Составитель: Дмитрий Шеваров
Коллаж: ГодЛитературы.РФ
Александр Сергеевич Пушкин – жене Наталии Николаевне Пушкиной
Апрель (двадцатые числа) 1834 года
Из Петербурга в МосквуАнгел мой женка! Сейчас получил я твое письмо из Бронниц — и сердечно тебя благодарю... Надеюсь, что твоя усталость дорожная пройдет благополучно, и что ты в Москве будешь здорова, весела и прекрасна...
Поговорим о деле; пожалуйста, побереги себя, особенно сначала;
не люблю я святой недели в Москве; не слушайся сестер, не таскайся по гуляниям с утра до ночи; не пляши на бале до заутрени. Гуляй умеренно, ложись рано... В деревне не читай скверных книг дединой библиотеки, не марай себе воображения...
ПОСТСКРИПТУМ
Письма Пушкина жене, когда их читаешь одно за другим, напоминают роман. Но не столько любовный роман, сколько роман воспитания. Женившись, Пушкин неожиданно для самого себя находит, что воспитание Наташи (в отличие от образования) было доселе однобоким и в чем-то пагубным.
Наталия Николаевна знала немецкий, английский, блестяще владела французским, неплохо разбиралась в поэзии и даже стиховедении, но воспитание девушки было искажено тяжелой обстановкой в семье, трудным характером матери.
Пушкин принимается за воспитание юной жены с тревогой не за свое, а за ее будущее.
Он часто спрашивает ее: ну, как ты потом будешь жить без меня?.. Пушкинские письма Наталии Николаевне полны этого тревожного учительства, спешных наставлений, сетований на непослушание и скорби на тщетность своих педагогических усилий.
Пушкин пробует себя во всех возможных учительских интонациях.
В одном письме он мог быть и ворчлив, как Савельич, и гневлив, как его Пугачев, а то и холоден, груб.
Но грубость снова быстро сменяется лаской, похвалой и неустанным “ангел мой”. Этим обращением он словно говорит: вот на какую высоту я тебя ставлю, так постарайся же и сама тянуться к этим высотам незримым, горним... И такая тоска в этих письмах по гармонии, по чистому и доброму семейному укладу, никем и ничем не нарушаемому.
“Не читай скверных книг...”
Что там, в деревне, могли быть за скверные книги? Очевидно, легкое французское чтиво, бездарные романы с картонными страстями. Можно ли было тогда представить, что в двадцатом веке разовьется целая индустрия, которая будет направлять воображение лишь к пороку? Но не будем сетовать на время, времена не выбирают, а скажем друг другу, а главное, нашим детям пушкинское: “Не марай себе воображения...”
Ссылки по теме:
Строки дня. А. Пушкин — жене, Н. Пушкиной
