Изображение: Наталья Сюзева «Девочка и снеговик»
Елена Нестерина, г. Киев/г. Москва
В одном классе была одна девочка. И была она совсем одна: ни подруг, ни друзей. Такое, конечно, бывает, что, кроме мамы с папой, у человека никого нет.
Вот и у этой девочки было так. Было-было-было…
Ни с кем она не гуляла, в гости ее никто не приглашал и к ней не ходил. День рождения она отмечала летом, когда в городе из одноклассников — никого. Родители устраивали девочке праздник то на пляже, то в парке развлечений, дарили подарки. Но друзей от этого больше не становилось.
Да, вот ведь как было… И не потому, что эта девочка противная или злая. Нет — девочка как девочка.
И ей так хотелось завести друзей! Или хотя бы одного друга.
Пролетал год за годом, девочка переходила из класса в класс. И ничего не менялось.
И дожила она до такого возраста, когда в школе устроили настоящий новогодний бал.
Нарядили ее родители красиво-раскрасиво. Пришла она в школу.
И бал оказался великолепным! Играла праздничная музыка, все вокруг сияло и сверкало. Девочки и мальчики приглашали друг друга танцевать, играли в игры — и ни капельки не стеснялись. А эта девочка стеснялась — и потому ей было совсем стыдно. Она очень хотела, чтобы кто-то крикнул: «Пойдем с нами!» — и утащил ее в веселый круг; много раз она пыталась заставить себя подойти к кому-нибудь из мальчишек и пригласить на танец. Или хотя бы просто встать среди тех, кто участвует в конкурсе, — и тоже участвовать. Но была она такая стеснительная, такая неловкая, что ничего у нее не получалось.
Так что затаилась девочка у стеночки — и чем больше себя уговаривала и ругала, тем хуже ей становилось. Никто не обращал на нее внимания, все привыкли, что она бука, и решили, что, наверное, ей так хорошо. А девочке было плохо.
И когда слезы потекли из ее глаз, она сжала лицо руками и побежала из праздничного зала прочь.
Схватила пальто и шапку, кое-как впрыгнула в сапожки — и выскочила на улицу.
Музыку и здесь было слышно, девочке пришлось зажать уши и бежать еще быстрее.
Она бежала. А снег шел. И шел давно — медленный-медленный, тяжелыми хлопьями он падал на землю. Нападало его уже много, так что девочка, перебегая школьный двор, увязла в снегу и грохнулась. Сидя в расстегнутом пальто и перекошенной шапке, она плакала — так ей было одиноко, так жалко себя, и как себе помочь, она не знала. Снег падал на нее, рядом с ней, девочка нагребла его полные руки, слепила комочек. Одна слезка выкатилась из глаза и упала на него, прожгла дырочку, как будто глазик получился, другая выкатилась — как второй глазик… Казалось, комочек смотрит на девочку — и как будто все понимает.
Девочка улыбнулась, скатала из комочка колобочек. Слепила ему нос, прорезала рот. Отложила колобок в сторону, стала катать из снега новый — и скоро получился шар. Девочка закатила его за детский домик — уже большой такой шар, тяжелый. Скатала второй, поставила сверху, а еще выше — снежную голову с лицом, которое смотрело на нее понимающими глазами. Вот уже и варежки у девочки мокрые, и пальто, и сапоги полны снега, и шапка куда-то упала.
Пробегали по школьному двору дети — и малыши с родителями, и постарше, а девочка все лепила. И когда зажглись фонари, стало понятно, что слепила она не колобка, не Снегурочку, а мальчика. Красивого мальчика, одного роста с собой. Стоял он за домиком, падал на него свет фонаря, и был он очень красивый. Как настоящий.
Девочка смотрела на него и глазам своим не верила — она сама слепила такое чудо! Ничего особенного за всю жизнь не сделала, никакой поделкой ни разу не отличилась, а тут вдруг такое…
И справа, и слева заходила девочка, чтобы посмотреть на снежного мальчика. Разглаживала неровности, сдувала лишние снежинки. Уселась на корточки и, глядя на своего мальчика, замерла. Ей казалось, что вот-вот — мальчик шевельнется и пойдет! Так он был похож на настоящего!
А еще казалось, что теперь она не одна. Да — девочке стало так спокойно, как еще никогда не было.
Мальчик.
Девочка смотрела в снежное лицо и была счастлива.
Уйти домой нельзя! Она знала, как дети любят крушить снеговиков. Еще ни одному во дворе не удавалось дожить до утра. Как оставить мальчика одного?..
Раздался знакомый звонок телефона — откуда-то издалека. Девочка прислушалась: ну конечно, это мама звонит! А звук идет из далекого сугроба. Девочка похлопала себя по карманам. Вот так дела — выронила, значит, телефон. Она долго рылась в снегу. Телефон замолчал, но затем заиграл снова. Нашла! Прижав его к уху, девочка уверяла маму, что все хорошо. На какой-то миг отвернулась…
А когда повернулась, то увидела ужасное… Двое мальчишек носились по школьному двору, валяли друг друга в снегу и хохотали. Вот один из них помчался от другого, завернул за угол детского домика и — бах! Совершенно случайно, но непоправимо врезался в снежную фигуру.
Продолжая свои догонялки, мальчишки подхватили рюкзаки, которые бросили около качелей, пересекли двор и пропали за школьной оградой, лишь мелькнув у присыпанных снегом машин.
А девочка подбежала к своему мальчику, упала на колени и, обнимая то, что от него осталось, зарыдала.
