Город детства
Данька Вишневская, г. Екатеринбург
Я приехал в город своего детства далеко за полночь и сразу отправился в отель. Таксист оказался молчаливым и не мешал мне с интересом разглядывать улицы, подмечать все изменения, детали. Новая картинка ложилась калькой на мои воспоминания, которые уже порядком потускнели.
Признаюсь, был немного удивлен, когда увидел, что вместо большого отеля меня ждал обыкновенный трехэтажный кирпичный дом. Хотя какая, в сущности, разница, где провести ночь усталому путнику? На входе меня встретила невысокая старушка, представившаяся Марией Игнатьевной. На ней было старинное платье и красивый белый чепчик.
— Извините, вы пришли поздно. Мы думали, что уже не явитесь, и сдали комнату другому.
— Но как же…
— Ничего страшного, переночуете в комнате для персонала. Если не боитесь призраков. Или боитесь?
Лицо старушки было сплошь в морщинах, сложно было найти гладкое место, но возраст не тронул ее очей. Они были такими ясными, голубыми, совсем как у молодой девушки. Смотрели на меня лукаво, волей-неволей залюбуешься таким диссонансом. Поспешно заверив, что ничего не боюсь, получил заветный ключ. Старушка, пожелав мне спокойной ночи, удалилась.
Кинув рюкзак где-то по пути к кровати, даже не включив свет и не раздеваясь, упал. Последняя мысль, которая промелькнула: закрыл ли дверь?
Не знаю, почему проснулся, точно кто-то шепнул: «Пора».
Резко сел, голова пошла кругом. Где я? Комната казалась мне смутно знакомой.
Обои были некрасивого болотного цвета, с разводами, точно такие же, как когда-то в моей детской. Их поклеили, пока я гостил у бабули, а приехав, был очень расстроен. Но мама сказала, что это не простые обои, а сказочные, по ним пробежал солнечный зайчик, я почему-то поверил ей.
Скромное убранство: шкаф, комод и письменный стол. Все могло быть простым совпадением. Именно так я себя и успокаивал, но тщетно. В горле пересохло. Вспомнил, что у меня есть початая бутылка с минеральной водой, и попытался встать. Свалился и больно ударился об пол. Оказалось, ноги затекли и сделались ватными.
Я почувствовал этот взгляд. Все еще лежа на полу, повернул голову и увидел: под кроватью что-то блеснуло. Зеленые глаза смотрели прямо в душу, хотел кричать, но послышался лишь сдавленный хрип.
Монстр не отводил взгляда, но и не шевелился. Он был весь в коричневой шерсти и клубах пыли. Переведя дыхание, сунул руку под кровать. На мое удивление меня никто не укусил, и я достал плюшевого Потапыча. Коричневая собака, которая была похожа на медведя.
Может, до меня тут останавливались дети? Я сел, прижал игрушку к себе, как в детстве. Погладил, словно та была настоящей. «Вы не боитесь призраков?» — вспомнились не к месту слова старушки. Мурашки побежали по спине. Но игрушка — это ведь не…
— Спи, засыпай, милый котенок мой.
Сквозь года я часто слышал голос матери, но сейчас он звучал близко, слишком реально. Раздались тяжелые шаркающие шаги, наверняка это Мария Игнатьевна, которой не спится. Никакая это не мама, мама умерла десять лет назад.
— Сынок! — Ручка двери начала медленно поворачиваться. Нервно сглотнул, теперь сомнений не оставалось, за дверью моя мать. Голос ее звучал так чисто, так успокаивающе, но я не был спокоен, страх придал сил, и я в панике залез под одеяло, закрыл глаза, стараясь не дышать.
— Милый, почитать тебе сказку?
Нет, нет, пожалуйста, только не это.
— Нет, я уже сплю! Честное слово! — Меня била дрожь, лоб покрылся испариной. — Мамочка, уходи!
Ручка перестала поворачиваться, все стихло. На этот раз я соврал матери и не смог уснуть. По крайней мере мне так казалось. Долго лежал под одеялом, вылез лишь, когда нечем стало дышать. За окном уже рассвело.
Я огляделся. Страх никак не хотел отпускать меня. Но сейчас здесь обычные белые обои в незатейливый цветочек, нигде не было и Потапыча. Я спешно покинул отель, кинув ключ на стойку, обрадованный, что не встретился со старушкой вновь.
Сперва быстро шел, постоянно оглядываясь, а потом и вовсе перешел на бег. Мне хотелось, чтобы все: и дом, и комната с призраками остались в прошлом. Остановился лишь, когда запыхался и выбился из сил. Все крутилось навязчивое «Это она? Это, правда, была она?». Даже при свете дня меня не покидало липкое и мерзкое чувство. Что это было? Сон или явь? Страшно хотелось вернуться домой, но я проделал такой путь, чтобы сходить на могилу к матери. Может, все, что было ночью, привиделось? Слишком много думал о ней, и вот приснилось?
С трудом пересилив себя, купил гвоздик и отправился на кладбище. Не помню, долго ли добирался, как в тумане. Кондуктор в автобусе спросила, все ли в порядке, я лишь рассеянно кивнул головой.
Вот я и на месте. Сел на скамейку около памятника, боялся, но все же посмотрел на фото и неожиданно для себя заплакал. Как плакал десять лет назад.
«Просто я так по тебе скучаю». Мне стало легче, напряжение спало. Я еще немного посидел, убрал мусор и засобирался домой.
Проходя мимо соседних могил, чтобы выбраться на дорогу, обратил внимание на один памятник. Меня обдало ледяным холодом. «Крещенская Мария Игнатьевна» — и эти ярко-голубые глаза.
Информация о конкурсе
