Текст: Андрей Васянин
Фото: Сергей Михеев/РГ
«Цой идет путем тигра», — некогда сказал о своем товарище Борис Гребенщиков, и сегодня, спустя 40 лет после произнесения этой реплики, этот путь продолжается. Цой удивительным образом продолжает сегодня властвовать умами, «слушаться», несмотря на прошедшие с его смерти десятилетия и общую незамысловатость его музыки, да простят меня фанаты «Кино». Так что говорить о том, что на презентации альбома о Цое в шатре не было места, — излишне.
Книга о кумире миллионов — уникальна, в ней сотни редких, прежде неизвестных нам его изображений, рукописей, рисунков, скульптур и т. д. Текста в книге практически нет — может, поэтому составитель альбома, ведущий встречи, Виталий Калгин, главный «цоевед» страны, начал встречу с предложения задавать вопросы.
Вопросов оказалось на удивление немного — каким Цой был до обретения всесоюзной популярности, понимал ли он, что попадает в историю, почему он по сию пору легенда — аудитория «Кино» всегда была немногословна и молчалива, видимо, подражая своему кумиру. Не слишком словоохотлив оказался и сидевший рядом с Калгиным экс-администратор «Кино» Юрий Белишкин: «Цой чувствовал, что его музыка нужна», «я был счастлив оказаться рядом», «он был честный и правдивый» — бóльших эмоций от Белишкина было не добиться.
Калгин взял инициативу в свои руки, заговорив о главном в книге — черновиках.
— Они у Цоя на удивление чисты. Многие тексты он писал сразу, правил мало, варианты текстов сразу выбрасывал в мусорку. И был всегда против того, чтоб их кому-то показывать, поэтому подругу Виктора Наталию Разлогову нам пришлось долго уговаривать отдать сохранившиеся черновики. Но когда они пошли в работу — сразу началось необъяснимое: не раз и не два в издательстве ломался сканер, перепутывались оригиналы — тигр Цой показывал когти, был по-прежнему против публикации своих черновиков.
Калгину со товарищи пришлось ехать на Богословское кладбище и у могилы Цоя спросить разрешения на его святая святых. Виктор, похоже, согласился — и книга увидела свет.
После этого рассказа Калгин вызвал из публики человека с гитарой, музыканта группы «Фильм» Василия Игнатьева — и оказалось, что «Мы хотим танцевать»…
