Фото: apelsinka-rezept.ru
Феофанов пошел за добавкой.
Тяжело отдуваясь, он сделал несколько шагов по кухне, которая была вся занята шкафчиками и даже одним стеллажом, на котором за нежной занавесочкой, украшенной повторяющимся пасторальным мотивом, стояли отживающие век, старого стекла банки с домашней кабачковой икрой, мясистыми помидорами в собственном соку, не только красными, но и желтыми, которые, как известно любому, конечно, слаще, некоторые банки скрывали лечо, в нужный момент, украшавшим своими красками любую скучную трапезу. А уж про огурчики всех сортов и говорить нечего: и соленые под ледяную водочку, и маринованные с уксусом для будничного винегрета, и «закрученные» хитрым способом с зернистой горчицей, Феофанов говорил: «По-французски!» и поднимал указательный палец вверх, показывая так всю особенность такой консервации.
Вера Владимировна проследила за ним неодобрительно.
‒ Дело ваше, Сергей Вениаминович, но поддержать вас не могу.
‒ Сало будете?
‒ Ну какое сало! Ну кто в наш век ест сало?!
‒ Как же кто... Тот, кто добудет порядочный кусок добротного свиного сала, украсит его чесночком, подвергнет посолу по всем правилам, после выдержанного времени отрежет розоватый ломтик и положит на черный хлебушек. Вот тот и ест. – Феофанов добродушно рассмеялся, обширный его живот смеялся вместе с ним. ‒ Остальные же несчастные личности, конечно, Вера Владимировна, лишены такого наслаждения.
‒ Однако это вовсе не основа рациона, хоть с этим вы согласны?
‒ Пока не согласен, Вера Владимировна, будьте любезны, продолжите мысль.
Феофанов шел обратно, неся в руках чудовищного размера тарелку, пожалуй, это было скорее блюдо. Держа ее несколькими пальцами каждой руки, он торопился, потому что было горячо, но быстро идти не мог: борща он налил с горкой и исполинский кусок вареной говядины возвышался в середине. Феофанов шел как бы за завесой пара, осторожно передвигаясь к столу, немного дул на тарелку, чтобы пар не так уж сильно щекотал ему нос.
‒ Свежая зелень, овощи, фрукты – вот основа здоровья, Сергей Вениаминович, если бы приходили на лекции по здоровому образу жизни, которые так чудесно читает Анна Павловна в нашей 38-ой поликлинике, то тоже бы это знали.
‒ Фрукты, овощи… Какая в них радость? Ну съела как-то Ева яблоко, помните такую историйку, Вера Владимировна, много она потом счастья испытала? А свежая зелень хороша на своем месте, вот, например, здесь – Феофанов опять густо засмеялся, что даже задел животом стол, но суп не разлился. Бросил в тарелку нарезанного зеленого лучка и съел пару ложек бульона, в котором плавали основательные плошки жира на поверхности, точно медные диски, освободив тем самым место, Феофанов не жалея положил белоснежной сметаны, немыслимой плотности. Вера Владимировна знала, что молоко и сметану ему привозит молочница из деревни по четвергам, платит он за это немало, но на такое дело денег не жалеет. Она как-то повстречала женщину с бидоном в подъезде, а та поведала, что привозит ее соседу «молочко из-под коровки», Вера Владимировна осторожно узнала цену, узнав тихонько охнула, махнула рукой и пошла в ближайший магазин за обезжиренным кефиром.
На какое-то время разговор прервался. Феофанов ел, отвлечь его было невозможно. Горячо наслаждаясь текущим моментом, он переставал реагировать на окружающие события, иногда только отрывал взгляд от тарелки, но смотрел куда-то сквозь, конечно, думая о том, что будет поедать следом.
После борща сегодня у Феофанова были чебуреки. Жарил он их сам, никаких покупных не признавал, раскатывал тончайшее тесто, жидковатый фарш из проверенного мяса деликатно помещал в середину одной половинки, накрывал другой, ловко защипывал и жарил на свежем растительном масле, добиваясь золотой тончайшей корочки и надутыми маслеными пузырями.
