Вселенский неформат Юрия Смирнова

Текст: Михаил Визель

Фото обложки и иллюстраций с сайта gorodets.ru

Коллаж ГодЛитературы.РФ

В ноябре 1872 года Тургенев писал из Парижа своему литературному другу Павлу Анненкову: «Рагозину я вместо отрывка из „Записок охотника“ пошлю несколько переведенных лирических стихотворений удивительного американского поэта Уальта Уитмана (слыхали Вы о нем?) с небольшим предисловием. Ничего более поразительного себе представить нельзя».

Сравнивать смешно и даже неприлично, но ритмически и строфически упорядоченные тексты кировоградского поэта и сценариста Юрия Смирнова производят на меня точно такое же ощущение. Причем с первого знакомства, произошедшего в 2015 году благодаря петербургской поэтической премии Геннадия Григорьева, на которой Юрий получил тогда главный приз.

Географическая удаленность тому виной или иные причины, но даже эта победа не сильно помогла ему вдвинуться в русское поэтическое пространство, на весомое присутствие в котором он давно имеет куда большее право, чем множество тусовщиков, примелькавшихся на столичных поэтических вечерах и в литературных журналах: только две небольшие публикации в «Новом мире» в 2011 и 2018 годах. Положение начало меняться в прошлом, 2019 году, когда в «Книжной полке Вадима Левенталя» издательского дома «Городец» вышла необычная книга «на троих» под названием «Русские верлибры. Дмитрий Данилов, Игорь Караулов, Юрий Смирнов» (хотя, конечно, отнесение текстов Юрия Смирнова к верлибрам довольно условно).

И вот теперь в молодом издательстве «Вездец», входящем в тот же издательский дом, выходит полноценная 380-страничная книга с изумительными иллюстрациями Олега Пащенко - и, как это ни странно, это дебютная - хотя ему, прямо сказать, давно за сорок - книга поэта Юрия Смирнова.

Которую, кстати, можно будет купить на фестивале «Красная площадь» - куда сам он по известным причинам попасть не смог.

Юрий Смирнов "Вселенная неформат"

стихи

М.: Вездец, 2020

КАМОН ГРЯДЕШИ

Госпожа, пишет Вам

Раб Ваш Максим.

Господин утонул в одной из этих цусим.

В тело его вошли бальзам и бальзамин.

Я на конце ойкумены

Остался совсем один.

Всё, что поддерживает во мне огонь,

Это Ваши прекрасные ноги

И родная римская вонь.

Госпожа, мы вчетвером,

Я, Максимус, Ваш верный прутик розг,

Осёл Константин, тупой светло-серый орк,

Ваш муж, мой хозяин, труп и смрад,

И бесконечный мелкий ледяной град

Движемся к городу городов.

Начинайте тренироваться

Для погребальных костров.

Отправьте в Альпы

Заготовителей дров.

Госпожа, мы в Индии,

Смотрим на прокаченных старцев.

Питаемся жуткой отравой.

Если бы у Пандавов были яйца,

Они стали бы Кауравами.

Муж Ваш гармонично вписался

В воды Ганга.

Извините, но мои ганглии

Бунтовали против его запаха.

На церемонии сожжём ишака.

Шокируем сенат,

Ну и римский народ слегка.

Сучка, я в Мидии.

И я пьян от коньяка и мидян.

Оганесян

Саркисян

Мхитарян

Такое ощущение, что мною играют

В кожаный мяч.

Осёл пользуется успехом,

Народ здесь горяч.

Лисица души моей уже внутрь мехом

Вывернута

Вермута

Мяса на дубовых углях.

Сердце ударяется в грудину гулко.

Как боевой барабан кимвров, имхо.

Госпожа, простите за то письмо,

Его писал не я,

Ваш верный абьюз,

А пьяное чмо.

Я сел на корабль до Сиракуз,

Сопровождаю таинственный груз.

Боюсь.

Моряки, пираты, убийцы, враги.

Целовать следы Вашей ноги

На песчаной тропинке в Капуе.

Тут все говорят о каком-то распятом.

Говорят, Юпитеру скоро конец.

Я, Максимус Великолепный,

Повелитель Юга и раб новой веры,

Отправляю тебе, сенат, слепок

Моей нижней челюсти

Как знак моей непреданности,

Нечестия и нетерпимости.

Со мной семь легионов,

И запах ваш гнилостный

Будет им путеводной нитью.

Присылайте своих крассов и сулл.

Я их кровь выпью.

Минни, меня ждёт электрический стул,

Прости,

Это была фаталь еррор —

Пытаться пробить суппорт Форт-Нокс

Как говорил на суде прокурор

Жизнь тебе, сучий сын, не айс-крим.

Тебе отдадут мой сценарий

Про Древний Рим.

Продай его эйчбио или фокс.

Говорят, первым сгорает мозг.

ВОСЬМИМАРТЭЛЬ

Дуру,

Что поселилась в доме

Бывших зомби Егоровых на углу,

Сразу изгнали

Она делала кукол, будто бы для театра.

Софья Богдановна наслала чёрную мглу,

Дыру безнала и королевский артрит.

Не дожила квартирантка до марта.

Нам тут не надо кукольщиц.

Игольщиц,

Ведьм.

У нас и без ведьм всё болит.

Анна Степановна, например,

Вышивки делает, мулине,

Картины известных художников.

С этими вышивками нужно

Быть осторожным.

Вот Васька, к примеру, Сапожников,

Заказал ей «Чёрный Квадрат»,

А через неделю суд у него всё забрал.

Дом, машину, детей, любые парные органы.

Или, скажем, Сергей Палыч Воронов,

Купил супруге «Грачи прилетели»,

А через месяц труп её куры объели.

Внезапный инсульт в инкубаторе.

Мария Петровна вообще родилась

В Улан-Баторе

В двенадцатом веке

И знает ходы к секретной воде.

Её поделки приносят томное бдение.

Мозг заходится в кашляющем смехе.

Сон уходит из тебя навсегда.

Пластилин, поролон, чёрная беда.

А Нэлличка, девочка, наша любимица,

Сердечки раскрашивает акрилом.

Стоит сердечко десять гривен.

Ходовое самое — в форме Крыма,

Это если хочешь отбить мужика надёжно.

Есть ещё похожее на ёжика.

Такое милое, радостное.

Это чтобы ребёнка украсть,

Или чью-то страсть смертельно проклясть.

Жанна Сергеевна составляет молитвы дьяволу.

Татьяна Павловна из крапивы шьёт наволочки.

Инесса Викторовна волонтёрит на храм Астарты.

Елена Олеговна собирает подписи,

Чтобы переименовать нашу улицу

Имени Восьмого Марта

В переулок Меченой Карты.

Или Марты Кетро.

Не помню.

Но что-то такое.

В стиле ретро.

•