Текст: Елена Дорофеева
9 апреля – день рождения Элиаса Лённрота (1802-1884) – собирателя народной поэзии, ученого, журналиста, врача, сыгравшего огромнейшую роль в развитии финского языка и культуры. В Финляндии его называют «вторым отцом финского языка» после создателя финской азбуки Микаэля Агриколы. Лённрот был практикующим врачом, руководил борьбой с разразившимися в 1830-е годы эпидемиями холеры, дизентерии и тифа, написал целый ряд книг медицинского и просветительского характера, составил первый ботанический справочник Финляндии «Флора Фенника». Но главным делом его жизни стала «Калевала»: собирание народных рун и создание на их основе эпической поэмы. Сначала вышел краткий вариант, получивший название «Калевала, или Старые руны Карелии о древних временах финского народа» (1835), а через четырнадцать лет была издана полная версия, ставшая канонической, – «Новая Калевала» (1849).
Почему поэма, написанная конкретным человеком, стала восприниматься как народный эпос?
В начале XIX века в Финляндии сложилась уникальная языковая ситуация. В 1809 году, после завершения русско-шведской войны, Финляндия обрела статус Автономного княжества в составе Российской империи. Однако финский литературный язык еще практически не сложился, ведь более шести веков Финляндия находилась в составе Швеции. Шведский язык был языком государственного управления, образования, науки и литературы (заметим, что и по сей день он остается вторым государственным языком). В то время как финский язык был языком крестьян и простонародья. Для Финляндии было чрезвычайно важно обрести свой язык и литературу, войти на равных в мировую культуру. В университетских кругах возникла идея создания величественной национальной эпопеи, подобной творению Гомера. Элиас Лённрот смог воплотить в жизнь этот невероятный проект. Но его удивительная скромность (предисловие к первому изданию «Калевалы» было подписано просто E.L.) способствовала тому, что о личности Элиаса Лённрота поначалу было мало что известно.
Вопрос о роли личного поэтического мастерства Лённрота в создании «Калевалы» многократно обсуждался и переоценивался как финскими, так и отечественными исследователями. В первые десятилетия после выхода «Калевалы» ее рассматривали как собрание произведений народной поэзии, а Элиасу Лённроту отводилась лишь роль собирателя и составителя. Утверждению такого взгляда во многом способствовала статья немецкого ученого и фольклориста Якоба Гримма «О финском народном эпосе» (1845). Переводчик «Калевалы» на шведский язык Микаэль Кастрен также убеждал читателей, что «во всей «Калевале» нет ни одной строки, сочиненной доктором Лённротом».
Но с самого начала в Финляндии нашлись и противники этой точки зрения, отмечавшие, что народные песни предстали в лённротовском эпосе совсем не в том виде, в каком они пелись рунопевцами, что Лённрот часто соединял песни разных жанров. Позднее, во второй половине XIX – начале XX века, после проведения сопоставительного анализа «Калевалы» 1849 года и 1835 года, финские исследователи окончательно пришли к выводу, что «Калевала» есть авторское произведение Элиаса Лённрота.
В России в течение долгого периода, главным образом в советское время, господствовала точка зрения на «Калевалу» как на народный эпос, собирателем которого был «скромный сельский лекарь» и любитель народной поэзии Элиас Лённрот. Иную трактовку высказал Владимир Пропп в статье «”Калевала” в свете фольклора» (1949), написанной по материалам доклада, с которым ученый собирался выступить на конференции к 100-летнему юбилею финского эпоса: «Современная наука не может стоять на точке зрения отождествления «Калевалы» и народного эпоса. [...] Лённрот не следовал народной традиции, а ломал ее; он нарушал фольклорные законы и нормы и подчинял народный эпос литературным нормам и требованиям своего времени». Эта точка зрения совершенно не вписывалась в рамки официальных установок того времени, а потому доклад Проппа на конференции не состоялся. Статья была напечатана лишь в 1976 году и вошла в книгу «Фольклор и действительность».
На сегодняшний день, как в финской, так и в мировой науке окончательно утвердился взгляд на «Калевалу» как на эпическую поэму, созданную Элиасом Лённротом. Подробно эта тема рассматривается в книге отечественных исследователей и последних переводчиков «Калевалы» на русский язык Эйно Киуру и Армаса Мишина «Фольклорные истоки «Калевалы» (2001).
Талантливый поэт или «скромный сельский лекарь» – собиратель народной поэзии: кем же был Элиас Лённрот?
По большому счету, Лённрот соединял в себе эти качества. Филология и медицина – им он посвятил всю свою жизнь. С самого детства Элиас много и упорно трудился. Он обладал удивительной тягой к знаниям, несмотря на тяжелые жизненные условия, скорее даже, вопреки им.
