Текст: Дмитрий Шеваров
Беков Георгий Никитович (1923 - 23.01.1943) - младший сержант, стрелок 172 стрелкового полка. Погиб в районе Невской Дубровки.
В документах, хранящихся в Центральном архиве Министерства обороны, из-за ошибки в написании одной буквы Георгий значится Беловым, а не Бековым. Эту ошибку обнаружила алтайская журналист и филолог Светлана Михайловна Тирская. Она по крупицам восстановила судьбу Георгия Бекова, нашла его родных.
С разрешения Светланы Михайловны мы приводим ее публикацию в газете "Алтайская правда" от 20 августа 2021 года.
Единственная публикация в довоенной газете дала толчок журналистскому расследованию. В результате мы узнали о трагической судьбе юного поэта.
Находка
Перед Великой Отечественной наши взрослые земляки читали "Алтайскую правду", а молодежь - "Сталинскую смену". В последней много рассказывалось не только о комсомольцах, но и об их подрастающей смене - школьниках. Порой в газете выходили целые "школьные" полосы. Признаюсь, мне казалось это достаточным. Ведь в нашем советском детстве мы читали всесоюзные "Пионерскую правду", "Пионер", "Костер" - местного издания для детей не помню.
Каково же было мое удивление, когда совсем недавно я обнаружила… детскую газету для школьников Алтайского края. Сохранившиеся за 1940-1941 годы номера "Юного сталинца" подарили много удивительных находок. Одно небольшое стихотворение никак не отпускало…
- Лирическое
- Люблю я, выйдя на крыльцо,
- Дышать прохладой предрассветной
- И принимать в свое лицо
- Набег струи живой, приветной.
- Люблю я бег нетерпеливый
- Коней, испытанных ездой,
- Полозьев слушать скрип визгливый,
- Следить за падшею звездой.
- Люблю я сумрак ночи ясной
- И бледный свет луны прекрасной,
- И занесенный снегом двор,
- Огонь в окне семьи счастливой
- И о стихах поэтов милых
- Вести душевный разговор.
Подписана была эта публикация в мартовском номере 1941 года так: "Гоша Беков, воспитанник Каменского детдома № 1". Стихотворение, напечатанное на "Литературной странице", разительно отличалось от всех других детских виршей, написанных в духе "взвейтесь - развейтесь". Вот таких, например: "Сквозь метель и ураганы к зареву свобод привело нас наше знамя - красный путевод". Или: "Он в поле работал, он был тракторист. Трактор его был в порядке и чист". Еще? "То брели безмолвно с озверелым взором подлые шпионы - шли в страну труда"…
И рядом с этими наивными творениями - Гошины стихи в пушкинском духе. Правда, с нарушением ритма в финале. Нарушил же его редактор: поскольку газета была детская, весьма душевные и правильные строки: "И с милой девушкой, стыдливой, вести на зорьке разговор" - заменили "стихи поэтов милых".
Но откуда, спросите, мне известно, как в оригинале заканчивалось стихотворение? Я нашла его среди многих других, написанных каллиграфическим почерком в двух тетрадях "по стихописанию". Эти раритеты бережно хранят потомки сестры поэта. Поэта, навсегда оставшегося юным.
В районе Дубровки
- Гоша был хороший, очень много читал. После того как восемь классов окончил, его оставили воспитателем в детдоме. И мама, и бабушка всю жизнь плакали по нему. Мама жалела, что не сберегла его книг - в войну отнесла их на рынок, чтобы хлеба купить, - рассказывает племянница героя Евгения Пашинина.
Ее матери посвятил Георгий Беков одну из тетрадей стихов, написав на обложке: "Моей сестре Тае посвящаю". Завершает этот "сборник" произведение "Заключение", также адресованное сестре. Из поэтических строк становится ясно, что восстанавливал их Гоша для Таи. Потому что…
- Хранил я долго все труды…
- Но не любя их всей душою,
- При блеске северной звезды,
- Я изорвал своей рукою.
Поэтам свойственно предвидеть. Завершается стихотворение такими строками: "Читая, вспомнишь обо мне, о брате ласковом, приветном, и может слезы в тишине прольешь, не слыша вздох ответный?.."
Георгий Никитович Беков был призван каменским военкоматом в 1942-м. После 110 дней учебки прибыл 24 ноября 1942-го в 172-й стрелковый полк 13-й стрелковой дивизии. Погиб 23 января 1943-го.
В донесении о безвозвратных потерях читаем: "...младший сержант… стрелок… убит во время боевой операции… похоронен в районе Невской Дубровки". В графе "Адрес местожительства" стоит прочерк, в графе "Ф. И. О. жены или родителей" указано: "Родственников нет". Вероятно, поэтому долго не могли родные ничего узнать о судьбе Гоши. И еще потому, что писарь ошибся, назвав его Беловым.
Но родные у Гоши были - в Камне-на-Оби, в детдоме оставались сестра Таисья и брат Анатолий. И мать была жива.
