Текст: Дмитрий Шеваров
Коллаж: ГодЛитературы.РФ
Фото предоставлены автором
"Недавно мы хоронили фронтовика. Он жил на улице, носящей имя генерала Ватутина, - на моей улице. Я стояла и плакала, словно это был мой отец. Папа жил в поселке Лиственничный. Из 150 ушедших на фронт мужчин и парней половина не вернулась с полей сражений.
Мой отец Степан Николаевич Угрюмов родился в 1925 году, а в 1944-м он был ранен в жестоком бою под Новосокольниками, что на Псковщине. Отец умел все: плотничал, метал стога, ходил на медведя, разбирался в метеорологии и фотографии. В 1992 году его не стало.
Уходят последние фронтовики, словно их невидимый снайпер выбивает. Сейчас в поселке остались два ветерана: дядя Кузьма и дядя Вася.
Очень люблю одни стихи, читаю их детям в школе, на встречах с ветеранами, но не знаю их автора. А так хотелось бы ему поклониться...
Мы лежим под снегами,
А вверху,
в ослепительной сини,
Словно белые птицы,
Плывут и плывут облака.
Вы не плачьте над нами,
Голубые березы России,
Вы не плачьте -
вы ждите пока..."Вера Бухтоярова, Тюмень
Стихи эти написал поэт Владимир Кириллович Карпеко. Он ненадолго пережил вашего отца, умер 7 февраля 1993 года. До войны Володя успел поучиться в одном из ленинградских институтов. На фронте был разведчиком. Пять ранений и две контузии. Освобождение Прибалтики, переправа через Одер, взятие Берлина. После демобилизации работал грузчиком, шофером, тренером по футболу. Писал стихи - и лирические, и о войне.
Мы отходили...
Дым пожаров
Стоял как черная стена.
Над ледяной осенней Нарой
Ругался хрипло старшина...
Поступил в Литературный институт. После третьего курса Владимира исключили из института. В столичных изданиях печатался редко. Правда, песни на его стихи звучали в фильмах. Самая известная из них - "Я сказал тебе не все слова..." (музыка Андрея Эшпая, фильм "Исправленному верить", 1959).
Вот эпизод, о котором мне рассказал писатель, хорошо знавший Владимира Карпеко. История эта относится к концу 1970-х годов. "Однажды в Малеевке, в Доме творчества, у кого-то в комнате собралась теплая компания. Тара-бары-растабары. А потом кто-то предложил: давайте читать антисоветские стихи. И начали. Когда очередь дошла до Карпеко, он сказал: "А у меня нет антисоветских стихов".
"Здравствуйте, Дмитрий! 12 мая ваша газета мимоходом назвала Эдуарда Асадова "плохим поэтом". Не могу согласиться с таким мнением. В детстве на меня очень сильное впечатление произвело его стихотворение "Рыжая дворняга". Расскажите, пожалуйста, о поэте-фронтовике".
С уважением, Ростислав Пятунин
Я нашел тот номер газеты и понял, что речь идет о беседе нашего обозревателя и известного актера. Мнения о творчестве Эдуарда Аркадьевича Асадова у собеседников разошлись. Хороших слов о поэте в тексте немало, негативное же лишь одно. Но огорчение ваше, Ростислав, понимаю. Понимаю, что дело тут не в литературных пристрастиях, а в чувстве справедливости. Не может быть плохим поэт, стихи которого помнишь с детства.
Для многих моих ровесников стихи Асадова - это отрочество, первая любовь... Стихи Асадова были у многих девочек в заветных тетрадках.
Мальчишкам же Асадов казался слишком чувствительным, сентиментальным. Мы не догадывались, что
именно такие простодушные и наивные строки открывают пути для понимания поэтов великих и сложных.
Однажды девочка, с которой мы дружили, доверчиво дала мне переписать одно стихотворение Асадова. И этого было достаточно, чтобы я перестал смеяться над привязанностью девчонок к Асадову. Я понял, что иронизировал не над стихами, а над чувствами - самыми нежными и высокими, какие только есть на свете. А стихи начинались так:
Падает снег, падает снег -
Тысячи белых ежат...
А по дороге идет человек
И губы его дрожат...
В мае 1944 года шли бои за Севастополь под Бельбеком. Эдуард Асадов под огнем доставлял снаряды на батарею. Получив тяжелейшее ранение осколком мины в лицо, он довел грузовик с боеприпасами до своих и потерял сознание. Перенес несколько операций, но восстановить зрение не удалось. Из госпиталя послал свои стихи Чуковскому - критику более чем суровому. Корней Иванович, оставив на полях рукописи множество замечаний, заключил так:
"Вы - истинный поэт. Ибо у вас есть то подлинное поэтическое дыхание, которое присуще только поэту!"
В 1951 году слепой фронтовик с отличием окончил Литературный институт.
Документы и автографы из собрания Российского государственного архива литературы и искусства
- Письмо Э.А. Асадова к Е.А. Долматовскому. 1975 г./ РГАЛИ. Ф. 1864. Оп. 2. Ед. хр. 301. Л. 1.
- Письмо Э.А. Асадова к Л.Ю. Брик. 29 мая 1962 г. / РГАЛИ. Ф. 2577. Оп. 1. Ед. хр. 124. Л.
Оригинал статьи: "Российская газета" - Неделя № 128(5504)
