Текст: Петр Моисеев
Фото: azbooka.ru, jonesbo.com
Фрагмент текста предоставлен издательством «Азбука»
Марсель Аллен, один из авторов «Фантомаса», откладывал убийство «короля преступлений», сколько мог, — да так и не собрался с ним покончить. В результате Фантомас пережил обоих своих создателей; жив он и по сей день — разумеется, под другими именами. Очередные личины с него срывает Харри Холе в очередном триллере Ю Несбё «Жажда».
Рецепт современного триллера прост и суров: маньяки, маньяки и еще раз маньяки.
Во-первых, это несколько облегчает работу автору: если безумный злодей слегка (или слишком) погрешит против логики, виновен он, а не романист. Во-вторых, триллер должен держать в напряжении, граничащем со страхом, но не переходящем в него; маньяк как источник саспенса стоит недорого, а себя окупает — если не в художественном, то в рыночном отношении. И что с того, что Хичкок обращался за помощью к такого рода персонажу всего раза два — и то не в лучших своих фильмах? Современные литераторы еще не выжали из него всего, что можно (или, по крайней мере, им так кажется). Впрочем, конец должен быть близок: от обилия специй восприятие притупляется, и скоро описание зверств уже вовсе не будет впечатлять.
Поскольку серия о Харри Холе наследует не столько Конан-Дойлю, сколько «Фантомасу», отсылок к предыдущим произведениям цикла здесь много, а обрывается книга на «самом интересном» месте (Фантомас жив, как вы догадываетесь). Злодей № 1 (не по значению, а по порядку) в «Жажде» — вышедший из подполья серийный убийца и насильник, которого Харри Холе уже пытался поймать, да не смог. Поскольку это не детектив и сюжетной загадки здесь нет, оригинальность такого рода сюжетам придает своеобразие маньяков. Как известно, некоторые из них любят закусить человечиной, другие шьют костюмы из человеческой же кожи, ну а в «Жажде» мы встречаемся с вампиром, или, как предпочитают выражаться герои книги (во всяком случае, в русском переводе), «вампиристом». Железные зубы, которыми пользуется убийца, забыть невозможно… правда, Несбё так и не определился: то ли маньяку Валентину Йертсену действительно нравится пить кровь, то ли он только делает вид… Но это не важно — главное, что найдена новая фишка!
Разумеется, преступник «хочет поиграть» с героем. Разумеется, он постоянно намекает на то, что они с Харри очень похожи. Разумеется, сам герой очень переживает — а вдруг это правда и в нем самом прячется некто вроде маньяка. То ли из-за этих переживаний, то ли из-за отчаянных усилий Несбё растянуть книгу до заданного объема Харри в первых двух частях из трех, скажем так, не оправдывает свою репутацию умного человека: не реагирует на очевидные тревожные сигналы (посетитель, прячущий лицо за букетом роз на выходе из больницы, а не на входе), очень не вовремя уходит в запой — в общем, успехами не блещет. Лишь в последней трети романа он воспрянет ото сна и покажет, на что способен. На этой стадии в «Жажде» даже появляются подозреваемые, один из которых (злодей № 2), по мнению автора, подозрений не вызывает. Злодей № 2 манипулирует первым маньяком, но он тоже сумасшедший; надеюсь, вы другого не ждали? Ближе к финалу мы имеем эффектное (опять же по мнению автора) разоблачение, за которым, разумеется, следуют захват заложников, погоня, поединок героя с преступником — в общем, все как полагается. После этого, с одной стороны, оказывается, что для всех положительных героев книги наступила новая, прекрасная жизнь, герои не вполне положительные оказались лучше, чем мы о них думали… с другой стороны — зло не побеждено (то бишь — не пропустите следующую книгу).
Несмотря на то, что маньяки действительно очень помогли Несбё, отказать ему в умении держать читателя в напряжении нельзя; читать «Жажду» нескучно, а предсказуемость фигуры главного преступника позволяет нам почувствовать себя не глупее сыщика.
Кроме того, хотя роман переполнен подробностями отношений не только Харри с женой, пасынком, бывшими коллегами, бывшим шефом, бывшим самым главным шефом, а также аналогичными деталями из жизни других персонажей, все эти побочные истории не отягощают собою основной сюжет.
Из переводческих и редакторских неожиданностей следует отметить «помолвочное кольцо» (формально они правы — «обручальное кольцо» у нас сейчас воспринимается как «свадебное», а это не так), но таких явных царапающих словечек и оборотов не слишком много. Хотя в целом гладким русский текст назвать нельзя — но, может быть, так и задумано автором?
