Текст: Дмитрий Сосновский
Российская сериальная индустрия сейчас на небывалом подъёме, и пора уже привыкать к тому, что она всё чаще и чаще заставляет о себе говорить – пусть пока далеко не всегда в восторженных тонах. Так или иначе, уже за прошлый год достойных проектов набралось заметно больше десятка. Особенно расстарались быстро расплодившиеся онлайн-сервисы, взявшие пример с западных коллег и кинувшиеся производить собственный контент. Пространство для манёвра в интернете гораздо шире, чем на ТВ, и молодые платформы вовсю изощряются и экспериментируют. Удачно, повторимся, выходит отнюдь не каждый раз, но в резонансе – что, в общем-то, при такой агрессивной раскрутке нисколько не должно удивлять – нехватки нет.
Новый сериал «КиноПоиска» «Топи» заранее привлёк к себе широкое внимание фигурой своего автора. Дмитрий Глуховский некогда сделал себе имя изобретением популярнейшей постапокалиптической вселенной «Метро 2033» и написанием подобного рода фантастики, поначалу публиковавшейся в интернете. Но в 2017 году он оказался в поле зрения тех, кто такой продукцией не слишком интересуется, издав триллер «Текст», изо всех сил источавший остросоциальность и экранизированный спустя два года Климом Шипенко - с Александром Петровым и Иваном Янковским в главных ролях. Фильм наделал шуму чрезвычайно откровенной сценой с участием Кристины Асмус, получил горку хвалебных отзывов со стороны целевой – то есть «прогрессивно» настроенной - аудитории и вскоре уступил место в информационном пространстве следующему фильму Шипенко – комедии «Холоп». А Глуховский отправился дорабатывать давно начатый сценарий к «Топям».
Сначала сериал, написанный Глуховским и снятый Владимиром Мирзоевым («Как Надя пошла за водкой»), очень напоминает прошлогоднюю «Территорию» от ТНТ. Здесь тоже группа городских молодых людей оказывается в загадочной и мрачной глуши, сталкиваясь со всякими мистическими ужасами. Но есть у сеттинга и существенные отличия: в «Территории» речь шла о лесах Пермского края с коми-пермяцкими шаманами, колдунами и прочей экзотикой, место действия же «Топей» – затерявшееся в чащах Архангельской области село, возле которого стоит монастырь. При этом ещё начиная с трейлеров свежий проект «КиноПоиска» подкупал невероятно красивой картинкой – работа оператора и художников действительно радует глаз до самых финальных титров. Но обольщаться не стоит – достаточно вспомнить, насколько визуально эффектен и насколько содержательно смехотворен был прошлогодний «Водоворот».
В указанный монастырь отправляется главный герой, молодой айтишник Ден (снова младший Янковский), изобрётший видеоприложение для общения, совмещённое с детектором лжи. Идея, прямо скажем, небесспорная, особенно учитывая, что в сюжете инновационная «фишка» программы хоть точечно и используется, герои вполне могли обойтись без неё. Зато сама деятельность Дена, конфликтующего со спецслужбами в вопросе конфиденциальности, жирным (других не ищите) намёком обозначает столь необходимую «актуальность».
Вообще протагонисту не до разборок с силовиками: у него неоперабельный рак. Мать с трудом уговаривает сына отправиться в этот самый монастырь, где, по слухам, творятся самые настоящие чудеса. Дену трудно подавить свой скепсис, но терять всё равно нечего. По одному в удивительной обители не принимают, так что он собирает компанию «френдов» (друзьями этих людей трудно назвать) и выдвигается на север. И чудеса в названном месте действительно быстро обнаруживаются – правда, совсем иного характера.
Тут же начинается чёрт-те что: одна из приезжих вскоре пропадает (и о ней можно забыть); на заборе встречается какой-то оккультный знак; все местные ведут себя как минимум странно и жутковато; единственный представитель официальной власти – полицейский – что-то точно недоговаривает; в заброшенном, как выяснилось, монастыре то объявляется, то вновь исчезает загадочный батюшка. В округе также обнаруживается халупа, где обитают злобные урки, а также безумный ветеран Чеченской войны, для которого война до сих пор не закончилась (так что ждите от него специальную порцию зверств и саморазоблачительных монологов). Плюс – токсичный химкомбинат, окрашивающий облака в зловещий розовый цвет и вообще травящий всё вокруг. Ещё то и дело упоминается некий Хозяин, для которого все тут находящиеся – что-то вроде скота.
Что касается лишних в фабуле «Топей» элементов, они попадаются на каждом углу, и это уже, пожалуй, пора принять как авторский стиль. В конце концов, превыше связности, цельности и здравомыслия тут ценится центральный комплекс идеологем – заранее нетрудно догадаться, какой направленности. В полной мере комплекс сей раскрывается в самом конце с обезоруживающей прямолинейностью, буквально проговариваясь вслух, но и по пути мы встретим немало указателей на него, а заодно – целый ворох деталей, которые попросту ведут в никуда.
Собственно, поначалу может показаться, что так оно всё целиком и задумано: Дмитрий Глуховский затаив дыхание вглядывается в русскую глубинку и видит в ней беспросветную тьму и кровавый абсурд. Эдакий «Твин Пикс» по-русски глазами современного российского либерала. Пространство, полное бессмысленной злобы и совершенно не мотивированного насилия, жлобства и мздоимства, фарисейства и безнаказанности, конформизма и подлости, где всё, абсолютно всё выстроено на животном страхе и рабском преклонении перед самопровозглашёнными повелителями.
Но перед самым занавесом сценарист идёт ещё дальше и пытается дать царящему хаосу полурациональное объяснение. Примечательно, что оно прежде неоднократно озвучивалось жертвами в качестве предположения и было отвергнуто, так как ничего толком на самом деле не объясняло. И не объясняет, продолжая как ни в чём не бывало соседствовать с другими гипотезами, с коими конфликтует, их не опровергая. А намёков на них было разбросано по семи эпизодам предостаточно: тут вам указания и на чистилище, и на антиутопическую аномальную зону, и даже на временную петлю (в наличии – характерный жёлтый дождевик из «Тьмы», да и сам Янковский смахивает на Луиса Хоффмана). В конце концов становится ясно, что все эти путаные метафоры имеют мало значения – они просто морочили голову и пускали пыль в глаза, а вся суть проекта концентрируется в нескольких политических манифестах, высказанных в заключительной серии.
Так лёгким, но не слишком изящным движением сюррелистичный фолк-хоррор превращается в угловато-назидательную притчу об «этой стране». Впрочем, стоило ли ожидать чего-то другого?