- Бабушка отбывала срок где-то на Севере, десять лет, с 1937-го... - говорит Евгения Пашинина. - Никогда о заключении не рассказывала. Порой спросишь, она в ответ: "А, на молоканке работала!" И все.
Закономерность
Стихи в этих двух зеленых тетрадках совершенно разные - и по уровню, и по стилю, и по теме. Вот разбегается лесенка Маяковского, а на следующих страницах видим - совершенно в духе века девятнадцатого! - "Стихи в альбом", сонеты и романсы, лирику гражданскую и любовную… Посвящает свои творения юный поэт не только сестре, но и друзьям, и "милой девушке стыдливой" Марусе, и родному детскому дому.
Пишет Георгий Беков и о Сталине мудром, родном и любимом. Причем не только в панегириках, но и, например, в стихотворении "К сестре Тае":
- …С тобою нас лелеет Сталин,
- О нас заботится страна.
- Скажи: как в песне благородной,
- Увидев поле алых роз,
- Не петь того, кто всем принес
- Любовь и счастье, труд свободный?
И я не сомневаюсь: поэт не поступался принципами, истинно верил в то, о чем писал. Хотя, признаюсь, читать про "лелеющего Сталина" было тяжело. Особенно после того, что я узнала о семье Бековых из архивных документов…
К сожалению, архивно-следственное дело 1937-го, одним из фигурантов которого проходит Иван Андреевич Беков (дед нашего героя), пока недоступно. Но два более ранних дела в архиве я просмотрела…
По современным меркам были Бековы предпринимателями. По большевистским - "спикулянтами" и кулаками: закупали у населения КРС и различное сырье, продавали на рынке в Барнауле. В "Карактиристике", составленной при лишении избирательных прав, говорится о том, что Никита Беков с 1923 по 1929 год "занимался спикуляцией кожами овчинами и всеми пушниним и сырем… тарговля и скатом и мясом и дегтем. Хазяйства бекова было 3-4 рабочих лошади маладых 1-2 шуки каров дойны 3-4 ш овес 5-8 шук… применял наемною силу для перевозки мяса в город барнаул 2-3 лошади" (не перестаю удивляться безграмотности вершителей судеб).
Другой документ называется "Подписка". В ней тоже сообщается о "спикуляции" Никиты Ивановича, а заодно и Ивана Андреевича: "имел наживу улутьшал свое хозяйство професия в его продолжалас по потомству как отец его был спикулянт атакже и он примерно как я начал помнить все время занимался спикуляцией".
Проглядывают в этой истории… свиные уши. Автор "карактиристик", председатель Хабазинского сельсовета, припомнил Никите Бекову историю восьмилетней давности: в 1926-м купил у него тот свиную тушу, отвез ее в город и продал. Так ведь и заработал на этом, "спикулянт"!
Не "улутьшать" свое хозяйство Бековы не могли. Применение наемной силы легко объяснить - ну как управиться одному мужику с доставкой товара на рынок? Ведь отец Никиты, ровесник Ленина, к тому времени был уже стар. Скажете, что живности в хозяйстве было немало? Так "1-2 штуки каров дойны и овес 5-8 шук" на семью из десяти человек - разве это много? Помимо Никиты и Дарьи Бековых в посемейном списке лишенцев значатся трое их детей, Иван Андреевич с женой да еще их трое взрослых уже детей…
После того как лишились Бековы почетного права избирать и быть избранными, переехали они в Долганку (ныне Каменского района). В семье сохранилось воспоминание, что, перебрав хмельного, поносил принародно советскую власть Иван Андреевич Беков… Итог легко предугадать: его и сына Никиту расстреляли в один день в сентябре 1937-го, жене Никиты дали восемь лет лагерей (но вернулась, напомним, она через десять), трех внуков определили в каменский детдом…
***
Но это еще не конец истории. Ведь смотрела я два дела в архиве…
В семье Пашининых сохранилась информация о том, что детей у Ивана Бекова было пятеро - три сына и две дочери. Но об одном брате нет никакой информации.
Вторая тоненькая архивная папочка, которую я изучила, содержит документы Сергея Ивановича Бекова. Быть может, это и есть третий сын Ивана Андреевича? За эту версию говорит многое: и редкая у русских крестьян фамилия, и общее место действия - Хабазино, и почерк, которыми заполнены оба, Никиты и Сергея, дела. Общая же у них и дата лишения избирательных прав - 5 ноября 1934-го. Есть еще одно: Сергея Ивановича тоже причислили к "спикулянтам".
И это все, что мы знаем о вероятном дяде Георгия Бекова. Потому что из справки, хранящейся в его деле, явствует: "Беков Сергей и при ем жена Анастасия и дети малалетки… из пределов села Хабазина сбежали". Детей же было трое - Дарья, 1924 года рождения, Иван - 1928-го и Николай - 1930-го. Кто знает, быть может, их потомки смогли бы дополнить нашу историю…
Источник: "Алтайская правда"