Ю Несбё. «Жажда». Перевод с норвежского Екатерины Лавринайтис
СПб.: Азбука, 2017
Элиса вошла в гостиную своей маленькой, но принадлежащей ей на правах собственности уютной двухкомнатной квартиры и улеглась на диван. Она проверила телефон. Сообщение с работы о переносе завтрашней утренней встречи. Парню, с которым Элиса виделась сегодня вечером, она не сказала о том, что работает адвокатом пострадавшей стороны в делах об изнасилованиях. И что его статистика, говорившая, что мужчин убивают чаще, была всего лишь полуправдой. В преступлениях на сексуальной почве вероятность того, что жертвой станет женщина, в четыре раза выше. В частности, по этой причине, купив квартиру, Элиса первым делом сменила замки и установила дверную цепочку, что было совершенно не по-норвежски, и она до сих пор не слишком ловко управлялась с этой конструкцией.
Она открыла «Тиндер». Сайт утверждал, что у нее совместимость с тремя мужчинами, профили которых она сегодня вечером отложила вправо. Вот что прекрасно: с ними не надо было встречаться, достаточно просто знать, что они существуют и хотят с ней познакомиться. Может быть, она все-таки позволит себе последний письменный флирт с двумя участниками этой виртуальной троицы, перед тем как полностью стереть свой профиль и удалить приложение?
Нет. Стереть сейчас.
Она вошла в меню, заполнила графы, и наконец на экране появился вопрос, действительно ли она хочет удалить свой профиль.
Элиса посмотрела на указательный палец. Он дрожал. Господи, неужели у нее развилась зависимость? Зависимость от подтверждения того, что существует некто, совершенно не догадывающийся о том, кто она или какая она, во всяком случае некто, кому она интересна такой, какая она есть. По крайней мере, какая она есть на аватарке. Полная зависимость или легкая? Это она запросто выяснит, если сейчас же сотрет свой профиль и пообещает себе месяц не пользоваться «Тиндером». Один месяц, а если это ей не удастся, значит с ней что-то не так.
Дрожащий палец приблизился к клавише «удалить».
Если у нее все-таки имеется так называемая зависимость, насколько это опасно? Каждому из нас надо ощущать, что у нас кто-то есть и что мы есть у кого-то. Элиса читала, что грудные дети могут умереть при отсутствии минимального тактильного контакта. Она сомневалась, что это правда, но, с другой стороны, какой смысл жить, если живешь только для себя, ради работы, пожирающей тебя, и ради друзей, связи с которыми, честно говоря, она поддерживала преимущественно из чувства долга, а также потому, что гложущий страх одиночества был хуже их утомительных жалоб на детей и мужей или на отсутствие минимум одной из этих составляющих. А вдруг ее мужчина как раз сейчас находится в «Тиндере»? В общем, хорошо, последний раз. Первую появившуюся фотографию она отложила влево. В мусорное ведро, в группу «Я тебя не хочу». То же и со второй. И с третьей.
Мысли ее блуждали. Она ходила на лекцию, где психолог, близко общавшийся с некоторыми наиболее опасными насильниками в стране, рассказывал, что мужчины совершают убийства из-за секса, денег и власти, а женщины — из ревности и страха.
Она остановилась на очередном изображении. Что-то в узком лице было ей смутно знакомо, несмотря на нечеткий и темноватый снимок. Такое происходило и раньше, «Тиндер» сводил людей, которые были очень близко друг от друга. И по сведениям «Тиндера», этот мужчина находился в каком-нибудь километре от нее; более того, исходя из известных ей данных, он мог проживать в том же квартале, что и она. Размытость фотографии свидетельствовала о том, что он, во всяком случае, не изучал советы о правильной тактике поведения в «Тиндере», а это само по себе — плюс. Его сообщение было простым: «Привет». Никаких попыток выделиться. И если уж без особой фантазии, то точно с уверенностью в себе. Да, ей бы определенно понравилось, если бы на какой-нибудь вечеринке к ней подошел мужчина и просто сказал «привет», глядя на нее спокойным твердым взглядом, говорившим: «Ты готова зайти дальше?»
Элиса переместила фотографию вправо. В группу «Мне любопытно, кто ты». И тут же ее айфон радостно звякнул, сообщив, что найдена еще одна совместимость.
****
Гейр тяжело задышал носом.
Он натянул брюки и медленно повернулся на стуле.
Комнату освещал только монитор, и в его свете были видны туловище и руки человека, стоявшего позади. Лица Гейр не различал, только белые руки, что-то протягивавшие ему. Черный кожаный ремень. С петлей на конце.
Человек сделал шаг вперед, и Гейр машинально подался назад.