Она плакала так горько, так сильно болела ее одинокая душа, и никто в целом мире не мог ей помочь. Самое дорогое — то, что девочка создала своими руками, чему радовалась, — легко разбилось. Неужели так будет всегда в ее жизни — и не видать ей радости никогда?
Лежала девочка, обнимая комья. И плакала, плакала. Шел снег, накрывал ее холодным белым плащом. Но она ничего не чувствовала.
И тут кто-то осторожно тронул ее за плечо. Девочка не хотела вставать и показываться кому-то заплаканной и несчастной.
— Пожалуйста, вставай, — попросил кто-то и назвал девочку по имени.
Девочка подняла голову — и увидела, что над ней склонилось то самое прекрасное лицо, которое она запомнила так хорошо и успела полюбить. Быть такого не могло, но оно было — возле нее стоял тот самый Снежный Мальчик и протягивал ей руку!
Девочка поднялась.
— Здравствуй! — сказал ей Снежный Мальчик, аккуратно отряхнул одежду, вывел на дорожку.
Щеки девочки щипало от холодного снега и горячих слез. Но она улыбалась. Мальчик, одетый в серебристую куртку, был еще прекраснее, чем тот, которого она лепила. Но это точно был он! Он говорил с ней, он улыбался, он держал ее за руку своей рукой — прохладной, но настоящей!
— Пойдем? — предложилМальчик.
— Куда? — удивилась девочка.
— На бал. Ведь праздник продолжается.
Держась за руки, они вошли в школу. Музыка все еще играла, сверкала огнями елка. По залу кружились пары. И Мальчик с девочкой закружились среди них. Девочка не умела танцевать, вернее, может, и умела, но никогда не пробовала. А теперь стало понятно, что танцует она легко и с удовольствием. Музыка играла радостная, Снежный Мальчик смотрел на девочку и улыбался — и девочка была счастлива.
Нарядная елка, гирлянды на стенах, лица учеников — все неслось в веселом вихре. Но скоро девочке стало тревожно — она вспомнила про Снегурочку, которая растаяла от тепла.
— Побежали! — крикнула она Снежному Мальчику. Мимо одноклассников, которые с интересом смотрели на нее и ее спутника, мимо учителей девочка побежала к выходу из школы. И вывела за собой Снежного Мальчика.
— Спасибо тебе за танец! — сказали они друг другу одновременно.
И засмеялись.
Они гуляли под снегом, который все падал и падал, кружились вместе со снежинками под светом фонарей, скатывались с горок — даже с таких высоких, с каких раньше девочка ни за что не решалась кататься. Они стряхивали друг на друга снег с ветвей деревьев — превращались в сугробы и хохотали.
Приближалась ночь. Девочку давно ждали дома.
Мальчик проводил ее до подъезда.
— Мы увидимся завтра? — спросила девочка.
Снежный Мальчик покачал головой.
— А послезавтра?.. А когда же?
— Больше никогда, — сказалМальчик.
— Но почему? Я же люблю тебя!
— Потому что ты должна жить.
— Но я и так живу! — воскликнула девочка и заплакала. — И не хочу жить совсем одна.
— Я ухожу, чтобы ты жила дальше, — улыбнулся СнежныйМальчик.
Девочка обняла его крепко-крепко и заплакала. Она плакала и не видела, как слезы, которые капали из ее глаз, прожигали Снежного Мальчика. Девочка плакала и плакала.
— Не бойся, — продолжал говорить Мальчик, которому, наверное, было больно из-за прожигающих его горючих слез, — живи. Люби зиму. И помни меня. Я буду с тобой в каждой снежинке; если ты выйдешь на улицу послушать вьюгу, я буду петь тебе. Если ты упадешь в сугроб, а тебя кто-то вытащит, знай, что это я. Ничего не исчезает совсем, но ничего и не возрождается, кроме природы. Я буду всегда любить тебя, а ты вырасти и полюби кого-нибудь. Это ничего, что ты сейчас одна и ни с кем не дружишь. Специально дружба и любовь не получаются. Только по счастливому случаю. Если дружбу и любовь беречь, они живут долго, может быть, даже вечно.
Девочка отошла на шаг. Снег валил уже такой густой, что даже на уровне вытянутой руки за ним было сложно что-то разглядеть. Девочка снова шагнула к своему Мальчику. Тот посмотрел ей в глаза, улыбнулся и поцеловал ее. Девочка тоже поцеловала его в прохладные губы. На миг закрыла глаза. А когда открыла, снег уже валил стеной. Не было видно белого света. Девочка вытянула руки и бросилась вперед. Она хотела снова обнять Снежного Мальчика — и ни за что его не отпускать. Но обняла лишь пустоту. Девочка побежала, стараясь разглядеть что-то за завесой снега, угодила в сугроб, снова упала, неловкая и растерянная. Подняла голову. Крупные снежинки падали на ее лицо, таяли вместе со слезами. Девочка превращалась в белую статую.
Но вот снежинки закрутились вихрем, вместе с ними поднялась, оторвавшись от земли, девочка. И закружилась вместе с ними в воздухе. Было черным небо, но из-за густого снега и яркого фонаря на столбе все казалось светлым и радостным.
Кружилась девочка в воздухе, кружилась. В голове ее играла музыка — та, под которую они со Снежным Мальчиком танцевали на празднике. Девочка счастливо улыбалась…
Когда кружение закончилось, девочка оказалась прямо возле двери подъезда. Прижала заснеженные руки к лицу. И поняла, что будет жить счастливо. Расти и ждать — того, кого обещал ей Снежный Мальчик. Такого же, только настоящего.
