Текст: Анна Матвеева
Обложки взяты с сайтов издательств
Иллюстрация: Richard Ansdell «Waiting Patiently»
Классический «собачий» топ-лист знает «каждая собака»: «Муму», «Трое в лодке, не считая собаки», «Собака Баскервилей», «Дама с собачкой», «Белый пудель», «Каштанка», «Белый клык» и так далее. В моём сегодняшнем списке - тоже известные, но всё же не такие очевидные названия. Приятного вам чтения - и мохнатой преданности рядом!
Пол Остер. «Тимбукту»
Пер. с англ. И. Кормильцева. — М.: Эксмо
О чём вы думаете, когда слышите название «Тимбукту»? Вспоминаете строчку из старой песни про «Сару Бара-Бу»? Или сравнительно недавний фильм Абдеррахмана Сиссако о религиозных фундаменталистах в Мали?.. А вот мистер Зельц, главный герой романа Пола Остера, воображал Тимбукту настоящим раем, куда рано или поздно попадают хорошие люди - и хорошие собаки.
«Мистер Зельц не имел ни малейших сомнений в том, что тот свет — это реально существующее место, которое называется Тимбукту. Тимбукту, насколько понял Мистер Зельц, расположен где-то посреди пустыни, вдали от Нью-Йорка и Балтимора, вдали от Польши, вдали от любой точки на земле, где они побывали за время своих странствий. Вилли то описывал это место как «оазис духов», то говорил, что «там, где кончается карта мира, начинается карта Тимбукту». Для того чтобы добраться туда, сначала необходимо долго пробираться через жаркие пески, через царство вечной пустоты. Мистеру Зельцу подобное путешествие показалось малопривлекательным, но Вилли заверил его, что это не так и что все огромное расстояние можно преодолеть в мгновение ока. Зато, очутившись в Тимбукту, уже никогда больше не придется думать ни о еде, ни о крове, ни даже о том, где теперь помочиться. Ты остаешься там наедине со всей Вселенной, словно крупица антивещества, попавшая в «божественное сознание. Мистер Зельц с трудом мог представить себе жизнь в подобном месте, но Вилли говорил о ней с таким восторгом, и в голосе его звучала такая нежность, что пес даже и не стал пытаться. Тимбукту. У Мистера Зельца поднималось настроение от одного звучания этого слова. Определенные сочетания гласных и согласных трогали его до самой глубины души, и когда бы эти три слога ни срывались с губ хозяина, волна восторга пробегала по всему собачьему существу Мистера Зельца, как будто само это слово было залогом будущего счастья».
Мистер Зельц, как вы уже поняли, - это собака, верный спутник полусумасшедшего уличного поэта Вилли Г. Сочельника, вообразившего себя посланником Санта-Клауса. Собака, по мнению Вилли, была ниспослана ему самим Господом, ведь «DOG», прочитанное задом наперёд, — это «GOD». «Собака это Бог, вот в чём дело. Имя Всемогущего Творца всего сущего содержится в зашифрованном виде в имени четвероногой твари. Разве такое может быть случайностью?»
Умирая, уходя в свой Тимбукту, Вилли беспокоится о том, чтобы не оставить без присмотра Мистера Зельца - и ругает себя за то, что не успел научить его ничему мало-мальски полезному: вот, например, Мистер Зельц не умеет читать! А ведь всем известно, что собаки могут читать - иначе для кого, резонно спрашивает Вилли, вешают таблички на некоторых заведениях, что сюда разрешён вход с собаками-поводырями - ведь слепые не могут их заметить и прочитать!
Печальная, смешная и нежная книга о Мистере Зельце завоевала любовь читателей во всём мире - а нам с вами особенно повезло, потому что на русский язык «Тимбукту» перевёл Илья Кормильцев. Приключения и злоключения Мистера Зельца, находящегося в несомненном родстве с чеховской Каштанкой, будут держать читателя в нервном напряжении вплоть до самого финала - может, и не самого счастливого, но уж точно неожиданного. Что же касается Тимбукту - и самой идеи рая для собак, то им может стать любое место, если рядом твой хозяин.
Саша Чёрный. «Дневник фокса Микки»
Маленькая повесть, написанная известным поэтом Серебряного века, - это, говоря языком того времени, «прелесть, что такое!». Дневник весьма сообразительного и предприимчивого пёсика породы фокстерьер (кстати, представители этой породы встречаются в литературе чаще прочих - интересно, почему?), который случайно выучился писать и теперь делает в своём журнале регулярные записи, будет интересен как взрослым читателям, так и тем, которые 0+.
Микки очень, очень умён и наблюдателен, а некоторые его размышления - это просто готовые темы для диссертаций. Ну вот, например:«Деревья, вот даже старые, молодеют каждую весну. А люди и взрослые собаки - никогда. Отчего? Вот Зинин дядя совсем лысый, вся шерсть с головы облезла, точь-в-точь - бильярдный шар. А вдруг бы у него весной на черепе зеленая травка выросла? И цветочки?
