Текст: Михаил Визель
Фрагмент книги и обложка предоставлены издательством «Азбука-Аттикус»
Заставка с сайта minecraft.net
Фото автора со страницы https://www.theguardian.com/profile/keithstuart
Мужчины не так часто заходят на «игровое поле» романов про «семью, детей и отношения».
А этот роман - как раз из таких. Восьмилетний ребенок с расстройством аутического спектра, жизнь с которым - это бесконечная череда истерик, скандалов и тщетных попыток предугадать, где в следующий раз «рванет», стремительно портящиеся на этом фоне отношения слишком молодых (по британским меркам) родителей, гулящая сестренка и чопорная мамаша (и скелет в шкафу в виде страшной трагедии в детстве), да еще и внезапная потеря работы - полный набор вводных сентиментального чиклита а-ля Сесилия Ахерн. С женщинами на этом поле писателю-мужчине «соревноваться» не проще, чем борцу с боксером на боксерском ринге. Но Кит Стюарт зашел на это поле через «черный ход» - с той стороны, которую он, редактор отдела компьютерных игр газеты The Guardian (да, в респектабельной британской газете есть такая отдельная должность), знает досконально: со стороны видеоприставки X-box. Конкретно - со стороны игры Minecraft, предмете повального увлечения детей-миллениалов.
И роман, не переставая от этого быть сентиментальным и в общем довольно предсказуемым, приобретает новое захватывающее измерение, причем в буквальном смысле:
следить за тем, как практически изгнанный из семьи папаша заново выстраивает отношения с наглухо закрытым сыном
(а в оригинальном названии - A boy made of blocks - можно просчитать двусмысленность: кубики и психологические зажимы) в идеальном и бесконечном кубическом пространстве «Майнкрафта», словно реализовавшем самые дерзкие мечты русского писателя Виктора Пелевина о «романе, действие которого происходит в пустоте», куда интереснее, чем следить за «реальными» героями, единственное назначение которых, похоже, - как можно сильнее отличаться от реальных прототипов.
Вопрос «как соединить мир компьютерных игр и мир классической литературы?» будоражит многие умы. Английский журналист, переквалифицировавшийся в писатели, предлагает свой, вполне убедительный ответ.
Кит Стюарт. «Мальчик, сделанный из кубиков». Пер. с англ. И. Тетериной.
СПб. : Азбука, Азбука-Аттикус, 2017.
— Папа, — слышится голос снизу. — Шоколадные шарики рассыпались.
Час спустя, покончив с осушением озера из шоколадного молока, я усаживаю Сэма делать домашнее задание по математике. Не могу сказать, чтобы Сэм взялся за него с большим энтузиазмом. Затем мы переходим к правописанию, и Сэм сражается с перечнем совершенно элементарных слов. Ему приходится подолгу смотреть на них, прежде чем он решается попробовать воспроизвести их по памяти. Некоторое время назад мы узнали от помощника учителя, что ему нередко задают то же самое задание, что и ребятишкам классом младше. В школе твердят, как заезженная пластинка: подвижки есть.
Мне против воли вспоминается дочь Мэтта, Табита, одну за другой глотающая книги про Гарри Поттера. Не так давно кто-то в разговоре с Джоди предположил, что у Сэма вдобавок ко всему может быть еще и дислексия — эти нарушения нередко идут в связке. Еще одна диагностическая битва, которую нам предстоит вести.
Когда наконец после десятка подсказок и переписываний Сэм воспроизводит все слова правильно, я чувствую себя выжатым как лимон. Но по крайней мере, с этим пунктом программы мы расправились.
— Чем займемся теперь? — спрашиваю я.
— «Майнкрафтом»? — говорит он просто.
И мы без дальнейших разговоров наперегонки мчимся на второй этаж, делая вид, будто пытаемся оттереть друг друга в сторону.
— Думаю, нам стоит включить монстров, — предлагаю я. — Если их убивать, можно набрать
много очков опыта.
— Но они нас прикончат. Мне так не нравится.
