Любава Горницкая - участник множества литературных мастерских и конкурсов. Ее антиутопия "Олимпиада" вошла в длинный список Всероссийского конкурса на лучшее произведение для детей и юношества "Книгуру" и в короткий список премии В. П. Крапивина в 2021 году, заинтересовала издателя и в короткий срок была издана.

Публикуем фрагмент книги с иллюстрациями Дмитрия Ушакова.

Любава Горницкая "Олимпиада"

Издательство: Волчок, 2022 г.

Той зимой и начался период моего одиночества. Нет, я ни с кем не ссорилась. Никто не говорил мне злых и обидных слов. Просто сложилось так, что с одноклассниками мне стало неинтересно. На пустырь я больше не пошла бы. В спортивные секции по-прежнему не записывалась. Откровенничать о чем-то после ухода Альки казалось опасным. Ещё проговорюсь, что скучаю. А если только перекидываться фразами о домашних заданиях или вместе убирать коридоры, то кому ты будешь интересна. Так, поздоровались и забыли. Бабушка говорила, что я сама отталкиваю всех. Зазнаюсь. Закрываюсь. Ты отделяешься от коллектива, Ада. Задумайся, ребята таких не любят. Я пожимала плечами. Иногда каталась в городском парке с ледяной горки. Смотрела мультфильмы в переполненных залах на вечерних сеансах, если удавалось добыть деньги на билет. Читала в библиотеке всякое по истории и географии. Неплохо научилась вышивать крестиком. Прошла уйму миссий в компьютерных игрушках. Вечерами мыла полы дома до зеркальной чистоты. Как-то легко и сразу я научилась жить без привязанности к людям.

Об Альке я думала каждый день. Нормально ли он живёт. Простил ли он меня. Но в ОЛИМП даже письма не напишешь. Адрес неизвестен. Да и нельзя. Алька пропал без вести, как мама. Вроде и не умер. Только обнять и поговорить не получится. Иногда я гадала: что было бы, попробуй я вступиться за него? Ясно, что ничего хорошего. Но стыдно, что ни разу не попробовала. Чтобы отогнать мысли, я включала компьютер и подсоединялась к сети. Раз рядом нет людей для поговорить, сгодятся и те, что на другом краю карты, в Центре или даже на Севере.

Сеть соединяла все компьютеры Равнинного союза. Болтали вроде, что в Океанском альянсе тоже такая есть, а вот в Горной федерации, где вечно неспокойно, — нет. Кто его поймëт. Наша сеть РАВНИНА точно существовала. Там можно знакомиться. Вступать в группы по интересам. Смотреть старые, ещё серым простым карандашом нарисованные мультфильмы. Читать новости. Обмениваться фотографиями. Я залипала там часами. И просто читала всё подряд. Рецепты из сухих продуктов. Статьи об успехах в селекции животных, из которых делают тушёнку на мясокомбинатах. Болтовню ровесниц об уравнениях реакций из основ естествознания. Материал об очередной секте полярников (так называли сумасшедших, поклонявшихся только Полярной звезде и думавших: она скоро упадёт и настанет конец света). Хрестоматию по словесности для десятого класса, до которого мне было жить да жить. Рассказывала на форуме девчонке с Севера-2, почему на гербе Братьева нарисован орёл. У меня завелись постоянные «равнинные» приятели, ждавшие моих сообщений рано утром и после уроков. Я никогда их не видела и не знала, правду ли они пишут. Думала рассеянно: может, там не девочки-старшеклассницы, а бородатые мужики, пропадающие на заводах? Но меня это не беспокоило. Приятели по ту сторону монитора казались немного придуманными. Они ничего обо мне не знали. И я, само собой, как всякое заэкранное видéние, была для них нормальной. А не той, что предала и бросила друга и не могла себя за это простить.