Или чтоб у каждой собаки в апреле на кончике хвоста бутон распускался?..
Всё бы я на свете переделал. Но что же может маленький фокс?»
Микки - настоящий философ, и ему интересно всё вокруг - он, конечно, безмерно предан своей маленькой хозяйке Зине, но никогда не упустит возможности сунуть свой любопытный чёрный нос «в чужой вопрос». Ну а что поделать, если Микки желает знать, почему корова - такая дура, и целыми днями ест траву, чтобы давать потом молоко всем в доме? Зачем люди постоянно разговаривают после еды и пьют какие-то разноцветные штуки?
«Зачем рыбы лезут в пустую сетку, которая называется вершей? Раз не умеешь жить над водой, так и сиди себе тихо в пруду. Очень мне их жалко! Утром плавали и пускали пузыри, а вечером перевариваются в темном и тесном человеческом желудке. Да еще гнусная кошка все кишочки по саду растаскала…
Почему Зинина бонна всё была брюнеткой, а сегодня у нее волосы как соломенный сноп? Зина хихикнула, а я испугался и подумал: хорошо, Микки, что ты собака… Женили бы тебя на такой попугайке: во вторник она черная, в среду - оранжевая, а в четверг - голубая с зелеными полосками… Фу! Даже температура поднялась.
Почему, когда я себя веду дурно, на меня надевают намордник, а садовник два раза в неделю напивается, буянит, как бешеный бык, - и хоть бы что?! Зинин дядя говорит, что садовник был контужен и поэтому надо к нему относиться снисходительно».
Фокс Микки рассказывает в своём дневнике обо всём, что ему довелось пережить - как его оставили под присмотром того самого контуженного садовника на даче, как он ездил на море и в Париж, как потерялся, как ходил вместе с Зиной в цирк и синемa… В этой книжке, как засушенный кленовый лист между страниц, сохранился дух межвоенного времени, той краткой передышки, когда люди вновь научились радоваться жизни. Что же до собак, то они умели это делать всегда - правда же, фокс Микки?
Гектор Мало. «Без семьи»
Не одно поколение читателей в России выросло на этой книге, впервые опубликованной в 1878 году - что уж говорить о Франции, где приключения мальчика Реми и его верных спутников давно уже стали хрестоматийным текстом для изучения французского языка в школах.
Реми — сирота, во всяком случае, в самом начале книги мы понятия не имеем о том, кем была его настоящая мать и почему он вынужден обходиться без родителей и без семьи. Жизнь Реми полна лишений и испытаний, тем не менее, юный читатель не может удержаться от некоторой зависти по отношению к этому во всех отношениях удивительному мальчику — ведь он путешественник, странствующий музыкант, к тому же вместе с ним по дорогам Франции идут сразу три собаки и обезьянка Душка.
Главный в собачьей компании дрессированный пудель Капи - это, возможно одна из самых обаятельных собак в мировой литературе и такой же полноправный герой романа, как загадочный музыкант Виталис или друг Реми, маленький Маттиа. Именно Капи спасает Реми в самих трудных ситуациях, приходит на помощь тогда, когда люди помочь не в силах… И как же хорошо, как справедливо, что в финале этого сентиментального, но такого душевного романа пудель остаётся с Реми, счастливо обретшим семью. Пусть уже старый и слабый, пёс по-прежнему хочет быть полезным хозяину: «Все собрались вокруг нас. В этот момент появился пудель. Это мой милый, любимый Капи. Бедняжка, он совсем старый и глухой, однако ещё хорошо видит. Он спокойно лежал на своей подушке, но, заметив, что я взял арфу, прихрамывая, пришёл на представление. В зубах он держит блюдечко и хочет на задних лапках обойти «почтенную публику», но ему не хватает сил. Капи садится и, важно поклонившись присутствующим, прижимает лапку к груди.Я не могу удержаться и целую его в нос, как тогда, когда он утешал меня в моих горестях».
Пока Реми пытался выжить, зарабатывая уличными выступлениями от случая к случаю, пока стремился найти свою семью (разыскивая приёмную, но обнаружив по чистой случайности настоящую), собаки успели занять важное место в его сердце. Может быть, они и не заменили человеческое родство, но, совершенно точно, согрели его душу в самый беспросветный час. На такое, поверьте, способны только собаки: неважно, дрессированные или нет.
