Текст: Алексей Михеев (главный редактор журнала «Иностранная литература» в 2005—2008 годах)
Фото: culture.pl
Мы познакомились весной 94-го: Ксения Яковлевна была первым гостем моей программы "Лит-парад" на "Эхе Москвы" — потому что слушатели выбрали лучшей публикацией месяца ее перевод "Красивых двадцатилетних" Марека Хласко. Весной 95-го она пришла в "Иностранную литературу", а уже в июне порекомендовала меня в отдел критики и публицистики. Это стало фактически началом моей новой жизни: в журнале мы проработали вместе 13 лет. И лично для меня это очень горькая потеря.
Меньше всего хотелось бы говорить какие-то банальности. Да, она была прекрасным переводчиком, тонко чувствующим языковые нюансы польского и английского. Она была прекрасным редактором, причем в обоих смыслах этого слова: и как редактор чужих текстов, тщательно и дотошно работавший с переводами коллег, и как редактор по социальной роли, редактор журнала, умеющий ориентироваться в потоке современной литературы и выбирать для публикации интересных авторов — выбор этот был чаще всего «в точку». Но самое главное — она была не только высококлассным профессионалом, но и прекрасным человеком; думаю, каждый, кому посчастливилось общаться с Ксенией, попадал под ее исключительную личностную магию. Наверное, дело в том, что она любила не только тексты, но прежде всего людей: ее неподдельная доброжелательность чувствовалась на глубинном эмоциональном уровне.
В отличие от Ксении Яковлевны, я не был лично знаком с Виславой Шимборской, но мне кажется, что они были в чем-то похожи — в каком-то сочетании мудрости, иронии, печали и внутреннего света. И этот свой перевод из Шимборской я хочу посвятить памяти Ксении.
НАТЮРМОРТ С ВОЗДУШНЫМ ШАРИКОМ
Не вспоминать бы перед смертью
всю жизнь,
а вещи все
забытые найти.
Перчатки, сумки, зонтики,
не взятый в раздевалке плащ,
чтоб я сказала:
Всё это зачем.
Расчески всякие, резинки,
цветы бумажные, шнурки, ножи,
чтобы сказать:
Не жаль мне ничего.
Куда-то ключ завалится
и вдруг найдется,
чтобы я сказала:
Ржа, милый, тлен.
Бумаг и справок тучу принесет,
анкет и пропусков,
чтоб я сказала:
Солнце скрылось.
Часы на дно реки
не соскользнут с руки,
и я скажу:
Неправильное время.
Вернется унесенный ветром
воздушный шарик,
чтобы я сказала:
Здесь нет детей.
Лети в открытое окно,
лети в далекие миры,
пусть кто-то вскрикнет: О!
чтоб мне заплакать.
Алексей Михеев