Учебный год я окончила на «хорошо» и «отлично». По прилежанию — первый результат в классе. Классная мать сказала будто между прочим:

— А ведь если ты, Ада, подтянешь показатель поведения, цены тебе под звёздами не будет.

Я промолчала. Знаете, очень трудно делать безразличный вид и не ехидничать, когда так хочется.

Бабушка и так всегда говорила, что я очень несдержанная. Вроде бы мама была спокойной и послушной, а я похожа на папу. Ладно бы внешностью, но не характером же! Что надо быть больше девочкой. Я не очень еë понимала. Юбки ношу. Длинные тёмные волосы каждый день расчёсываю и заплетаю в две тонкие косички. Умею вышивать. Зовут меня Ада, а не Андрей. Что не так-то?

И в тот день, когда я принесла годовые оценки и сказала, что классная мать — самоуверенная дура, мы с бабушкой крепко поссорились. Потому что нельзя так говорить о старших. Даже правду нельзя. Мне казалось, что Алька не понял бы, соври я даже бабушке. В последнее время что-то часто я стала мерить поступки Алькой. Может, даже и не им, а моими догадками о нëм. Образом в моей голове. Слишком мало я знала настоящего, наверное. В мультфильмах — картинки вместо людей. В книгах — мир такой, как надо, а не такой, как есть. На уроках и вне их — правила, правила, правила, потому что так положено. Реки и горы — лишь в географических атласах. На фотоснимках — парадные приглаженные копии вещей, людей и пейзажей. Даже кофе у нас всегда был суррогатный, а еда — из сухих пайков. И цветы на подоконнике — пластмассовые. Всë ненастоящее!

Но я хотела стать настоящей. Как Алька. Не из каких-то убеждений. Просто назло. Чтобы от них отличаться. Ну нет у меня первой способности, значит, выделюсь по-другому. Мне очень-очень не хочется быть похожей на вас. Ведь я зачем-то же есть. Именно я. Ада. Ада Бельская. Девочка с обычными карими глазами и жидкими прямыми тёмными волосами. Которая даже тесты не может сдать на высокий балл. Бегущая стометровку в средний для моего возраста норматив. Что во мне выдающегося? Почему звёзды светят и мне тоже? Ведь не может же такого быть, что я лишняя? Заменяемая и сама по себе никому не нужная. Ну должно же и во мне быть что-то только моё?

Бабушке эти мысли не нравились. Рассказывала я ей не всë. Только то, о чём она спрашивала. Ну и выходило, что многое терялось. Ведь о том же Альке она не знала ничего. И о разбитом окне. И о дереве, пустыре и утилизаторе. Но она всё равно твердила и твердила: «Ада, будь осторожна, ну! У нас особая семья, поднадзорная», — вот это всё. И поссорились мы не из-за слов о классной матери. А из-за того, что, когда бабушка начала свою песню, что я вся в папу, я резко ответила ей:

— Это же хорошо. Папа-то — герой! А мама пропала без вести и враг Равнинного союза!

Лицо у бабушки сделалось как у Альки после пощёчины. Она пошатнулась. Сгорбилась. Отвернулась от меня. С таким видом, что стало ясно: не говорить нам несколько суток. В другой раз я бы и обрадовалась. Но сейчас почему-то обидно стало. Со мной хотели разговаривать лишь условно настоящие люди в сети. А живые — нет. Понимаете, ведь сейчас мне было так важно, чтобы меня кто-нибудь услышал. Сложно быть осторожной и правильной, когда ты одна.

Все следующие дни я провела в сети. Мне казалось, что там меня понимают лучше. Отвечают на вопросы. Не спорят. Отходила от компьютера, лишь когда глаза начинали болеть так, словно в них песка насыпали. На экране в левом верхнем углу мерцал логотип РАВНИНЫ. Я смотрела на кусочек чёрного неба с золотыми яркими звёздами. Вспоминала, как оно выглядит сквозь крону дерева. И либо лезла на форум, либо расстреливала солдат в игре. А на третий день после ссоры с бабушкой мне написали.

