Текст: Наталия Ячменникова/РГ
Хотел ли Главный конструктор Сергей Королев сам полететь в космос? Об этом в свое время корреспонденту "РГ" рассказала дочь легендарного "С.П.", доктор медицинских наук, лауреат Государственной премии, профессор Московской медицинской академии им. И.М. Сеченова Наталия Королева.
Известно, что Сергей Королев называл космонавтов "орелики". Главный конструктор часто бывал в отряде, во время экзаменов лично проверял готовность. И вообще проверял все.
Сотрудник опытного завода ОКБ-1 Владимир Зудаков рассказал любопытный эпизод. Когда в цехе собирали первый "Восток", ему нужно было закрепить один из приборов в кабине корабля. Он поднялся к люку по стремянке и обнаружил Королева сидящим в кресле пилота с полузакрытыми глазами.
"И сколько вы уже тут сидите?" - вырвалось у рабочего. "Полчаса, - говорит Главный. - А вы лично сколько времени сидели в корабле?" - "Ни разу". И тут Королев неожиданно взорвался: "А вы посидите! И поймете тогда, что при такой компоновке кресла, как у вас, космонавт больше суток в корабле не протянет! Околеет без всяких там нештатных и аварийных ситуаций! Это надо же, слепить такую каракатицу: похлеще, чем для коровы седло!"...
"Известно, что перед полетом Юрий Гагарин крепко спал. Отец же провел почти бессонную ночь, - рассказала корреспонденту "РГ" Наталия Королева. - Можно представить, что он испытал за 108 минут первого полета! Когда Гагарин успешно приземлился, ощущение счастья переполнило всех. Ради одного этого события стоило жить".
Вернувшись в Москву, отец сказал: "Это я должен был лететь. Но годы уже не те, да и не пустили бы меня". Это сожаление не покидало его и в дальнейшем. Бывший заместитель председателя Военно-промышленной комиссии Георгий Николаевич Пашков вспоминал: "Как-то уже после полета Титова сидели мы в домике на космодроме - выдалась свободная минута перед началом заседания Государственной комиссии. И вот Сергей Павлович посмотрел на председателя Константина Николаевича Руднева, на меня и сказал полувопросительно: "А что, братцы, не слетать ли и мне туда, а?"
Отец был невероятно мужественным человеком. В Казани произошел такой случай. Шли летные испытания реактивной установки на самолете Пе-2. В очередном полете, в котором Королев участвовал как ведущий инженер, на высоте 7000 метров взорвался двигатель. "Полетело" хвостовое оперение. Летчик приказал отцу прыгать с парашютом, но тот отказался - хотел установить причину аварии. Самолет удалось посадить. У отца было обожжено лицо, опалены веки и брови, и самое главное - пострадали глаза. К счастью, зрение удалось восстановить".
Имя Королева было рассекречено лишь в день его смерти. Для всех при жизни он оставался безымянным Главным конструктором или профессором К. Сергеевым, статьи которого появлялись в газете "Правда". Не было ли ему обидно?
"Мне кажется, в душе он переживал, - делилась Наталия Сергеевна. - Академик Борис Евгеньевич Патон рассказывал мне, как однажды после очередного успешного пуска он встретил Королева в коридоре Академии наук и бросился к нему: "Сергей Павлович, я вас поздравляю!" А отец ему так грустно отвечает: "Мы - рудокопы, мы - под землей. Нас никто не видит и не слышит".
Да о чем говорить, если в день, когда Москва встречала первого космонавта, Главный конструктор даже не смог попасть на Красную площадь? Вместе с женой он встречал Гагарина на Внуковском аэродроме. Но их машина шла в колонне одной из последних, и потом они не смогли пробраться сквозь толпу. Смотрели митинг по телевизору. А однажды в День космонавтики он пришел на торжественное заседание и хотел пройти в первые ряды, которые охранялись. Отцу преградили дорогу: "Вы знаете, товарищ, эти места только для тех, кто имеет непосредственное отношение к этому событию". Его же в лицо никто не знал".
Говорят, что Нобелевскую премию создатель первых в мире ракетно-космических систем мог получить дважды - за запуск первого искусственного спутника Земли и за полет первого космонавта. Но когда Нобелевский комитет предложил назвать фамилию Главного конструктора, Никита Хрущев ответил как обрубил: "Одного человека назвать нельзя, творцом новой техники у нас является весь народ".
Было ли известно Королеву об ответе Никиты Хрущева на обращение Нобелевского комитета?
"Не знаю, - сказала Наталия Королева. - Во всяком случае он никогда не жаловался".
Источник: rg.ru