— Ничего страшного, Сэм, это ведь просто игра.
— Ну ла-а-а-а-адно.
Мы расширяем замок, надстраиваем еще два этажа и сооружаем между ними каменные лестницы. Затем начинаем разгораживать комнаты, делаем из дубовых досок полы и развешиваем по стенам факелы, чтобы было светлее. Сэм скрупулезно выверяет форму и размеры каждого закутка, исправляя мои многочисленные отклонения от плана, существующего в его голове. Потом мы принимаемся обносить наш замок по периметру стеной, ровняя холмы с землей и засыпая впадины, чтобы расчистить пространство. Намечаем места для четырех угловых башен, чтобы наш замок начал походить на фотографию Тауэра из книжки Сэма. А потом на наш маленький мир опускается ночь. Голубое небо за окошками, которые мы проделали, становится оранжево-красным, затем багрянец сменяется чернотой.
— О нет, — восклицает Сэм со смесью тревоги и возбуждения. — Сейчас появятся монстры!
— Все в порядке, не глупи. — Я легонько толкаю его в плечо.
Некоторое время абсолютно ничего не происходит, лишь с полей слышится негромкое мычание скота да заунывно играет музыка. Потом внезапно откуда-то поблизости раздаются странные звуки: зловещие стоны, раскатистый рев, следом за ними — гортанное повизгивание. Сэм затыкает уши и отводит взгляд. На пороге показывается зомби; его мертвые глаза бессмысленно таращатся в пустоту, обрубки рук тянутся вперед. Сэм вздрагивает и визжит.
— Выхожу наружу, — объявляю я, наслаждаясь тем, что представляется мне комически напряженным моментом.
— Не-е-ет! — вопит он. — Зомби тебя убьет!
Решаю поддразнить его и медленно продвигаюсь по направлению к двери, ближе и ближе.
— Я хочу подружиться с зомби! — говорю я.
— Нет, ему не нравятся друзья!
— Иди сюда, зомби, хочешь пирожное?
— Нет!
Сэм бросает свой джойстик и пытается завладеть моим. Какое-то время мы боремся за обладание им, пока я не замечаю, что ночь закончилась и всходит солнце, озаряя помещения замка теплым светом.
Зомби, которого рассвет застал врасплох, вспыхивает огнем.
— Аааа, мой друг! — завываю я. — Вот видишь, ничего кошмарного с нами не случилось. Он взорвался!
Перекусив крекерами с треугольничками плавленого сыра и пончиками, мы со свежими силами беремся за работу и в приступе архитектурного энтузиазма достраиваем все четыре высокие башни, аккуратно выводя стены, чтобы скруглить их. И снова мы утрачиваем ощущение того, что отделены от игрового мира экраном; нет, мы находимся в нем, добываем камень в наших каменоломнях, возводим строительные леса, чтобы добраться до самых высоких мест, любуемся долиной и морем вдалеке с зубчатых стен нашего замка. Сэм мастерит себе меч; я предлагаю дать ему имя, как это делают воины в «Игре престолов». Он нарекает свой меч «Головорезом».
За работой вдруг понимаю одну вещь. Обычно, когда мы с Сэмом играем вместе — в те редкие моменты, когда он готов сосредоточиться, — это все равно одиночество вдвоем: я присматриваю за ним, руковожу им или беспокоюсь за него. Или когда мы играем в кубики или в «Лего», я сооружаю что-нибудь, чем он играет от силы несколько минут или просто сразу же крушит. Здесь же мы вот уже несколько часов кряду действуем заодно — ну, во всяком случае, пока я делаю то, чего он от меня ждет. Но в этом есть один неоспоримый плюс. В этой вселенной, которая подчиняется недвусмысленным правилам, где логика проста и линейна, главный Сэм.
Но мне не терпится поскорее узнать об этом мире побольше, поскорее начать наш поиск Сокровищ Короны.
— Идем, — говорю я. — Давай отправимся в экспедицию. Будем искать золото и алмазы.
