Екатерина Мухортова, г. Химки
Вязанка дров
- Рассказывай! Рассказывай дальше! — просил меня маленький Миша, заметив, что я начинаю засыпать.
- А потом он сворачивает в проулок и исчезает до следующего полнолуния. — закончил я, зевая.
История произвела на брата сильное впечатление. Хотя в его возрасте все вещи казались удивительными и интересными. Сам помню, как был таким же пару лет назад. Я тоже любил слушать разные удивительные истории, всему верил, а теперь вырос и понял, что все это сказки.
- А он настоящий? Ты его видел? — не унимался Мишка, одновременно напуганный и развеселенный моей историей.
- Сам не видел, мне Володя рассказал, — важно отвечал я. Мне было очень приятно, что брату интересно меня слушать, но виду я не подавал. Успешный человек всегда говорит беспристрастно, а беспристрастно — это значит не подавая виду, что тебе что-то нравится.
На каменных ступенях было холодно сидеть, но мы все не шли домой. Мне уже хотелось спать, но ночь была так темна и загадочна, что я не мог уйти, я просто не мог оторваться, глядя, как снег медленно укрывает темный замерший сад.
Я всегда любил сидеть на крылечке со старшим братом Володей. Еще до того, как мы переехали, и до того, как родился Миша. Тогда у нас было маленькое деревянное крылечко, на котором мы вдвоем еле помещались. Под ним скреблись мыши, а из далекого леса пахло смолой и хвоей, от этого Володины истории становились еще более интересными и захватывающими.
Я услышал, как скрипнула дверь, это Володя вышел к нам. Я очень боялся, что он сейчас же начнет звать нас домой, как маленьких, а я этого очень не любил. Но Володя был очень умный. Он сразу понял, что волшебство вечерних историй разрушать нельзя, ведь это очень старая, еще им положенная традиция. Он сел между мной и Мишкой и громко свистнул в непроглядную темноту. Ночь была так густа, что поглотила этот звук, и эхо не долетело до нас.
- Эх, не отзывается… — расстроенно сказал Володя, грозя темноте кулаком. Я одобрил этот жест. Надо быть очень умным взрослым, чтобы так тонко понимать детские игры. Когда Володя, наш старший брат, играл с нами, казалось, что он на самом деле верит во все то, что представляет маленький Миша, и во все то, что когда-то представлял я.
- Володя, а ты кота видел? Он настоящий? — не унимался Мишка.
- Большого такого? Нет, не видел. Впрочем, его немногие замечают. Черного кота в темноте разглядеть очень сложно.
- Но он есть? — Миша смотрел на него зачарованно, хлопая голубыми глазенками.
- Кто ж его знает… — грустно вздохнул Володя, внимательно вглядываясь в ночь и будто отыскивая в ней что-то. — Потому и легенда, что никто не может точно сказать. Верить или нет — это уже твое дело.
- Это я знаю. Мне мама говорила, что в плохое верить нельзя, а надо только в хорошее. Но кот — он что такое? Хорошее или плохое? Настоящий он или нет? — Никак не успокаивался Миша, но не мог получить ответа ни на один свой вопрос. От этого он совсем расстроился. — Все эти истории такие. Не поймешь — надо ли верить в них…
- Не расстраивайся, — подбадривал его я. — Кот, может, и ненастоящий, но вязанка дров точно была. Это тебе и мама, и папа скажет. Это чистая правда.
- Какая еще вязанка? — тут же оживился Миша.
- Ну, это старая история. Я ещё маленький совсем был, когда это случилось. Пускай лучше Володя рассказывает. — Я умоляюще посмотрел на старшего брата. — Расскажи, пожалуйста. Всего одну историю, и мы сразу пойдем домой. Честно.
- Ну, хорошо. Только потом, чур, сразу в кровать. — И он стал рассказывать.
В ту зиму морозы стояли страшные, а снега навалило столько, что в нем застревали и автомобили, и сани. В общем, транспорта не было никакого. Мы тогда решили, что это не беда. Еды нам бы хватило если уж не до весны, то до первой оттепели точно. Мы весело проводили время, готовясь праздновать Рождество, и нас вовсе не волновало, что мы окружены снежной пустыней и что до ближайшей деревни час пути. Мы чувствовали себя в безопасности дома.
Но дрова кончились. Тогда-то мы испугались по-настоящему. Лес был далеко, не было и речи о том, чтобы идти туда за дровами в страшный непрекращающийся буран. Мы сразу же побросали в печку все, что только могло гореть. Старательно наряженная к празднику рождественская ель горела недолго. Старая одежда и разные тряпки и того меньше. Мебель дала нам тепла на какое-то время, но в конце концов дома остались лишь голые стены. Становилось все холоднее. У нас, казалось, не было надежды на спасение, но мама в это не верила. Она просила нас петь, молиться, читать стихи вслух, все что угодно, лишь бы не пасть духом. И мы очень старались. Когда все настолько плохо, что не можешь ничего сделать, остается только надеяться на лучшее. Мы пытались, но холод был страшен.
«Да что же это такое? Неужели мы так погибнем? — возмутился папа. — Нет, я сам схожу за дровами. Будь что будет, все лучше, чем сидеть сложа руки».
Мы хотели остановить его, папа не дошел бы до леса в такую погоду. Шторм все бушевал за окном, было слышно, как он завывает, но папа решительно схватил топор, отворил дверь, впустив порыв ледяного ветра, и застыл от ужаса. За дверью, поднявшись на задние лапы, стоял огромный бурый медведь. Он внимательно посмотрел на отца своими малюсенькими черными глазами и заревел, разевая страшную пасть.
Папа успел захлопнуть дверь перед самым его носом, а потом прислонился ухом в двери и стал слушать. Слышит он: медведь порычал, поскреб дверь когтями, а потом пошел назад, к себе в лес, было слышно, как хрустит снег под его лапами. Отец отворил дверь и видит: медведь ушел, только на снегу глубокие следы лап, ведущие к лесу.
Метель вдруг успокоилась, стало совсем тихо. Отец, ободренный этим, схватил топор и уже собирался идти в лес, но споткнулся о лежащую на крыльце непонятно откуда появившуюся вязанку дров.
- Не может быть, — сонно лепетал Мишка. — Это что же, медведь принес?
- Точно медведь. Больше некому, — отвечал Володя. — Мы этими дровами печку затопили, и сразу стало тепло, а папа пошел в лес по тропке, которую проторил медведь, след в след. Он потом еще долго смеялся: «Это еще что! Если бы я его не испугался, то, может, он бы меня на спине довез!»
Этого маленький Мишка, должно быть, уже не слышал. Он упал головой к Володе на колени и мирно тихо сопел.
Темнота рассеялась, на небе засверкали красивые лучистые звезды. Снег падал неслышно, укрывая голые деревья в саду. Была замечательная ночь.
- Послушай, да ведь это было настоящее чудо, — шепнул я Володе. Он кивнул, соглашаясь. — Так, значит, чудеса все-таки случаются иногда?
- Наверняка случаются. Я вообще думаю, что если ты во что-то веришь, то оно непременно случается. Если веришь, то не может этого не быть.
- И ты, такой взрослый, ты не притворяешься, так, просто для нас с Мишей? Ты правда веришь в чудеса?
- Я? Конечно верю.
Он взял Мишку на руки, и мы вместе пошли в дом. Когда я в последний раз обернулся взглянуть на спящий заснеженный сад, мне на секунду показалось, что в тени одного заснеженного деревца на задних лапах стоит тот самый добрый медведь.
