Сардана Донская и Феодосий Ячменев, г. Москва
Привет. Меня зовут Феодосий, в честь дедушки. У меня есть очень веселая и изобретательная мама Сардáна, которая никогда не дает мне скучать. Мама говорит, что мы живем как на вулкане. Поэтому нам ничего не надо придумывать, а можно просто описывать нашу жизнь. А еще когда-то мама была маленькой и много чудила и куролесила. Обо всем этом наши рассказы, написанные от моего лица.
Роковой выстрел
Когда-то моя мама была маленькой. Ну, уже не очень маленькой, а такой слегка подрощенной, и училась в средних классах. Однажды тетя подарила ей и сестре замечательные билеты в оперу. Очень редкие и труднодоставаемые. Мама не сильно любила оперу, а предпочитала балет, но выбирать не приходилось. Тетя работала с иностранцами, поэтому мама заранее знала, среди кого они будут сидеть. И что вести надо себя очень достойно. Нарядилась очень тщательно, наделала себе и сестре кудрей, выбрала самые красивые туфли с бантиками. И вот они с сестрой прибыли в оперу.
Как и ожидалось, места сестер располагались среди иностранцев, поэтому должны были показать, как одухотворены и высококультурны дети Страны Советов!
В тот вечер давали "Евгения Онегина". Заиграла чудная музыка Чайковского. Артисты запели. И пели, и пели. Мама слушала-слушала. И вдруг с ужасом почувствовала, как её начало клонить в сон. Мама выпучила глаза, потерла их. И началась неравная борьба со сном. Мама щипала себя, держала глаза, чтобы они не закрывались, но все напрасно... Мама заснула... Прямо в опере... Среди иностранцев. А сестра этого не заметила.
И вот в то время, когда Ленский вызвал Онегина на дуэль, потом пропел свою арию, секундант сказал:" Сходитесь!" И... тут раздался ВЫСТРЕЛ. Спящая мама неожиданно проснулась, подскочила и... свалилась с кресла!
Дослушивать оперу мама с сестрой не стали, быстро встали и выбежали из зала. Так и не узнав в тот день, поженились Татьяна с Онегиным или нет.
Опера - это прекрасно!
Ругательное название
Когда папа возвращается домой после работы, то выясняет у меня, кто что делает. И я ему обстоятельно рассказываю.
И в очередной раз папа вернулся и спрашивает:
- Ну, что у нас мама делает?
Отвечаю:
- Книгу читает.
- Какую?
Я задумался ненадолго:
- Дебил!
У папы глаза округлились:
- Кто?
Я говорю:
- Никто. Книжка так называется.
Папа недоверчиво:
- Что-то я не слышал никогда о такой книге.
Я говорю:
- Неееее, кажется, она называется "Дурак"... или "Придурок"...
Тут папа с мамой стали так хохотать, что у мамы даже слезы из глаз брызнули. А я задумался:"Ну, чего они так веселятся? Какая разница: дебил или "Идиот", если название такое ругательное?"
А читала мама книгу " Идиот" Достоевского.
«ТОЧТОДЕТЯМНЕЛЬЗЯНИВКОЕМСЛУЧАЕ!»
Это было в те чудесные времена маминой жизни, когда деревья были большие, а конфеты - самая лучшая еда на свете. К маминому папе - известному ученому - постоянно приезжали важные гости, непременно привозя богатые дары. В тот день они ждали знакомого композитора. Он прибыл, как всегда элегантный, надушенный, и привез в подарок огромную коробку шикарных заморских конфет. Но конфеты были не простые, а с секретом. Потому что наполнены... ликером. Поэтому детям строго-настрого приказали этих конфет не есть, так как внутри них — ТОЧТОДЕТЯМНЕЛЬЗЯНИВКОЕМСЛУЧАЕ!».
Взрослые удалились в зал обедать и музицировать, оставив маленькую маму с младшей сестрой в детской, наедине с этой фантастически волшебной коробкой с чудными конфетками в серебристых манящих обертках, издававшими волшебный, сладкий аромат. Сестры ходили-бродили вокруг конфет и думали: что же нам делать?! Но маленькая мама была бы не она, если бы что-то не придумала!
Она осторожно достала одну конфетку и аккуратно развернула ее. Лизнула, а потом резким движением разломила напополам. Изнутри полилось что-то тягучее, прозрачное и липкое. Это было ОНО, то самое - «ТОЧТОДЕТЯМНЕЛЬЗЯНИВКОЕМСЛУЧАЕ!»
Тогда маленькая мама решительно стала доставать все конфеты, разворачивать их, разламывать и выливать «точтодетямнельзя» в раковину, а пустые половинки оставляла на столе. И вот из каждой конфеты вылили весь ликер полностью. Младшая сестра смотрела на маму с радостным, восторженным обожанием. Мама решительно все собрала, сестры сели за стол и все съели. Ну, почти все. Теперь же им ничто не могло помешать это сделать!
