Текст: Михаил Визель
1. Паоло Соррентино. "Правы все".
Пер. с ит. Анны Ямпольской
М.: Городец, 2022. - 416 с.
Формально эта книга уже вышла и доступна онлайн, но едва ли доберется до реальных книжных полок раньше января, так что упомянем ее здесь. Паоло Соррентино - это не полный тезка знаменитого режиссера, этот он сам и есть. Но его дебютный роман - не переделанный юношеский киносценарий, который не удалось пристроить, а действительно полноценный роман, вышедший в 2010 году, то есть когда Паоло уже был достаточно раскручен в кино. То есть если какой-то сценарный набросок и есть в основе, то отлежавшийся и сильно переделанный. Его протагонист - герой итало-диско, певец Тони Пагода, который, устав от идиотских песенок про amore - cuore, убегает от них в Бразилию. Но от себя, как водится, не убежишь. Впрочем, связь с кино прослеживается: Соррентино признается, что герой книги "основан на характере", как говорят киношники, Тони Пизапиа, персонажа его кинодебюта «Лишний человек» (2001) в исполнении Тони Сервилло, который стал для Соррентино тем же, чем Мастроянни был для Феллини. От себя убежать сложно не только певцу.
2. Антон Соя. "Бездельники"
М.: Время, 2022. - 288 с.
Антон Соя - успешный детский писатель, создатель обаятельной поющей лошадки Звёздочки и неунывающего Аркаши-таракаши, ранее - автор леденящих кровь готических триллеров и прочих подростковых ужасов, но изначально - продюсер питерского панк-рока. То есть, проще сказать, тот хороший (и при этом достаточно крупный) парень, который был в состоянии пинать плохих парней, чтобы они хоть как-то функционировали в каком-никаком шоу-бизнесе. Но еще раньше - восторженный ленинградский тинейджер, открывающий для себя эту самую панк-сцену и этих людей, живущих в совершенно другой системе координат, чем его правильные родители. Об этом смутном ленинградском 1984 годе, о реальных героях и антигероях своих собственных 17 лет, о первой любви и первом сексе (что не всегда одно и то же) сейчас Антон и написал. А нам остается констатировать, что поколение мальчиков Перестройки дожило до возраста, когда их мемуарно-ностальгическая, рок-н-ролльно-алкоголическая проза не кажется ни смешной, ни преждевременной - даже таким ревнителям высокого вкуса, как издательство "Время", в чьем портфеле Солженицын и Алексиевич.
3. Маргарита Монтимор. «Уна не в порядке»
Пер. с англ. Дарьи Березко
М.: Синдбад, 2022
"Живи в моменте!" — поучают нас коучи за наши деньги. Маргарита Монтимор и показывает, каково это - жить в моменте. Завязка ее романа такова: 19-летняя Уна встечает новый, 1982 год. Когда все начинают дружно отсчитывать последние секунды, она вдруг теряет сознание, а когда приходит в себя, год уже 2014-й, а Уне, соответственно, 51. Жизнь прошла - и где она?! Ей показывают красивый большой дом, уверяют, что он - ее, а она не понимает, какое она к этому всему имеет отношение. И так на протяжении романа несколько раз, туда-сюда по хронологической шкале.
Французский писатель Эрве Ле Телье только что показал нам, как небанальная фантастическая идея может обернуться философской притчей и принести Гонкуровскую премию. Маргарита Монтимор ни на какие премии не рассчитывает, кроме читательского интереса - и его она получила. Кстати, родилась Маргарита в советской Украине. Так что о том, как обнаружить себя вдруг в совершенно другом хронотопе, знает чуть больше своих рядовых американских читательниц.
4. Оксана Васякина. "Степь"
М.: НЛО, 2022
Роман-автофикшн "Рана", посвященный сложным отношениям взрослой столичной интеллектуалки со своей умирающей от рака и совсем еще молодой провинциальной и малообразованной матерью, возмутил, очаровал — но никого не оставил равнодушным. Что и показал проведенный нами опрос обозревателей. Неудивительно, что Оксана пишет свого рода сиквел - книгу, посвященную взаимоотношениям с отцом. Можно только гадать, что это будет. Впрчем, догадываться можно. Сама Оксана в интервью описывает работу так: «„Рана“ была холодная, а „Степь“ будет теплая. О том, как дальнобойщик с ВИЧ (отец был дальнобойщиком незадолго до смерти) ездит по России и в конце концов умирает от СПИДа. Такая история многих мужчин, родившихся в конце 1960-х — начале 1970-х, юность которых пришлась на 1980-е и 1990-е».
5. Луиза Глик. "Зимние рецепты Общины"
М.: Эксмо, 2022
Понятная правильная история: Нобелевская премия провоцирует интерес к камерной поэзии у издательских монстров. Это тринадцатый авторский сборник поэтессы, он вышел только что, в 2021 году. Издатели превозносят его до небес: "Winter Recipes from the Collective is chamber music, an invitation into that privileged realm...". Посмотрим, что останется от этой камерной музыки и пропуска в привилегированное королевства в переводе. Судя по подбору переводчиков - что-то да останется.