Элиас Лённрот родился в местечке Самматти на юго-западе Финляндии в большой семье сельского портного. Он был четвертым ребенком в семье, пошел в школу только в двенадцать лет, но самостоятельно научился читать уже в шесть. Мальчику пришлось с детства портняжничать и даже ходить по деревням с песнями, чтобы заработать на еду и обучение. Ему едва удалось закончить пять классов, для чего было необходимо овладеть шведским языком, что он и сделал практически самостоятельно. Мальчик обладал прекрасной памятью и усидчивостью: освоил латынь, что позволило подрабатывать помощником аптекаря. Он смог получить аттестат зрелости и в 1822 году поступил в единственный в то время университет страны в городе Або (по-фински Турку).
Лённрот успешно закончил философский факультет, но стать профессиональным филологом, специалистом по финскому языку, фольклору и литературе, было невозможно, подобной кафедры еще не существовало. Поэтому, став кандидатом философии, молодой человек поступил на медицинский факультет, решив освоить профессию врача. Врачом он и проработал большую часть своей жизни, а в отпусках, разных по продолжительности, совершал научные поездки. Лённрот объездил всю Финляндию и Карелию, собирая и записывая финские и карельские народные песни – руны. С самого начала он поставил перед собой определенную цель – соединить разрозненные руны в законченное целостное произведение, хотя сначала и не представлял себе, каким оно должно быть.
Над «Калевалой» он работал более двадцати лет. Первым шагом стала магистерская диссертация «Вяйнямейнен – божество древних финнов» (1827). Вяйнямейнен – культурный герой, демиург, участник «первосоздания» всех вещей в мифические времена – станет потом ключевой фигурой «Калевалы». Мудрый старец Вяйнямейнен, сказания о котором представляют наиболее архаический пласт карело-финского эпоса, создает мир из расколовшегося яйца птицы, впервые добывает огонь и железо, делает первую лодку, рыболовные сети и музыкальный инструмент — кантеле.
Продолжив в 1827 году учебу в Гельсингфорсе (по-фински Хельсинки) на медицинском факультете, Лённрот не оставлял и своих занятий фольклором и готовился к первой экспедиции. За пятнадцать лет он прошел пешком и на лыжах, или же проплыл на гребной лодке путь, соответствующий расстоянию от Хельсинки до Южного полюса.
«Странник»: фольклорные экспедиции Лённрота по Финляндии и Карелии
Первую длительную поездку (29 апреля – 4 сентября 1828 года) Лённрот предпринял по финской Карелии и губернии Саво. Результатом стал путевой дневник «Странник» и записи нескольких тысяч строк народной поэзии, вошедшие в сборник песен «Кантеле». Вторая экспедиция (28 мая – 6 августа 1831 года) оказалась неудачной. Лённрот планировал дойти до российской Карелии, но сначала заболел, а затем, будучи недалеко от финской границы, был срочно отозван в Хельсинки для борьбы с эпидемией холеры.
Но начало было положено: основанное в 1831 г. Финское литературное общество стало активно поддерживать собирательскую и издательскую деятельность Лённрота.
Третье (13 июля – 17 сентября 1832 года) и четвертое (9 – 28 сентября 1833 года) путешествия по российской Северной Карелии оказались особенно удачными. Было записано много песен с сюжетами, ставшими ключевыми в будущем эпосе: это сюжет о рождении мира из яйца, об изготовлении сампо и кантеле, состязании Вяйнемейнена с Илмариненом и многие другие. Происходило все это в тяжелейшее время – в перерыве между экспедициями Лённрот боролся со страшными эпидемиями тифа и дизентерии на севере Финляндии. В феврале 1833 года тяжело переболел тифом и сам Лённрот.
На материале собранных песен Лённрот создал первый вариант поэмы – «Сборник рун о Вяйнямёйнене», впоследствии его стали называть «Пра-Калевалой» (1833). Он передал поэму в «Общество финской литературы», а сам отправился в пятую экспедицию. Поэма была прочитана и рекомендована к печати. Однако ученый собрал такой богатый материал во время своего восемнадцатидневного путешествия по Беломорской Карелии в апреле 1834 года, что был вынужден задержать публикацию. Лённрот встретился, в том числе, с известным карельским рунопевцем Архиппой Перттуненом, у которого записал около 4000 поэтических строк. На основе новых и старых материалов Элиас Лённрот создал первую редакцию «Калевалы», которая вышла в свет в 1835 году под названием «Калевала, или Старые руны Карелии о древних временах финского народа». Она состояла из 32 рун и вышла тиражом 500 экземпляров. Дата, поставленная Лённротом под предисловием, – 28 февраля – по сей день отмечается в Финляндии как День Калевалы и финской культуры.
