САЙТ ГОДЛИТЕРАТУРЫ.РФ ФУНКЦИОНИРУЕТ ПРИ ФИНАНСОВОЙ ПОДДЕРЖКЕ МИНИСТЕРСТВА ЦИФРОВОГО РАЗВИТИЯ.

Юлия Друнина и Алексей Каплер: «Ты рядом, и всё прекрасно...»

История любви поэтессы и кинодраматурга – друг к другу и к Крыму

Юлия Друнина и Алексей Каплер / «Крымский журнал»
Юлия Друнина и Алексей Каплер / «Крымский журнал»

Текст и фото: «Крымский журнал»

Текст предоставлен в рамках информационного партнерства «Российской газеты» с изданием «Крымский журнал» (Симферополь, Республика Крым)

Два ярких воспоминания детства. Девочка, которая мне очень нравилась, подарила тетрадку с любимыми стихами. И я прочёл признание: «Ты рядом, и всё прекрасно…» А ещё запомнилось, как мама собирала соседок у телевизора: «Девочки, сейчас Каплер будет выступать!»

«Я родом не из детства, из войны…»

10 мая 1941 года Юля встретила 17-летие, а уже в конце лета на девушку обрушилась война. В составе народного ополчения Друнина копала под Можайском противотанковые рвы.

Через год она предъявила в военкомате паспорт и свидетельство об окончании курсов медсестёр. Её мечта – «в эшелон пехоты, в санитарный взвод» – исполнилась. А вскоре война резанула осколочком по горлу, но смерть пощадила «светлокосого солдата»: кусок стали прошёл в двух миллиметрах от сонной артерии. «Везучая ты!» – усмехнулся врач.

Вскоре Друнина написала своё первое стихотворение, которое стало сущностью «окопной правды».

Юлия Друнина. Фото: «Крымский журнал»

Выписавшись из госпиталя, Юля решительно направилась в Литературный институт. Тетрадку с рифмами дополняла медаль «За отвагу». Однако время поэзии ещё не пришло, и старшина медслужбы вернулась на войну. В боях за Ригу получила тяжёлую контузию, после чего Друнину комиссовали. «Значит, судьба», – решила Юля и просто пришла на занятия первокурсников. Её приняли без экзаменов. А в начале 1945 года в журнале вышла первая подборка стихов Юлии Друниной.

Юная поэтесса буквально расцвела. Всё больше и больше засматривался на неё однокурсник Коля Старшинов – ровесник, тоже с нашивками за ранения и тоже поэт. И в скором времени предложил руку и сердце.

Жизнь в послевоенное время оказалась труднее, чем в окопах. Жили не просто бедно, а «сверхбедно». Навалились болезни. Родилась дочь Леночка, тоже слабенькая. Слава Богу, со временем выправилась. А с Николаем становилось всё хуже и хуже. Душа компании, рубаха-парень стал всё чаще заглядывать в рюмку. Друнина всеми силами старалась спасти семью, но в 1960 году их брак распался. К тому времени сердце Юлии уже шесть лет принадлежало другому человеку.

Рыцарь непечального образа

Алексей Каплер. Фото: ru.wikipedia.org

Его звали Алексей Каплер.

Жизнь «рыцаря непечального образа» напоминала то ли трагифарс, то ли приключенческий фильм. Конечно, он пытался примерять и другие жанры. Например, в конце 30-х годов написал сценарии к главным фильмам эпохи – «Ленин в Октябре» и «Ленин в 1918 году». Рискованная попытка оказалась успешной: Каплера наградили орденом Ленина и позже Сталинской премией.

Казалось бы, перед преуспевающим драматургом теперь открыты все двери. Последовало заманчивое предложение снять фильм о лётчиках. Консультантом назначили самого Василия Сталина, и обсуждение рабочих моментов плавно перетекало в застолья. На одном из таких праздников жизни (заметьте, в 1942 году!) Каплер обратил внимание на угловатую девочку-подростка. Звали её Светлана. Завязался разговор, потом другой, третий, и советская принцесса – дочь Сталина! – вскоре просто втюрилась в волшебника из мира кино. Всесильный отец был в бешенстве. Светлана схлопотала пару пощёчин, а Каплера обвинили в антисоветской агитации и на пять лет отправили охладить пыл в воркутинские лагеря. Потом добавили ещё пять.

Но живые человеческие чувства смогли прорасти даже в условиях вечной мерзлоты. На Колыме судьба свела Алексея с актрисой Валентиной Токарской. Когда оба вышли на волю, сразу зарегистрировали брак.

«Оттепель», наступившая после смерти «вождя народов», давала возможность начать жизнь с чистого листа. Каплер быстро восстановил утраченные связи. В частности, вёл сценарную мастерскую в легендарном ВГИКе.

Не бывает любви несчастливой

Юлия Друнина и Алексей Каплер. Фото: «Крымский журнал»

Намереваясь расширить круг своего творчества, Друнина в 1954 году поступила на сценарные курсы при Союзе кинематографистов, где также преподавал Каплер. Надо полагать, искра вспыхнула сразу. И ничего, что обаятельнейшему маэстро исполнилось уже 50, а его студентке только 30.

Их тайный роман тянулся шесть лет. «Беззаконные» чувства прорывались только в стихах.

Наконец, все формальности советского законодательства были соблюдены: Алексей и Юлия расстались со своими супругами и оформили отношения официально.

В поэзии Друниной мощно зазвучали новые ноты: тема войны начала уступать место потрясающей лирике. На новый виток творчества вышел и Каплер: написал сценарии к приключенческому фильму «Человек-амфибия» и комедию «Полосатый рейс», которые стали лидерами советского кинопроката и по сей день любимы зрителями. Еженедельно импозантный ведущий телепередачи «Кинопанорама» рассказывал народу о «важнейшем из искусств» – новинках советского и немножко зарубежного кино.

