Текст: Андрей Васянин/РГ
Большинство рисунков 1943 года, и это мало кем из художников запечатленная Москва середины войны.
Львы и коты, "исполненные очей", одинаково добрые волчки и зайчики, по-лубочному яркие и сказочные - героев художницы Татьяны Мавриной мы привыкли видеть именно такими. И не знали того, что автор "Сказочной азбуки" всю войну жила и работала в столице, но рисовала не только военные плакаты и лубки для издательства "Искусство", но и то, что видела вокруг - Москву военных лет. "Татьяна Маврина. Москва военная" - на выставке, открывшейся в Государственном музее А.С. Пушкина, нет никаких сказок. Скорее, тут есть попытка московскую архитектурную сказку спасти. Это одна из первых экспозиций, открывшихся в столице после длительного режима самоизоляции в "живом" режиме.
"Как-то из окна автобуса я разглядела церковь XVII века, спрятавшуюся среди домов и заборов... Колокольни уже не было, да и церковь могла погибнуть от бомбежек. Чем я могу помочь красоте? Надо скорее зарисовать все, что сохранилось в Москве, пусть хоть на бумаге останется..." - это из дневника Татьяны Алексеевны 1943 года, времени начала ее прогулок по Москве с карандашом в руке.
Ее дневники на пожелтевшей бумаге тоже часть выставки, а на стенах зала Научной библиотеки музея - акварели и гуаши на серо-голубых листах из блокнота и на картонках. И все церкви, церкви, церкви... Скрывающийся в зимнем тумане храм Рождества в Путинках на Малой Дмитровке ("Высота и красота напоминает оркестр: пять шатров, узорные стены, купола... Мелодия, близкая у Чайковскому, а то и к Моцарту»). Троицкая в Троицком-Голенищеве на фоне синего неба ("рисовала ее на пустынном романтическом бугре, любуясь шатрами и пейзажами окраины Москвы"). Сретенка с четырехглавой Троицей в Листах ("творения русского архитектурного гения я не переплюну. Каменные красавицы остаются непревзойденными").
Для работы в городе у Мавриной были специальные разрешения с подписями и печатями (они тут, под стеклом) с указанием, какие церкви и в какое время она может рисовать. Но Кремль и Красная площадь для художницы были закрыты, и она делала наброски часто вслепую, водя карандашом по картонке в кармане пальто, потом в чужом подъезде дорисовывала по памяти и уже дома завершала дело красками и пером. И вот ее кремлевская "тайнопись", даже с разных ракурсов: Кремль со стороны Кутафьей, от Васильевского спуска и праздничный, разноцветный с Большого каменного моста.
Большинство рисунков датированы зимой 43-го - и это мало кем из художников документально запечатленная Москва середины войны. Опустевшие улицы и площади, едва намеченные силуэты домов, по 2—3 неясных фигурки спешащих людей. Вот москвичи собирают картошку у Патриаршей резиденции на Воробьевых. Идут в баню, гуляют по музею (не сняв кепок).
- Когда вы смотрите на эти работы, у вас создастся ощущение грандиозности сделанного художницей, мужественности, масштабности и одновременно - уютности, - сказал на открытии выставки глава Роспечати Михаил Сеславинский.
Самая яркая акварель изображает выставленный на обозрение в Парке культуры и отдыха сбитый "Мессершмитт". Тут очень колоритная публика - моряки, военные, нарядные - насколько это было возможно - женщины. Перед ними вражеский самолет, серый, как дракон под копытом скакуна Егория Храброго на акварели, написанной Мавриной через 20 лет для книги про сказочных героев.