— Ты знаешь единственное, что, как мне кажется, примитивнее тебя? — прошептал голос в темноте, пока руки протягивали ремень.
Гейр сглотнул.
— Сука, — произнес голос. — Чертова сука, с которой ты пообещал делать все, что положено. Которая срет на полу в кухне, потому что ее никто не в состоянии выгулять.
Гейр кашлянул:
— Но, Кари...
— Идите погуляйте. И не трогай меня, когда будешь ложиться.
Гейр взял собачий ошейник, и дверь за женщиной захлопнулась.
Он сидел в темноте и моргал.
Девять, подумал он. Двое мужчин и одна женщина, одно убийство. Шанс того, что жертвой станет женщина, составляет один к девяти, а не один к восьми.
***
Мехмет осторожно ехал на старом «БМВ» из центра по направлению к району Хельсос, к виллам, видам на фьорд и более чистому воздуху. Он свернул на тихую, сонную улочку и увидел, что у гаража перед домом стоит черный «Ауди Р8». Мехмет сбросил скорость и на мгновение задумался, не дать ли снова газу, не продолжить ли движение. Он знал, что это будет всего лишь отсрочкой. С другой стороны, именно это ему и было нужно. Отсрочка. Но Бэнкс снова найдет его, а сейчас, возможно, настал нужный момент: темно, тихо и никаких свидетелей. Мехмет припарковался у тротуара. Он открыл бардачок и посмотрел на предмет, который положил туда несколько дней назад, предполагая, что возникнет как раз такая ситуация. Мехмет убрал предмет в карман пиджака и сделал вдох. Затем вышел из машины и направился к дому.
Дверца «ауди» распахнулась, и из машины выбрался Даниал Бэнкс. Когда они встречались в ресторане «Жемчужина Индии», Мехмет знал, что пакистанское имя и английская фамилия, скорее всего, такая же фальшивка, как и автограф этого человека на так называемом документе, который они подписали.
Однако наличные в чемодане, который он передвинул через стол, были очень даже настоящими.
Галька перед гаражом скрипела под подошвами Мехмета.
— Хороший дом, — сказал Даниал Бэнкс, прислонившись к машине и сложив руки на груди. — Твой банк не захотел принять его в качестве залога?
— Я тут снимаю, — ответил Мехмет. — Подвальный этаж.
— Вот не повезло мне, — протянул Бэнкс. Он был намного ниже Мехмета, но когда поигрывал бицепсами под пиджаком, так не казалось. — Ведь тогда нам нет смысла сжигать его дотла, чтобы ты получил деньги по страховке и вернул свой долг, верно?
— Никакого смысла.
— И тебе не повезло, потому что это означает, что мне придется применить болезненные методы. Хочешь узнать какие?
— А ты не хочешь сначала узнать, могу ли я расплатиться?
Бэнкс покачал головой и вынул из кармана некий предмет:
— Срок платежа истек три дня назад, а я ведь говорил, что пунктуальность — это все. Чтобы не только ты, но и остальные мои заемщики знали, что подобное неприемлемо, мне придется реагировать, не делая исключений.
Он поднес предмет к свету гаражного фонаря. У Мехмета перехватило дыхание.
— Понимаю, что это не особенно оригинально, — сказал Бэнкс и склонил голову набок, разглядывая кусачки. — Однако это действует.
— Но...
— Можешь выбрать палец. Большинство предпочитает мизинец на левой руке.
Мехмет почувствовал, как забурлили чувства. Его переполнял гнев, и грудь поднялась, когда он втянул воздух в легкие.
— У меня есть решение получше, Бэнкс.
— Вот как?
— Я понимаю, что это не особенно оригинально, — произнес Мехмет, опустил правую руку в карман пиджака, вынул то, что там лежало, и протянул это Бэнксу, держа обеими руками. — Однако это действует.
Бэнкс удивленно посмотрел на него. Медленно кивнул.
— Ты прав, — сказал он, взял пачку купюр, которую протягивал ему Мехмет, и снял с нее резинку.
— Это покроет очередной взнос и колебание курса кроны, — уточнил Мехмет. — Ну давай уже пересчитывай.
****
Звоночек.
Совместимость в «Тиндере».
Триумфальный звон телефона, когда кто-то, кого ты уже отправил направо, отправляет направо твою фотографию.
В голове у Элисы зашумело, сердце понеслось галопом.
Ей было знакомо хорошо известное воздействие звука поисковика совместимости в «Тиндере»: учащенное сердцебиение как следствие возбуждения. Этот звук высвобождал целый ряд гормонов счастья, от которых тоже может возникнуть зависимость.
Но сердце ее застучало не поэтому.
Дело в том, что этот звоночек издал не ее телефон.
