Изображение: фрагмент иллюстрации Джесси Уилкокс Смит "Семь возрастов детства"
Алена Повалюхина, г. Воронеж
Здравствуйте, Бог!
Нет, все же так: здравствуй, Бог! Можно я буду обращаться к тебе на ты? Не потому, что я тебя не уважаю, вовсе нет. Просто я очень тебя люблю и очень в тебя верю. Если я буду писать тебе «вы», ты будешь каким-то далеким. А ты близко, я же знаю. Совсем рядышком.
Тебе и так все обо мне известно, но на всякий случай напомню.
Меня зовут Коля, мне 11 лет, я учусь в пятом классе. Все-таки у тебя много дел, ты мог обо мне забыть или перепутать с каким-нибудь другим мальчиком.
Например, с Никитой из 6 «Б». Учителя говорят, мы с ним похожи. Хотя на самом деле я, в отличие от него, не горблюсь и не задираю девчонок.
А еще ты должен был запомнить меня по добрым делам. Помнишь, я сделал скворечник на уроке труда, а потом мы повесили его на березу у школы? Синицы и воробьи из него ели, я сам видел. А два дня назад в троллейбусе я уступил место большой тетеньке, которая тяжело дышала. Мама меня не просила, я все сам. Ну и вообще… Я убираю в комнате (почти всегда) и не клянчу у родителей игрушки (мега-робот не в счет). Вспомнил? Ну все, теперь ты точно меня ни с кем не спутаешь.
У меня к тебе просьба. Ты же знаешь, я нечасто к тебе обращаюсь. Только если контрольная по математике или мама погулять не отпускает. Я даже не знаю, как начать, но начать как-то надо. Помнишь, полгода назад к нам в класс пришла новая девчонка? Девочка. Ее зовут Лиза. Имя дурацкое, я знаю: Лиза-подлиза и все такое. Но на самом деле она хорошая, и вовсе не подлиза.
У Лизы золотистые волосы — прямо как у ретривера наших соседей, Рокси. А глаза голубые. У нас когда-то жил волнистый попугайчик такого же цвета.
А улыбка — как лучик солнца. И еще ямочки на щеках. В общем, Лиза красивая. И всего на пару сантиметров выше меня, но это не считается. Она все равно пока не носит каблуки, и разница в росте почти незаметна. А когда начнет носить — я уже вырасту и обгоню ее.
Ты не подумай, она мне нравится не только из-за красоты! Мама говорит, это неправильно, когда мужчины смотрят лишь на внешность женщины. Лиза еще и умная, и добрая. Она пишет почти без ошибок, знает все правила по математике и быстро читает — быстрее всех в классе, даже быстрее меня. А еще она не задирает Коровина. Ну, ты его знаешь — самый мелкий в классе, да еще и в очках. Наверное, он часто просит тебя о помощи. Все задирают, даже я. Но только по делу: если он наябедничает на кого-то или дразниться начнет.
А Лиза не задирает. Смотрит на это… Слово забыл… Предосуждательно. Да, кажется так. И глаза у нее в этот момент темнеют. Становятся не голубыми, а темно-синими. Как море во время шторма. Я видел такое, когда мы в августе отдыхали в Анапе. И от этого взгляда становится почти так же страшно, как было страшно от того шторма.
И задирать уже никого не хочется — только смотреть на Лизу и думать о море.
Нет, ты не подумай, я не влюбился! Рано мне еще. Да и вообще… Вся эта ваша любовь… Ваша — в смысле взрослых. Ты же взрослый, да, Бог? Как мой папа, а может, даже старше. У тебя и борода, наверное, есть? Но не в бороде дело. В общем, мне не до любви. У меня школа, футбольная секция, дополнительный английский, а еще комнату убирать надо… Что ты, какая уж тут любовь! Только если по средам, когда у меня свободный вечер. Хотя нет, папа записал меня на среду в бассейн. Да, любить мне пока некогда. Может, в старших классах, а пока…
А пока я прошу тебя об одном. Лиза заболела, и я хочу, чтобы у нее все было хорошо. Сделаешь, Бог? Учительница сказала, что это надолго. Что пока Лиза не будет ходить в школу. Не неделю, не две — а целую вечность. Четверть или даже дольше. У нее что-то с кровью. Я забыл название болезни… Название, кстати, красивое. Помню, что заканчивается на Мия — так назвала дочку моя тетя.
Лиза почти переедет в больницу. Ей будут делать длинные капельницы, а навещать ее будет нельзя, потому что мы можем принести ей вирусы, а ей без того нелегко. Еще я подслушал, что у Лизы, скорее всего, выпадут волосы. Но это же совсем не страшно, правда, Бог?
У Рокси тоже выпадает шерсть, когда она линяет, а потом вырастает новая. Подумаешь! Вот только я переживаю, что глаза у Лизы теперь все время будут темно-синие, штормовые и беспокойные, а не голубые, попугайчиковые и беззаботные. Но это тоже не беда. Врачи обязательно ее вылечат. Мне и мама так сказала, и папа, и учительница, и все-все-все… Нет, ты не подумай, я не плачу, это что-то в глаз попало… Вот, уже все прошло.
Боженька, милый, выполни мою просьбу, пожалуйста! Я знаю, что у меня много грехов. Вчера я хотел превратить эту вредину Машку из 5 «В» в жабу, а три дня назад чуть не сжег парту… Я обещаю исправиться и не беспокоить тебя по пустякам. Контрольные я буду решать сам, учить все правила и не делать шпаргалки. И если мама не разрешит погулять — что ж поделать, буду терпеть. Но помоги, пожалуйста, Лизе!
Я знаю, у тебя много просителей. Слепых, немых, глухих, каких-то там еще — бабушка читала мне твою важную книжку. Я не все понял, но кое-что запомнил. Если надо — я прочитаю эту твою книжку от начала до конца! Перестану сидеть в интернете и брошу «Гарри Поттера». Потом за него возьмусь. Когда Лиза выздоровеет.
Милый Бог! Бабушка говорит, ты живешь на небе, но иногда спускаешься на землю. Она не сказала на чем, но я думаю, что на красивом стеклянном лифте. Я знаю, в это время ты в основном решаешь важные вопросы взрослых дядь. Таких же, как ты, а может, даже взрослее. Все эти их войны, выборы, что-то там еще. Ты уже взрослый, но, надеюсь, не настолько, чтобы не понимать:
вернуть глазам Лизы попугайчиковый цвет — такая же важная задача.
А Коровина, пока Лиза в больнице, буду защищать я. Решено. Я уже и взгляд предосуждательный натренировал.
До свидания, Бог!
Твой друг Коля.
