварных целях, Эраст отнюдь не отказывается от полученных из рук «двойного агента» благ — а наоборот, упивается ими. (Точнее, упивался бы, если бы не трагическое происшествие в конце.)
Как тут не вспомнить некоторых деятелей девяностых, успешно и вовремя «соскакивающих» с опасных тем и отлепляющихся от попавших в опалу покровителей — отнюдь не возвращая при этом полученные от них квартиры, беспроцентные бессрочные кредиты и т. д.
Это не говорит о том, что Фандорин «плохой»; это говорит о том, что Фандорин — со всеми своими ретрозамашками, усиками и сюртуками — порождение девяностых, а не XIX века. Мало того. Успех всего цикла, а не только дебютного «Азазеля» объясняется не только мастерской стилизацией и закрученной интригой, а тем, что
в романах, помимо распутывания детективной загадки, искался ответ на насущный для образованных русских читателей в «сытые нулевые» вопрос: можно ли оставаться безупречным человеком,
служа в небезупречных структурах, как государственных, так и частных?
К восьмому, и, пожалуй, лучшему роману фандоринского цикла, — «Статский советник» — герой окончательно решает для себя этот вопрос. Причем решает отрицательно — и подает в отставку. А потом, как выясняется в дальнейших книгах сериала, и вовсе надолго уезжает из страны. Почему-то мы совсем не удивлены, как говорится.
Любопытно, что в экранизации «Статского советника», продюсируемой компанией Никиты Михалкова «Три Тэ», конец поменян на противоположный — Фандорин остается на службе у нового московского губернатора, который ему отвратителен, чтобы компенсировать его недостатки: таким образом он исполняет свой гражданский долг.
Увы — потеряв «сверхидею», фандоринский цикл отчетливо выдохся. Впрочем, оно и понятно: Эраст Петрович, как уже было сказано, человек девяностых и нулевых, а не десятых.
Но к самому Б. Акунину это, к счастью, не относится: он полон новых замыслов, за реализацией которых мы с интересом наблюдаем. А Эраста Петровича остается поздравить с днем рождения и поблагодарить за доставленное удовольствие.