Поэма вызвала большой интерес как в Финляндии, так и за ее пределами. Ведь увлечение народной поэзией и фольклором было, как известно, характерно для эпохи романтизма, расцвет которой в большинстве европейских стран пришелся именно на 1830-е-1850-е годы. Кроме того, успех книги стимулировал волну интереса к Карелии: карельские деревни и села стали местом паломничества писателей, художников, композиторов, этнографов и фольклористов.
Издав «Калевалу», Лённрот не остановился. В последующие девять лет он побывал в шести экспедициях – на Северной Двине, в Архангельске, в Петербургской губернии, в финляндской и российской Карелии, Эстонии. И всюду возил с собой издание «Калевалы», поместив между страницами чистые листы, на которые записывал добавления к песням и новые песни.
«Новая Калевала»: каноническая версия
В 1847 году Элиас Лённрот приступил к написанию окончательной версии «Калевалы». Он стремился соединить все собранные и записанные им народные песни в единый цикл, руководствуясь, прежде всего, предполагаемым хронологическим порядком зарождения рун и стремлением достичь композиционной логики повествования. Однако ученый следовал своему художественному вкусу и добавлял многочисленные строфы собственного сочинения. Конфликт двух миров – Калевалы и Похьелы, ставший одним из центральных мотивов эпической поэмы, был придуман Лённротом, его не было в народных песнях. «Новая Калевала» (1849) состояла из 50 рун, и именно эта версия стала канонической. В предисловии к этой книге ученый написал: «Наконец, поскольку никто из рунопевцев не может сравниться со мной по количеству собранных рун, я посчитал, что у меня есть право… выстроить руны в наиболее удобном для их сочетания порядке».
При таком подходе и сами народные сюжеты, и образы персонажей видоизменились, везде проявилось авторское начало Лённрота. Особенно очевидно это проявилось в фигурах трагических героев, которых не было в народной поэзии. Это прежде всего Куллерво – раб-мститель, закончивший жизнь самоубийством за свой тяжкий грех (связь с девушкой, которая оказалась его сестрой). Этот образ найдет потом свое отражение в финской культуре. Достаточно вспомнить трагедию «Куллерво» (1860) классика финской литературы Алексиса Киви, известную картину с тем же названием Алексиса Галлен-Каллелы. Не менее трагична и судьба Айно (и ее образ, и имя – «единственная» – также придуманы Лённротом) – девушка так сильно противилась решению родителей отдать ее замуж за старого Вяйнямейнена, что ушла к морю и погибла, возможно, не желая этого.
Заключительная глава полной редакции «Калевалы», явно несущая влияние поздней христианской традиции, вызвала немало споров. В ней описывается конец язычества и его героев и приход новой христианской эпохи. После непорочного зачатия от съеденной ягодки брусники девушка Марьятта родила чудесного младенца, которому суждено стать «королем всей Карелии». Обвиненный новорожденным в различных грехах, Вяйнямейнен вынужден уйти, оставив в наследство потомкам свои песни и кантеле. Лённрот во многом следовал народным вариантам рун с христианскими мотивами, но создал из них гармоничное целое, смягчив настороженную, а иногда и негативную оценку в народном сознании смены власти Вяйнямейнена и прихода христианской эпохи.
Жизнь после «Калевалы»: семейное счастье, трагические потери и научные подвиги
В 1849 году, после выхода окончательной редакции «Калевалы», Лённрот женился. Ему было сорок семь. Его избранницей стала 26-летняя Мария Пипониус, дочь красильщика, приходившаяся также кузиной известному финскому философу Й.В. Снельману. Обручальным кольцом стало кольцо с бриллиантом, пожалованное Лённроту императором за заслуги во время эпидемии холеры. Семья решила обосноваться в городке Каяни, хотя друзья уговаривали Лённрота остаться в Гельсингфорсе, где решался вопрос о создании профессорской кафедры финского языка: Лённрот должен, наконец, оставить должность врача и занять ее! Но был и другой претендент – талантливый 36-летний лингвист, основатель финно-угроведения Микаэль Кастрен. Они были очень дружны с Лённротом, и, по обоюдному согласию, первым профессором финского языка стал Кастрен.
В 1850 году родился первенец Лённрота, его назвали Элиасом. Но он умер в двухлетнем возрасте от менингита. В том же 1852 году умер от туберкулеза и Кастрен. После этого к Лённроту обратился сам ректор университета с просьбой вступить в должность профессора. Для этого ученому пришлось срочно подготовить и публично защитить докторскую диссертацию. Так, в 1853 году Э. Лённрот стал профессором и переехал с семьей в столицу. Первые годы он читал лекции на шведском языке. И только в 1856 году была прочитана первая лекция на финском языке, что было настоящим событием в университетской жизни. Лённрот предложил раз в неделю читать лекции по-фински.
