РГАЛИ. К 130-летию со дня рождения Бориса Андреевича Пильняка

Текст: Ольга Турбина, главный специалист РГАЛИ

Судьба Бориса Пильняка (11 октября 1894, Можайск – 21 апреля 1938, Москва) – одна из самых загадочных и трагических среди многих непростых биографий советских писателей. Родился он в семье ветеринарного врача, происходившего из немецких переселенцев (настоящая фамилия Пильняка – Вогау), детство провёл в маленьких российских городках: Можайске, Богородске (современный Ногинск), в 1915 году обосновавшись в подмосковной Коломне; любил он и харьковское имение своего дяди по материнской линии, где местные жители промышляли рубкой леса, отчего их нередко называли «пильняками». Впечатления детских и юношеских лет, проведенных в русской глубинке, отразились в будущем во многих произведениях писателя. В 1913 году он окончил реальное училище в Нижнем Новгороде, в 1920-м – экономическое отделение Московского коммерческого института.

6. Фотография Б.А. Пильняка с матерью О.И. Вогау и сестрой Н.А. Вогау. 1910-е гг. РГАЛИ. Ф. 1692. Оп. 2.

Писать Борис начал рано, в 9 лет, но на профессиональное литературное поприще вступил почти через десять лет, когда в журналах и альманахах «Русская мысль», «Жатва», «Сполохи» сразу появилось несколько его рассказов под псевдонимом «Б. Пильняк».

Настоящую известность автору принес роман «Голый год» (1921−1922). Это была одна из первых попыток отразить быт революционной эпохи: смятение, разброд, неустойчивость и одновременно иллюзии и надежды. Одни критики приветствовали Пильняка как «бытописателя революции» и отмечали его стремление обнажить национальные корни революции; другие склонны были отождествлять его творчество с «литературой упадка». Однако и те, и другие признавали несомненный художественный талант Бориса Андреевича, а у читателей, как и у самих литераторов, его произведения пользовались огромной популярностью. Романы Пильняка были написаны прихотливым, крайне своеобразным языком, с «ломаным» монтажом сцен.

4. Рассказ Б.А. Пильняка «Глухое место». 28 февраля 1918 г. РГАЛИ. Ф. 1692. Оп.1. Автограф.

Литературные и политические поиски Пильняка неоднократно приводили к организации широких критических кампаний в отношении него самого. Писателя постоянно критиковали за идеологические ошибки, формализм, эротику, мистику и пр. Тем не менее вплоть до 1937 года он оставался одним из самых издаваемых авторов. Творчество Б.А. Пильняка ценили вожди революции и в критических ситуациях защищали его. Когда в 1922 году с продажи был снят сборник «Смертельное манит» с вызвавшей критику повестью «Иван да Марья», Л.Д. Троцкий при поддержке Л.Б. Каменева добился отмены этого решения через Секретариат ЦК.

1. Фотография Б.А. Пильняка. 1930-е гг. РГАЛИ. Ф. 1692. Оп. 1.

Несмотря на нередко провокационное начало в творчестве писателя, он стал своего рода олицетворением такого же яркого и противоречивого периода 1920-х годов в истории советской литературы, как и всего СССР. Словно чутко настроенный камертон, Борис Пильняк видел явные черты перерождения большевистской элиты, начало трагического раскола в среде советской деревни и мучительной кончины «старого порядка». В то же время фантастические тиражи его книг, возможность почти постоянно ездить по миру (считается, что он побывал едва ли не во всех странах Европы, Америки, а также в Японии и Китае, где подолгу жил) и избыточная для советского общества финансовая обеспеченность создавали литератору ауру непотопляемого таланта. Большая часть его произведений, встречавшаяся советской критикой едва ли не в штыки, благодаря явному творческому дару и поддержке со стороны ряда руководителей страны имела значительный успех.

Яркое и неоднозначное положение Бориса Пильняка в среде советских писателей, его творческая интуиция не оставались незамеченными в партийной среде. И.В. Сталин в 1924 году посвятил литератору в цикле лекций «Об основах ленинизма» такие строки: «Кому не известна болезнь узкого практицизма и беспринципного делячества, приводящего нередко некоторых „большевиков“ к перерождению и к отходу их от дела революции? Эта своеобразная болезнь получила своё отражение в рассказе Б. Пильняка „Голый год“».

5. Письмо Б.А. Пильняка А.М. Горькому. 27 апреля 1928 г. РГАЛИ. Ф. 1692. Оп.1. Черновик.

В 1926 году писатель выпускает «Повесть непогашенной луны», основой которой стали распространённые слухи об обстоятельствах смерти М. Фрунзе, причем с намёком на участие И.В. Сталина. И хотя автор в предисловии к повести утверждал, что читатель не должен «искать в ней подлинных фактов и живых лиц», аллюзии были явными. Повесть вышла в майском номере журнала «Новый мир», а через два дня его изъяли из продажи. Еще через два месяца тот же журнал опубликовал разгромную рецензию на повесть, назвав ее контрреволюционной и порочащей партию. Позиции Троцкого к тому времени уже существенно ослабели, поэтому в октябре Пильняк по совету коллег обращается за помощью к председателю СНК СССР А.И. Рыкову: «Я являюсь писателем, имя которого рождено революцией, и вся моя судьба связана с революционной нашей общественностью. Я прошу Вашей помощи в том, чтобы я мог быть восстановлен в правах советского писателя». На этом письме В.М. Молотов оставил резолюцию, что Пильняка надо не печатать год, но только в трёх ведущих журналах; Сталин же отметил: «Пильняк жульничает и обманывает нас».

3. Карикатура Энге (Н.Г. Шебуева) на Б.А. Пильняка, В.В. Иванова, Л.М. Леонова, С.М. Третьякова и др. 1928 г. Б., тушь, перо. РГАЛИ. Ф. 1692. Оп. 1.