Но он звякнул в тот же миг, когда она перенесла фотографию вправо. Фотографию человека, который, по сведениям «Тиндера», находился от нее на расстоянии меньше километра.
Элиса посмотрела на закрытую дверь в спальню и сглотнула.
Должно быть, звук донесся из соседней квартиры. Здесь живет много одиноких людей, много потенциальных пользователей «Тиндера». А сейчас везде стояла полная тишина, даже этажом ниже, где у девчонок вечеринка была в полном разгаре, когда Элиса уходила из дому. Но существует всего один способ избавиться от воображаемых чудовищ — посмотреть им в лицо.
Элиса поднялась с дивана и сделала четыре шага, отделявшие ее от двери в спальню. Она помедлила. В голове у нее пронеслась информация из нескольких дел о нападении, над которыми она работала.
Потом она собралась и открыла дверь.
Она стояла в дверях и судорожно ловила ртом воздух. Потому что воздуха не было. Во всяком случае, ей не удавалось его вдохнуть.
Над кроватью горел свет, и первое, что она увидела, — подошвы ковбойских сапог, закинутых на спинку кровати, джинсы и пару длинных перекрещенных ног. Мужчина, лежавший на кровати, выглядел как на аватарке: в темноте, почти не в фокусе. Но он расстегнул на себе рубашку и обнажил грудь. А на груди было нарисовано или вытатуировано лицо. Именно оно приковало взгляд Элисы. Беззвучно кричащее лицо. Как будто оно застряло и пыталось вырваться наружу. Элиса тоже не смогла закричать.
Когда человек, лежавший на кровати, поднял глаза, свет экрана мобильного телефона упал ему на лицо.
— Вот мы и встретились снова, Элиса, — прошептал он.
Услышав этот голос, она поняла, почему фотография профиля показалась ей знакомой. Цвет волос изменился. А лицо, должно быть, подверглось операции, на нем еще виднелись следы швов.
Он поднял руку и положил что-то в рот.
Элиса неотрывно смотрела на него, отступая назад. Потом она развернулась и втянула в легкие воздух, зная, что этот воздух надо потратить на бег, а не на крик. До входной двери было всего пять, максимум шесть шагов. Она услышала, как скрипнула кровать, но ему предстояло проделать более длинный путь. Если только ей удастся выскочить на лестницу, она закричит, и придет помощь. Очутившись в коридоре, у входной двери, она повернула ручку и толкнула дверь, но дверь не хотела открываться полностью. Цепочка. Элиса захлопнула дверь и взялась за цепочку, но слишком медленно, как в кошмарном сне, понимая, что уже слишком поздно. Что-то закрыло ей рот, и ее потащило назад.
В отчаянии Элиса высунула руку через входную дверь над цепочкой, ухватилась за внешнюю фрамугу, попыталась закричать, но большая, пахнущая никотином рука слишком крепко зажимала ей рот. Потом ее оторвало от косяка, и дверь захлопнулась у нее перед носом. Над ухом раздался шепот:
— Я тебе не понравился? Ты тоже не так хороша, как на фотографии с сайта, детка. Нам надо познакомиться получше, ведь в прошлый раз н-нам это не удалось.
Голос. И почти незаметное заикание. Однажды она уже слышала его. Элиса стала брыкаться, пытаясь высвободиться, но ее как будто зажало в тиски. Он волок ее мимо зеркала, положив голову ей на плечо.
— Не твоя вина, что меня осудили, Элиса, доказательств было предостаточно. Я здесь не поэтому. Поверишь ли ты, если я скажу, что это случайность? — Он улыбнулся.
Элиса уставилась на его рот. Его зубные протезы из железа, выкрашенные в черный цвет и снабженные острыми клыками на верхней и нижней челюсти, напоминали лисьи капканы.
Они тихо поскрипывали, когда он раскрывал рот, — наверное, были на пружинах.
Теперь она вспомнила подробности того дела. Фотографии с места преступления. И поняла, что скоро умрет.
Тогда он укусил.
Элиса Хермансен попыталась заорать в его ладонь, увидев, как из ее шеи брызнула струя крови.
Он снова поднял голову и посмотрел в зеркало. Ее кровь стекала по его бровям и челке на подбородок.
— Вот это я называю с-совместимостью, детка, — прошептал он.
И снова укусил.
У Элисы закружилась голова. Сейчас он держал ее совсем не крепко. Мог и не держать, потому что парализующий холод и незнакомый мрак окутали пространство вокруг и внутри Элисы.
Она высвободила руку и протянула ее к фотографии у зеркала.
Попыталась коснуться карточки, но не смогла дотянуться кончиками пальцев.