А ещё в их новую жизнь вошёл Крым.

Телеграмма из Крыма

Состоявшиеся, уверенные в себе люди буквально растаяли под ласковым крымским солнцем. Им уже не нужно скрывать свои чувства. Наоборот, хочется говорить, нет – кричать! – о своей любви. По любому поводу и даже без Каплер шлёт супруге телеграммы.

Вот, к примеру: «Джанкой. Поезд 31, вышедший из Москвы 24 декабря, вагон 13, место 25, пассажиру Друниной. Доброе утро. Каплер».

Или вот: «Планерское (ныне посёлок снова называется Коктебель. — Ред.), Дом творчества. Друниной. Уже третий час ночи. Есть потребность признаться, что очень тебя люблю. Каплер».

Друзья посмеивались: светский лев стал подкаблучником! Однако новое качество отнюдь не смущало Каплера. Наоборот, в его жизни появились ранее невиданные грани. Например, Алексей начал совершать вместе с Юлей пешие путешествия.

Юлия Друнина и Алексей Каплер. Фото: «Крымский журнал»

Отдыхая в Крыму, поднимались на Карадаг, на могилу Волошина. Особенно полюбилась им «тропа Грина»: Александр Степанович, живя в Старом Крыму, ходил по этой дорожке в гости к Максу Волошину в Коктебель.

По фронтовой привычке Юлия перемещалась быстро. Алексей, несмотря на лишний вес и проблемы с сердцем, старался не отставать. И любовь, помноженная на целебный воздух, интересные ландшафты и неспешные беседы обо всём на свете, совершила очередное чудо. Врач, изучив кардиограмму, аж присвистнул: «Яковлич, а сердечко-то у вас помолодело!»

Помимо походов, много ездили на экскурсии. Из каждой поездки Друнина привозила впечатления – строки будущих стихов. Так родились шедевры большого крымского цикла – о войне, о жизни, о любви.

Старый Крым – последняя обитель

Юлия Друнина. Фото: «Крымский журнал»

Особое место в жизни этих удивительных людей занял неприметный городок Старый Крым. Впервые супруги отметились тут в 1964 году: приехали из коктебельского Дома творчества на вечер с местным бомондом. И с тех пор старались бывать и весной, и осенью.

В память о столичных знаменитостях энтузиасты установили на фасаде старинного здания библиотеки мемориальную доску. В фондах бережно хранятся книги, снабжённые добрыми пожеланиями Друниной. А в Литературно-художественном музее оформлена скромная экспозиция. В ней представлены сделанные в Крыму фотографии и переданные семьёй памятные вещицы: авторучка, часы, значок народного депутата СССР и в центре камешки с коктебельского пляжа.

Юлия Владимировна, человек несколько замкнутый, старалась по возможности не афишировать свои визиты в Старый Крым. Старожилы вспоминают, что Друнина и Каплер приезжали сюда на несколько дней отдохнуть от суеты, которая преследовала их даже в «писательском доме»: Коктебель сохранял дух богемы и в «эпоху застоя». А творческим людям часто хотелось остаться наедине с тишиной. И в этом отношении Старый Крым оказался просто идеален. Его необычная история, прекрасная природа, мощнейшая энергетика давали импульс вдохновению. Друнину заворожил удивительный мир Киммерии.

«Я люблю всё больней и больнее / Каждый метр этой странной земли…»

«Жалел не себя, а меня…»

Как-то раз Алексей полушутя-полусерьёзно спросил Юлию: «Как ты думаешь, где лучше мне лежать: на Новодевичьем или на старокрымском?» Друнина ушла от ответа, но вопрос запал в душу.

Беда пришла в 1979 году. Врач, прикрыв плотно дверь, негромко чеканил:

– Юлия Владимировна, вы человек крепкий, поэтому будем говорить напрямую. Дела Алексея Яковлевича плохи. Рак. Злой и, к сожалению, неоперабельный.

Каплер, умудрённый опытом, всё осознавал. Старался не подавать вида, лишь спросил:

– Ты помнишь о нашем разговоре?

Юлия встрепенулась:

– О чём, Алексей?

– В какой земле лучше лежать…

И, не давая вставить слово, продолжил:

– В старокрымской. Запиши, пожалуйста, что я сказал.

Судный час

Страна тем временем вступила в перестройку. Понимая, что бороться нужно не только словом, но и действием, Юлия решает ступить на политическую стезю. В 1990 году Друнину избирают в Верховный Совет СССР. Три дня и три ночи августа 1991-го Юлия Владимировна провела на баррикадах вместе с защитниками Белого дома. Однако рывок в новую жизнь оказался фальстартом. «Перестройка сменилась перестрелкой», – мрачно шутили в то время. Крушение всех идеалов душа поэта выдержать не могла. И Друнина вынесла себе приговор.

Но прежде Юлия Владимировна спокойно, не спеша закончила все земные дела. На письменном столе оставила папку с готовой рукописью последней книги «Судный час», посвящённой Каплеру. Аккуратно разложила письма – в милицию, родным, друзьям: «Почему ухожу? По-моему, оставаться в этом ужасном, передравшемся, созданном для дельцов с железными локтями мире такому несовершенному существу, как я, можно, только имея крепкий личный тыл. А я потеряла два своих главных «посоха» – ненормальную любовь к старокрымским лесам и потребность творить». И далее излагала последнюю просьбу – отвезти её прах в Старый Крым и похоронить рядом с Алексеем.

Её желание было выполнено неукоснительно.

Фото: wikimedia

Оригинальный материал: «Крымский журнал»