САЙТ ГОДЛИТЕРАТУРЫ.РФ ФУНКЦИОНИРУЕТ ПРИ ФИНАНСОВОЙ ПОДДЕРЖКЕ МИНИСТЕРСТВА ЦИФРОВОГО РАЗВИТИЯ.

Конкурс короткого рассказа. О. Харитонова «Фигура»

Шорт-лист конкурса «Страшная комната, или Паустовский в жанре хоррор». Читательское голосование

Ольга-Харитонова
Ольга-Харитонова

Фигура

Ольга Харитонова, г. Омск

Страшная-комната-конкурс-проголосовать

Мы спешили к гостиничному крыльцу как могли — Петр Иванович внезапно начав прихрамывать от усталости, я следом, мелко семеня, втыкаясь носками туфель в лужи. Дождь лил стеной; сильный, напористый, он ломал поля наших шляп и ощутимо давил на плечи. Ветер подгонял.

- Уеду от этого дождя к черту, - крикнул Петр Иванович. — Как там сказали? Теперь от Прибалтики и Львова, до Самарканда и Бухары? Шестьдесят рублей — хорошая пенсия для писателя.

Я открыл перед ним массивную дверь:

- Считайте, что вас проводили не на пенсию - в путешествие!

В холл мы вошли пышно: на груди каждого несколькими рядами рыжих медалей налипли березовые листья.

Администратор гостиницы долго перебрасывал во рту спичку и молчал.

- Разве что одна комната есть, - наконец выдал. - Но не знаю…

- Да нам в любой сухой угол. Нам до утра.

- Разве что до утра, - спичка прокатилась по губам. — Там больше одного дня и не живут. Утром приходят и бросают ключи. Угнетает она, видите ли, комната…

- Угнетает? - не понял я.

Петр Иванович сдернул с головы шляпу. Он раздражался.

- Погода и усталость угнетают поболее. Ведите в комнату!

Администратор провел нас до конца коридора на верхнем этаже, к номерам, чьи окна выходили на обратную от крыльца сторону и смотрели на осиновую рощу. Он отпер дверь и зажег свет в комнате:

- Располагайтесь, - сказал тихо и закашлялся в кулак.

В комнате было душно. Сбросив мокрое пальто, я растолкал в железных петлях закрашенные щеколды и распахнул балконную дверь. Где-то там, в фиолетовой темноте, шелестели невидимые осины.

- Все промокло, - опустился на кровать Петр Иванович. — Поди, суставы начнут ныть на сырость…

Я осмотрелся. Комната была самой простой: две кровати, стулья и стол, шкаф для одежды и белья. Светильник был один, в центре потолка, работал напряженно и тускло: изголовья кроватей и стол оставались затемненными. Как хорошо, что я здесь не буду писать, подумалось мне.

Закрыли балкон, развесили вещи, легли.

Я никак не мог улечься и все ворочался.

Когда глаза привыкли  к темноте, я заметил, что Петр Иванович отчего-то смотрит на поднятые руки.

- Не могу понять, что за темные пятна взялись, - он медленно поворачивал кисти.

- Пятна?

- Ну, вот же, с гречневые зерна. Все руки опаршивело.

Я ответил уже сонно, не особо вникая  в его слова:

- Утром, на свежую голову…

Из-за усталости я уже не мог мыслить здраво. И, кажется, сразу заснул.

Но словно в ту же секунду снова послышался голос Петра Ивановича:

- У нас кто-то на балконе стоит. Смотри.

Чтобы взглянуть на тюль, скрывающий балкон, мне достаточно было открыть глаза. Сделав это, я действительно увидел на балконе очертания человеческой фигуры, но меня это сначала не озаботило. Я попытался вспомнить: не предполагается ли в этой гостинице общий балкон на два номера. Не вспомнил.

Поднявшись, я подошел к стеклу. Если наш сосед не смог уснуть без сигареты, то мы всего лишь кивнем друг другу и разойдемся…

Но фигура стала двигаться мне навстречу. Я увидел, как она развернулась и сделала шаг в мою сторону.

Желтый свет, идущий откуда-то сбоку, ясно очертил худые скулы, но массивную шею, разросшиеся седые брови, выступающие на висках сосуды, редкие волосы и поднятую узловатую руку, которая через секунду коснулась стекла.

Гребень волны ужаса невероятной высоты поднялся над моей головой. Я чуть дышал. Мне впервые довелось ощутить пресловутое шевеление волос на затылке, когда я увидел, как желтая узловатая рука пауком поползла к ручке балконной двери.

Лицо человека за дверью казалось мне знакомым. Его светлые маленькие глаза, острый нос и губы были мною будто видены не раз, но это странное  знакомство не облегчало мой страх.

Балконная дверь дрогнула, и я попятился. Медленно, очень медленно неизвестный человек проникал к нам в комнату. Вместе  с ним, и я тут же это почувствовал, в комнату заполз острый, кисловатый и странный запах.

Мои глаза расширились: сгорбленный, иссушенный, с дрожащими кистями на запястьях и мелко кивающей головой на шее, в комнату шагнул Петр Иванович.

В ту же секунду, как я узнал его, позади меня на кровати раздался его же страшный стон.

Я выскочил из комнаты как ошпаренный. Не зная, что делать и какого искать спасения, бросился бежать по коридору, скатился по лестнице и навис над администратором. От нехватки воздуха ничего не выходило сообщить.

Очевидно, будучи готовым к любым сюрпризам комнаты, администратор взял чемоданчик с аптечкой и пошел к лестнице. На первой ступени он выплюнул спичку.

Я долго не решался подняться. Лишь через полчаса, в сопровождении еще одного разбуженного шумом постояльца, я прошел в комнату.

Петр Иванович, бледный и хмурый, сидел в одном белье у стола. Администратор измерял ему давление.

Балконная дверь была плотно закрыта и спрятана за тюлем.

Я осторожно опустился на свою кровать, оглянул медленно комнату. Тихо спросил:

- Что произошло?

Петр Иванович поднял к губам стакан с водой. Он задержал руку с ним перед глазами, и некоторое время смотрел, как из-за дрожания руки дрожит водяная кромка. А затем грустно вздохнул:

- Это ко мне пришла старость…

Информация о конкурсе «Страшная комната, или Паустовский в жанре хоррор»