Откусив такой чебурек, любой бы забыл обо всем на свете, когда ароматный мясной сок наполнял рот – это была симфония высших сфер в исполнении ангелов с ангелицами.
Но Вера Владимировна держалась крепко и чебурек отвергла.
Ей надо было обойти еще четыре квартиры, но сегодня она, кажется, не успевала: слишком уж долго задержалась у Феофанова, а тут такой провал. Никак Сергей Вениаминович не поддавался на агитацию, ни в какую не желал посещать собрания «ЗОЖ и мы», проводимые в актовом зале поликлиники номер 38 по улице Молодых Авиаторов. А без нужного количества слушателей прикроют лекторий, Анна Павловна, безусловно, будет недовольна, а недовольная Анна Павловна, конечно, не станет способствовать тому, чтобы Вера Владимировна получила массаж, физиотерапию и бассейн вне очереди. Уговор был прост: нужны были зожевцы. Но где их нынче взять?
Нормой были от 10 до 15 человек, сейчас набиралось 8, один из которых нет-нет, да пропускал занятия: Андрей Юрьевич, как и Сергей Вениаминович, любил хороший хрусткий огурчик с ледяной водочкой, но отличие было в том, что Сергей Вениаминович практиковал такое пару раз в месяц и дозированно, а Андрей Юрьевич дозу расширял свободно, огурчик мог заменить ничем, а ледяную водочку любым напитком крепостью от 5 до 45 градусов.
Вера Владимировна решила прервать молчание.
‒ Что ж, Сергей Вениаминович, мы, сами знаете, будем рады вас видеть в нашей дружной и, заметьте, здоровой компании по вторникам каждую неделю. Начало в 18.30. Записать вам?
‒ Не трудитесь, не стоит, я запомню. Чаю желаете? Свежий заварил, а к нему, Вера Владимировна, ах, говорю и сам не верю, свежайший «Наполеон». Утром сегодня в кондитерской купил на мосту. Хаживаете туда? А я, признаюсь, люблю это место. Ромовые бабы там, Вера Владимировна, это же откровение: влажные до самой серединки, а глазурь хрусткая, без этих там растительных жиров, стоят своих денег, стоят, говорю вам как профессионал. Начинаешь ее есть с нижней части, с самого сочного места, продвигаешься к вершинке, думаешь уже расстроиться, что там сухо и неинтересно – ан нет! – все спасает шоколад сверху, такая баба не рзочарует, не обманет, не предаст. – Феофанов усмехнулся и покачал головой, весь его облик источал благость и аромат борща с чесноком.
‒ Благодарю, но мне пора, да и какой «Наполеон»: дело близится к ночи, а, как известно, сон без ужина – здоровый сон! Не провожайте, дорогу помню, всего доброго.
Вера Владимировна вышла из кухни, прошла в коридор, накинула плащик верблюжьего цвета и тихонько ушла.
Но путь ее лежал не домой. Спешно выйдя из подъезда, Вера Владимировна, торопилась в самый ближайший магазин. Практически не выбирая, она схватила то, чего так желала ее душа, расплатилась и побежала к себе. Дома, не снимая плаща, она стащила замшевые ботинки, грубо наступив на задники. На светлой замше остались темные следы.
Вера Владимировна проследовала на кухню, взяла нож, подумала пару секунд, отложила его.
Вынув из сумки палку копченой колбасы, на сорвала с нее обертку и откусила. Потом откусила еще и еще раз.
Вера Владимировна плакала, кусала колбасу, а злые слезы капали на стол.
Завтра как раз был вторник.
Тема грядущей лекции: «Польза и вред домашней консервации. Нужно ли есть варенье?»
Было стыдно, но, без сомнений, виноват был Феофанов, искушавший ее весь вечер.
Вера Владимировна жила одна, упрекнуть ее было некому. «Такое случается со всеми, никто не идеален, и на солнце, как говорится, есть пятна» ‒ утешала она себя. Но легче почему-то не становилось.
ПАРТНЕРЫ КОНКУРСА