После публикации в первом номере «Нового мира» за 1927 год покаянного письма Пильняка – невероятно, но факт! − 27 января специальным постановлением о писателе Политбюро ЦК ВКП(б) свое же решение о запрете его публикаций в «Красной нови», «Новом мире» и «Звезде» отменяет.

Можно без преувеличения сказать, что судьба Б.А. Пильняка так же причудлива, как и его проза. Хотя в газетах продолжалась травля и повесть называли «злостным, контрреволюционным и клеветническим выпадом против ЦК и партии», в 1929 году Борис Андреевич возглавил Всероссийский Союз писателей, но руководил им недолго: вскоре был отстранён за публикацию в Берлине повести «Красное дерево» (сам Союз вскоре ликвидировали − как антисоветскую организацию).

Загадки в судьбе писателя продолжались. Несмотря на личное недоверие вождя к Б. Пильняку, он был восстановлен во всех своих правах – всего лишь после «покаянного» письма на имя И.В. Сталина:

В итоге писатель, прощенный лишь частично, … уезжает в командировку в США на несколько месяцев. Эта история вновь осталась без последствий.

2. Портрет Б.А. Пильняка работы Г.С. Верейского. 1928 г. Литография. РГАЛИ. Ф. 1692. Оп. 1.

Творчество Бориса Пильняка никогда не прекращали критиковать в печати, он к этому даже привык, поэтому новая волна критики, начавшаяся в 1936 году, не стала неожиданностью. Однако плюрализм 1920-х годов уже ушел в прошлое. 28 октября 1937 года писателя арестовали, припомнив не только прежние обвинения, но и добавили к ним связи с троцкистами, шпионаж. Горьким итогом стал расстрел.

Почти через 20 лет Б.А. Пильняка реабилитировали. На домах в Можайске, Ногинске и Коломне, где в свое время писатель жил, ныне установлены мемориальные доски, а с 2021 года в Ногинске проходит литературный фестиваль «Пильняковские чтения».

7. Фотография Б.А. Пильняка с матерью и детьми: Андреем, Борисом, Натальей. Июнь 1936 г. РГАЛИ. Ф. 1692. Оп. 2.

***

Фонд Бориса Андреевича Пильняка, хранящийся в РГАЛИ, невелик по объёму (ф. 1692, 79 ед. хр. за 1906−1990-е годы) и первоначально поступил из Гослитмузея. Однако в этом скромном собрании присутствуют ценные документы. Это, прежде всего, автографы и машинопись с правкой автора ранних рассказов «С земли» и «Глухое место», «Исторические законы», «За штат», романов «Созревание плодов» и «Соляной амбар», статей «Как пишу?» и «Страница троцкистско-зиновьевских переулков захлопнута с презрением».

В фонде довольно много писем самого Б.А. Пильняка (он часто писал под копирку, оставляя себе второй экземпляр). Среди его адресатов, в основном 1920-х годов, следует отметить А.К. Воронского, Е.Д. Зозулю, В.В. Иванова, А.В. Луначарского, Н.Н. Никитина, В.П. Полонского, А.М. Ремизова, Ю.Н. Тынянова, К.А. Федина, К.И. Чуковского.

Несомненной ценностью обладают черновики писем к А.М. Горькому (1928) и А.И. Рыкову (1926–1927), копия письма И.В. Сталину (1931).

В фонде содержится также семейная переписка Б.А. Пильняка в подлинниках и копиях: 36 писем к отцу, матери и сестре за 1906–1926 годы и 43 письма ко второй супруге О.С. Щербиновской за 1924–1933 годы.

Среди материалов к биографии Б.А. Пильняка интерес представляют: рекомендации, данные Б.А. Пильняком Б.А. Муйжелю, М.Г. Розанову (Н. Огневу), В.И. Язвицкому для зачисления их в кандидаты сотрудников Дворца искусств по литературному отделу (1920); анкета Б.А. Пильняка (1922); его письма в редакцию «Нового мира» и в Союз советских писателей СССР о строительстве дач в Переделкино (1936); заметки критиков о повести Б.А. Пильняка «Красное дерево» и о его творчестве в послереволюционный период.

В числе изобразительных материалов – литография портрета Б.А. Пильняка работы Г.С. Верейского, карикатуры на писателя Н.Э. Радлова и Энге (Н.Г. Шебуева), фотографии самого Б.А. Пильняка и в группах с родственниками.

• Иллюстрации
• 
  
• 1. Фотография Б.А. Пильняка. 1930-е гг. РГАЛИ. Ф. 1692. Оп. 1.
• 2. Портрет Б.А. Пильняка работы Г.С. Верейского. 1928 г. Литография. РГАЛИ. Ф. 1692. Оп. 1.
• 3. Карикатура Энге (Н.Г. Шебуева) на Б.А. Пильняка, В.В. Иванова, Л.М. Леонова, С.М. Третьякова и др. 1928 г. Б., тушь, перо. РГАЛИ. Ф. 1692. Оп. 1.
• 4. Рассказ Б.А. Пильняка «Глухое место». 28 февраля 1918 г. РГАЛИ. Ф. 1692. Оп.1. Автограф.
• 5. Письмо Б.А. Пильняка А.М. Горькому. 27 апреля 1928 г. РГАЛИ. Ф. 1692. Оп.1. Черновик.
• 6. Фотография Б.А. Пильняка с матерью О.И. Вогау и сестрой Н.А. Вогау. 1910-е гг. РГАЛИ. Ф. 1692. Оп. 2.
• 7. Фотография Б.А. Пильняка с матерью и детьми: Андреем, Борисом, Натальей. Июнь 1936 г. РГАЛИ. Ф. 1692. Оп. 2.