6. Дмитрий Данилов. «Саша, привет!»
М.: АСТ, РЕШ, 2022. - 256 с.
Роман поэта и успешного драматурга начинается так же, как "Процесс" Кафки: герой, однофамилец "Человека из Подольска", не совершив ничего уголовно-наказуемого, оказывается скоропалительно приговорен к смертной казни. Но смертная казнь в прекрасном новом мире тоже оказывается обставлена по-новому: осужденного помещают во вполне комфортную камеру-одиночку, да просто - комнату обычной гостиницы, где он может заниматься привычными делами: вести лекции по зуму, выкладывать посты в соцсети, заказывать всякие приятные мелочи в интернет-магазинах. Единственное неудобство - на ежедневную прогулку нужно идти по красной полосе под дулом автоматического пулемета. Который может сработать завтра, может через год, а может вообще никогда, и никто, включая тюремщиков, этого не знает. Как жить?! А как мы все живем? Дмитрий Данилов написал то ли антиутопию, то ли едкую сатиру на тотальную самоизоляцию, то ли ремейк рассказа Борхеса "Тайное чудо".
7. Гаянэ Степанян. "Достоевский и шесть даров бессмертия"
М.: Бослен, 2022
Книга эта, закономерное последствие широко отмечавшегося 200-летия Достоевского, выросла из курса лекций, прочитанного преподавателем РУДН в "Манеже" весною этого года и позднее записанного для StoryTel. Но, как мы можем судить уже по названию, курс этот далек от академизма. Автор предлагает не хронологический, а тематический взгляд на творчество Фёдора Михайловича, пытаясь в шесть шагов найти ответ на вопрос: почему именно он? Почему чудовищно многословные, горячечные, порою путаные, порою неправдоподобные романы именно этого писателя живут уже третий век и помирать не собираются?
8. Вирджиния Вулф. «Штора нянюшки Лагтон»
Пер. с англ. Шаши Мартыновой
Иллюстрации Ивана Сергеева
СПб.: Подписные издания, 2022
Детская сказка совсем не детской писательницы-модернистски, возникшая, как и "Приключения Алисы" Кэрролла, благодаря сиюминутной необходимости развлечь конкретную девочку Анну - дочь брата Вирджинии Вулф, гостившую в сентябре 1924 года в доме у тёти. Которая отложила ненадолго «Миссис Дэллоуэй» и набросала волшебную сказочку о нянюшке-вышивальщице, стране снов и ее трудолюбивых обитателях. Сорок лет спустя лист бумаги, на котором Вулф записала историю, обнаружили в рукописи «Миссис Дэллоуэй» в архиве Британского музея - и вот эта история добралась до русского читателя попечением продвинутого петербургского книжного магазина.
9. Мануэле Фьор. "Розовый ультрамарин"
Пер. с итал. М. Визеля
СПб.: Бумкнига, 2022
В оригинальном титуле этого "взрослого" арт-комикса заложена двусмысленность: rosso oltre mare - это и название краски, и просто "то красное, что зà морем". Именно туда, за море, стремятся герои этой книги. А это не кто иные, как мифические Икар и Дедал, которым нужно вырваться из критского лабиринта. И одновременно - молодой итальянский архитектор Фаусто, пытающийся воссоздать план этого лабиринта и не замечающий, как он теряет связь с реальностью. Экспрессивные красно-белые рисунки Мануэле Фьора устроены так, что их нужно долго разглядывать, складывая историю так и эдак - как в настоящем лабиринте.
10. Эммануэль Удар. "Моя мама" (текст Стефана Сервана), "Подруга на всю жизнь", "Счастливые родители" (тексты Летиции Бурже)
Пер. с фр. Яны Арьковой
М.: Городец, 2022. - 44, 44, 32 с. ("Ласка-Пресс")
Авангардный дизайн этих трех полноформатных книг можно считать и как оммаж классическому символизму Одилона Редона, и сюрреализму Дали и Магритта, и как опыты футуристического дизайна, и как отсылку к дальневосточным и даже эзотерическим традициям: щедро рассыпанные художницей по страницам символы и намеки можно воспринять и как элементы карт таро, и как костяшки и-дзин. Впрочем, рассказанные истории по-своему не уступают в глубине и универсальности визуальному ряду. Образуя вместе полный круг взросления всякого подростка: в отрочестве он(а) учится принимать своих родителей такими, как они есть, в юношестве находит тех друзей, с которыми будет суждено идти по жизни, и наконец, став сам(а) родителем, он(а) снова проходит этот цикл уже на новом витке спирали.
Импринт «Ласка-Пресс» был запущен для того, чтобы давать русским читателям, взрослым и детям, возможность знакомиться с новейшими образцами европейских иллюстрированных книг, балансирующих на грани детской литературы и концептуальных дизайнерских альбомов. В первую очередь – южноевропейских, средиземноморских. И трилогия живущей в Париже швейцарской художницы Эммануэль Удар – полное воплощение именно такого подхода к книгоизданию.