Карел Чапек. «Дашенька, или История щенячьей жизни»
История рождения и взросления маленького фокстерьера Дашеньки, рассказанная классиком чешской литературы (и создателем слова «робот») - это, может быть, одна из самых удачных писательских попыток «переселиться» в звериную шкуру. Хозяин прекрасно понимает все Дашенькины мотивы и желания, более того, кажется, что он сам вместе с нею переживает все этапы собачьего взросления: учится ходить, правильно переставляя ноги, то есть, простите, лапы, учится прыгать, как умеют только фокстерьеры, учится «прилично» вести себя в обществе, как это делает её мама Ирис. Но при этом Чапек вовсе не пытается «очеловечивать» Дашеньку и говорить с читателем от её имени: эта небольшая повесть, скорее, представляет собой нежный и очень интимный «журнал взросления», а может, даже и собачий мини-«роман воспитания». Между прочим, первое чешское издание этой книги было украшено множеством фотопортретов Дашеньки, сделанных самим Чапеком, выступившим здесь ещё и фотографом-любителем. Книжка стала в Чехословакии бестселлером, а финал её - как тогда, так и теперь - способен выжать слезу даже у самого бесчувственного читателя.
«И вот наступил день, когда чужие люди забрали Дашеньку и унесли ее в портфеле, сопровождаемые нашими горячими и благожелательными уверениями в том, что Дашенька чудесная, славная собачка (в этот день она успела разбить стекла в парниковой раме и выкопать целый куст тигровых лилий) и вообще она необыкновенно мила, послушна и т. д.
Второго такого щенка не найдешь!
— Ну, отправляйся, Дашенька, и будь молодцом!
В доме — благодатная тишина. Слава богу, уже не нужно все время бояться, как бы эта проклятая псина не натворила новой пакости.
«Наконец-то мы от нее избавились!
Но почему же в доме так тихо, как на кладбище? В чем дело? Все стараются не смотреть друг другу в глаза. Заглядываешь во все углы — и нигде ничего нет, даже лужицы…
А в конуре молча, одними глазами, плачет ободранная и истерзанная мама Ирис».
Такие слова мог написать только тот, кто вынужден был однажды расстаться с любимой собакой, не правда ли?..
Кейт Аткинсон. «Чуть свет с собакою вдвоём»
Пер. с англ. А. Грызуновой. — М.: Азбука
Я так люблю прозу Кейт Аткинсон, что совершенно не устаю хвалить её по поводу и без. Все её книги прекрасны (моя любимая - «Жизнь после жизни»), даже если это «всего лишь» детективы, такие как «Чуть свет с собакою вдвоём». Сквозной персонаж книжного сериала Аткинсон «Преступления прошлого» - частный детектив Джексон Броди - в очередном, четвёртом по счёту (и, на мой взгляд, лучшем) романе неожиданно для себя становится владельцем собаки. А ведь у Броди и без того хватает проблем на работе и в личной жизни, как и подобает всякому приличному сыщику. Но если собака выбрала хозяина сама, ему от этой роли уже не отвертеться…
Джексон всего лишь гулял в парке Раундхей города Лидса (кстати, в телесериале «Преступления прошлого» действие перенесено в Эдинбург), когда вдруг «узрел счастье»: «Собака, грязная псинка, носилась по парку, словно ее только что выпустили из тюрьмы. Спугнула стаю голубей, которые нацелились на выброшенный сэндвич, и те взлетели, раздраженно хлопая крыльями, а собака в восторге на них загавкала. Потом ринулась прочь и на полном ходу еле затормозила - на секунду припоздав - возле женщины, загорающей на коврике. Женщина завопила и кинула собаку вьетнамкой. Собака поймала вьетнамку на лету, помотала туда-сюда, будто крысу, уронила и помчалась к маленькой девочке - та взвизгнула, когда собака подпрыгнула, пытаясь лизнуть ее мороженое».
Собачье счастье длилось недолго - на горизонте вскоре нарисовался её хозяин (а Джексон-то думал, она бесхозная!) и принялся пинать питомца, приговаривая, что надо было давно утопить его к чертовой матери. А затем потащил псинку прочь на поводке, так что она «проволоклась по земле и ударилась об асфальт». Тут уж у нашего сыщика окончательно сдали нервы, и он с наслаждением врезал хозяину «апперкотом в диафрагму». А пока тот корячился на земле, Джексон унёс собаку прочь на руках, успокаивая её ласковыми словами, как собственную дочь в её раннем детстве…
И тогда пёс понял, что наконец-то нашёл себе настоящего хозяина, а то, что у Джексона не было планов обзаводиться питомцем, его, честно сказать, не волновало. Безымянная псинка из городского парка как будто бы знала, что детективу Броди сейчас приходится ничуть не легче, чем ей самой - что ему тоже нужен верный друг и терпеливый спутник на этом долгом пути, который люди называют жизнью, а собаки - прогулкой.
Вот так и началась эта удивительная история о преданности и предательстве, история, где пропавшие дети находятся спустя много лет, а давние мечты сбываются ровно тогда, когда ты, наконец, решаешь от них отказаться. Началась и закончилась - собакой и с собакой.