Письмо пришло на электронную почту. Ничего странного. Адрес вроде как похожий на тот, что бывает у реальных людей. Подумала: пишут с форума, хотят обсудить что-то в личных сообщениях. Но тема была странная. «Личное письмо». Так прямо и называлось. Глупо было, что я это вообще открыла. Надо было бы удалить не читая.

• Доченька!
• Я очень рада, что удалось добыть твой адрес. Напиши мне, как твои дела. Вашу сеть блокируют. Еле удалось обойти это. Я живу сейчас в городе Морьев, на границе со стороны Горной федерации. И очень скучаю.
• Твоя мама
• Ирина Бельская

Монитор расплывался. Я сидела. Думала. По всем правилам, такое письмо надо стереть. Нет! Не так. Пойти в Родительский комитет. Написать заявление о незаконной переписке. Так правильно.

Я раньше часто думала о маме. Куда она делась? Почему? Может, мне и бабушке было бы легче, умри она там, в ущелье Наиш. Ведь тогда маму считали бы героиней, погибшей в бою. И мы не попали бы под надзор. Но вдруг она и правда попала в плен? Или, того хуже, сдалась сама? И, если она ещё живая, как с этим смириться? Почему за четырнадцать лет она ни разу не пыталась вернуться к нам? Выйти на связь? Нужна ли я, Ада, собственной маме? И я не знала, какой верный ответ. В наших тестах правильных способов решения, как выяснилось, может быть несколько. Но с ответами проще. Один, и точка. Я бы обрадовалась, если бы так работало не только с тестами. Потому что сейчас я растерялась.

Вечером я пошла к бабушке. Села на пол у еë ног. Она сделала вид, что не замечает. Но я всё смотрела на неë в упор, намекая, что никуда не уйду. И заговорила первая:

— Прости меня. Только ты сама ведь ничего не рассказываешь о маме. Я не знаю, какая она была. Что любила. От чего пряталась.

— Ада, тебе не надо привязываться к воображаемому человеку. К той, кого нет и не будет рядом.

— Ты думаешь, она нас бросила?

— Думаю, что Иры давно уже нет под звёздами.

Я положила голову бабушке на колени, и мы немного помолчали. Раньше, маленькая, я так часто делала. Но потом выросла, и обниматься, требовать ласки стало неудобно. Младенческие нежности. Но я скучала по пальцам бабушки, перебирающим мои волосы. Стыдно, но факт.

На письмо я ответила:

• Здравствуй, мама!
• Я рада, что у тебя всё хорошо. Главное, где бы ты ни была, что тебя не убили. Мы с бабушкой живëм замечательно. Я перешла в восьмой класс. Пожалуйста, больше не пиши нам никогда. А то проблемы будут и у нас, и у тебя. Я не хочу, чтобы тебя нашли и утилизировали.
• Ада

Новые письма от мамы приходили каждый день. Иногда целых два или три. С неделю я держалась. Удаляла их не читая. А потом начала отвечать. Мы рассказывали с мамой друг другу, как живëм. Оказалось, что в Горной федерации собак и кошек выращивают не для еды в прикомбинатных хозяйствах. Они с людьми живут. И у мамы есть кошка. Чёрная с белыми лапками. И в звёзды они там не верят. И странный край там. Зато по весне в ущелье Наиш распускаются алые цветы.

Скоро я стала ловить себя на том, что жду маминых писем. Просто смотрю на компьютер, вслушиваюсь, стараюсь не пропустить звук приходящего письма. Бабушку мама просила не огорчать и ничего ей не рассказывать. Абсолютно правильно решила. Однажды, уже во ВтороЛет, она проговорилась: «Адочка, доченька, скоро я приеду и заберу вас с бабушкой к себе. Ничего не бойся. Просто будь готова собрать вещи быстро».