№106-Ll. Мельникова Ксения «Дама с собачкой»

У Дамы Пик была собака, настолько тёмная, что при появлении этой Дамы ни у кого не возникало сомнения, что она именно Пик.

Собака, кстати говоря, была немалого размера, из-за чего возникало ощущение, что она была на пике своего роста. Дальше - только старость, увядание и сморщивание в малое существо, которой после можно было бы назвать Тявкой.

Дама, к слову, не всегда появлялась на публике с собачкой. Соотношение было: пять раз с собакой на два без нее. Поэтому остальные разы на нее примеривали образы Дамы Сердец (она уделяла больше внимания кавалерам), Дамы Бубен (постоянно играла в покер) или Дамы Крестей (слишком много энергии затрачивала на критику, вечно на чем-то или ком-то кресты ставила).

Дама ни на что не жаловалась и была обаятельной особой. Жалко только, что никто не знал её истинного имени, а, значит, и глубинных переживаний. Быть может, поэтому, всё чаще она волокла за собой свою любимую питомицу. Благодаря ей она всегда была в центре событий и обсуждений. Иногда она ненавидела свою собаку, в чьи глаза даже заглянуть не может. Она относилась к ней как к своей тени, хотя раз от раза всё больше замечала, что личность собаки всё больше преобладает над ней.

Собака не стеснялась, кувыркалась в пыли восточных ковров после выключения лампы на ночь и с диким лаем бросалась в кровать, прижимая хозяйку будто бетонной плитой к матрасу. Дама ожесточенно сопротивлялась, едва успевая разместить одеяла между их разнокалиберными телами. Так они и засыпали, в одной постели. Собака доминировала и не терпела лишних телодвижений во время сна. Хозяйка же молча принимала эти правила. Хотя бы здесь было ясно, кто над кем и это её устраивало.

Она проклинала тот день, когда, выходя из подъезда, запнулась о коробку, с хрустом раскрывшуюся перед ней словно лотос. Это Вселенная вещала ей, уже не боясь откровенных своих сигналов и говорила:

- Вот видишь, я послала тебе подарок. Это не случайность, бери и не вороти нос.

Тогда она стояла минут с тридцать разглядывая шерстяное пятно в коробке, ожидая прибытия новых людей. Это была пятница, пик возвращения граждан домой! Но ни один человек так и не появился, и она прокричала:

- Хорошо! Хорошо! - на всю улицу, и забрала щенка домой.

Тогда она могла позволить орать себе всё, что угодно, потому что это не имело никакого значения. Её, приезжую, никто не знал и узнавать не собирался.

Но, как только она разомкнула глаза, перед ней возникла человеческая фигура, так что Дама закашлялась и быстрее оправдалась не своим голосом:

- Хорошая собака, - её взгляд был кристально чистым, и одна бровь вскочила, точно стрела, вверх. Она помнила совет отца на такие случаи: "Если творишь абсурд, то вытворяй его в два раза громче и демонстративнее, с уверенным лицом".

Мужчина кивнул и прошёлся ладонью по спине дворняги. Зацепив одним пальцем что-то мелкое, он поднёс руку к лицу и с ответно-равнодушным лицом произнес:

- Блохи, - кинул блоху за шиворот и скрылся за поворотом.

Дама зашла, наконец внутрь с чётко выраженным чувством дежавю, и посадила гостя по центру.

- Ты будешь жить здесь. У нас нет выбора, - заметила она и скорей навела марафет, наконец-таки, за все утро. Собака терпеливо ждала её у двери, - Смотри под ноги.

Дама выдернула поводок у собаки из-под причинного места и нацепила ей на шею.

Обычно в пятницу Дама оставалась дома, садилась на подоконник. Открывала окно в летнюю жару к вечеру, когда можно было почувствовать вечернюю прохладу. Делала полный вдох грудью, и так - в течение всего вечера. Иногда вдох был тяжелый, с запинкой.

Сегодня прохлада еще не успела повеять с северной стороны. Первый вдох ждал её на улице; собака рванула вперёд, носом по ветру - теперь она уверенно вела хозяйку.