В семье Лённрота родились четыре дочери: Мария, Ида, Эллина и Текла. Кроме своих детей, Лённрот воспитывал оставшихся сиротами детей своих друзей. Под его опекой находились также дети из необеспеченных семей, он брал на себя расходы на их жилье и обучение.
В 1862 году, в возрасте шестидесяти лет, Лённрот вышел на пенсию и сразу же уехал с семьей из столицы в свой родной край Саматти, так как ему всегда были в тягость известность и публичная жизнь. Последующие шесть лет были, наверное, самыми счастливыми в его жизни. Лённрот жил с семьей в крестьянской усадьбе, занимался хозяйством, наукой, детьми. Но счастье было недолгим: болезнь и смерть пришли в его дом. Спасавший других, Лённрот не смог спасти свою семью. В 1868 году скончалась от туберкулеза жена Мария. Лённрот остался один с четырьмя детьми. Но ранняя смерть была уготована и им: двум дочерям от туберкулеза и одной – от дифтерии. Остаток своей жизни ученый прожил в уединенной усадьбе с дочерью Идой.
Элиас Лённрот обладал удивительной внутренней силой и работоспособностью. Друзья говорили о его поразительном самообладании и выдержке. Горе не сломило его, он только все больше стремился к уединению и покою, а главное утешение находил в работе. Важнейшей научной задачей Лённрота последних десятилетий жизни было создание «Финско-шведского словаря». Этот грандиозный труд, работа над которым продолжалась около сорока лет, был завершен в 1880 году и включал более 200 тысяч слов. Лённрот считал, что необходимо сделать финский язык языком преподавания, управления, науки и культуры. Но для этого в языке того времени просто не хватало слов. Потому ученый занимался настоящим словотворчеством, причем не только и даже не столько в области литературы.
«След Лённрота присутствует в тысячах терминов юридической лексики, в трех четвертях ботанического лексикона, в терминологии лингвистики и математики. Лённрот ввел в финский язык такие слова, как национальность, литература, температура, вена, артерия, чернила, протокол, независимый, мысль, образование, договор, республика, вариант…» (Райя Майямаа. Элиас Лённрот. // Сто замечательных финнов: Калейдоскоп биографий. Хельсинки 2004)
Элиас Лённрот умер в 1884 году в возрасте восьмидесяти двух лет и был похоронен на кладбище в Саматти. Похороны превратились в общенациональный траур. В своем завещании Лённрот распорядился продать усадьбу в Саматти сразу после своей смерти, чтобы там не был основан дом-музей.
Элиас Лённрот был одним из достойнейших людей своего времени. Созданная им «Калевала» стала неотъемлемой частью не только финской культуры, но и мирового культурного наследия.
«Калевала» на языках мира
По количеству переводов на другие языки «Калевала» стоит на первом месте среди финских книг.
Первые небольшие переводы из «Калевалы» на русский язык были выполнены известным языковедом Яковом Гротом (1812-1893) и напечатаны в журнале «Современник» в 1840 году. В 1840-е годы Грот был профессором кафедры русского языка и словесности в Гельсингфорском университете.
Первый полный перевод был выполнен поэтом, литературоведом и переводчиком Леонидом Бельским (1855-1916). Он работал над переводом около пяти лет. Текст поэмы был опубликован в журнале «Пантеон литературы» в 1888 году, а через год вышел отдельным изданием. Императорская Академия наук присудила переводчику Малую Пушкинскую премию.
Новый полный перевод был осуществлен в конце ХХ века петрозаводскими переводчиками Армасом Мишиным и Эйно Киуру и вышел под названием «Калевала. Эпическая поэма на основе древних карельских и финских народных песен» (1998). Переводчики подчеркивали авторскую роль Лённрота – не собирателя, а создателя «Калевалы»: народные руны были как глина, из которой талантливый фольклорист и писатель слепил невиданный ранее прекрасный сосуд. В отличие от перевода Бельского, который намеренно героизировал эпическую поэму Лённрота, Мишин и Киуру исходили из того, что в «Калевале» отразилось в основном крестьянское миросознание, которое они и стремились отразить в новом переводе.
И наконец уже в XXI веке известный писатель Павел Крусанов сделал свой прозаический пересказ «Калевалы». А что? Пересказывают же современные писатели на свой лад Гомера и Данте. Лённрот – из этого ряда.