Текст: Василий Авченко
Чужого горя не бывает, или Руки прочь от Вьетнама
Вопреки песне о русском лётчике Ли Си Цыне, будто бы сбившем американский «фантом», советские пилоты во Вьетнаме не воевали. Непосредственное участие в войне приняли лишь советские зенитчики — расчёты ракетных комплексов С-75. Военспецы помогали осваивать технику, советники — советовали, разведывательные корабли и самолёты Тихоокеанского флота следили за американцами. Торговый флот СССР вёз в ДРВ — Демократическую Республику Вьетнам, — муку, топливо, удобрения, лекарства, комбайны и, конечно, оружие, включая танки и самолёты. Случалось, советские суда попадали под обстрелы (и даже гибли, как теплоход «Гриша Акопян»), не обошлось и без человеческих жертв.
Можно сказать, что Советский Союз обеспечивал тылы Вьетнамской войны — в том числе культурные. В конце 1960-х — начале 1970-х Вьетнам не сходил с полос советских газет: «Руки прочь от Вьетнама!», «Вон из чужого дома!», «Умиротворение бомбой», «Квота убийств»… В воюющую республику ехали, как когда-то в Испанию и на Халхин-Гол, журналисты, прозаики, поэты. Перо, как водится, приравнивалось к штыку. Советскому писателю было дело до всех уголков планеты, особенно тех, где шла борьба с мировым империализмом. «Чужого горя не бывает» — так назвал свою поэму Константин Симонов…
Вьетнамской ветви нашей литературы не могло не появиться. Разумеется, она несопоставима с поэзией и прозой Гражданской и Великой Отечественной; не полноводная река — скорее ручеёк. Новые «Тихий Дон» или «Горячий снег» здесь появиться не могли просто потому, что Вьетнамская война не была, при всём вышесказанном, нашей. Ситуацию осложняла и секретность — скажем, о тех же советских зенитчиках писать было нельзя. Американцы были вовлечены в эту войну, обернувшуюся для Штатов национальной психотравмой, куда сильнее. Неудивительно, что в США вышло множество книг и фильмов самого широкого идейного диапазона. Если в «Зелёных беретах» Джона Уэйна или второй «Первой крови» со Сталлоне мы видим доблестных американцев и злобных вьетконговцев, то «Взвод» Оливера Стоуна или «Цельнометаллическую оболочку» Стэнли Кубрика можно понимать как хронику военных преступлений Штатов. У нас такого «вьетнамского синдрома» быть, естественно, не могло, так что советско-вьетнамская лента «Координаты смерти» Самвела Гаспарова и Нгуен Суан Тяна (1985) — скорее исключение.
И всё-таки Вьетнамская война, опалившая краем своего огненного дыхания и наших соотечественников, отразилась в советской поэзии, прозе и даже драматургии.
От Станюковича и Гумилёва – к Бианки и Солоухину
Эпизодически Вьетнам появлялся в нашей словесности и раньше. Ещё в 1863 году юный гардемарин Константин Станюкович наблюдал в Сайгоне за тем, как Индокитай покоряли французы (об этом он написал в повести «Вокруг света на „Коршуне“»). На закате Серебряного века Вьетнам на правах восточной экзотики мелькал у Николая Гумилёва и Веры Инбер, хотя в Индокитае не бывали ни первый, ни вторая. В «Тропиках» Инбер описала как знойные улицы Сайгона, так и гримасы колониализма:
- …Вхожу в отель. В углу террасы
- Болтают две семьи
- О превосходстве белой расы
- Над жёлтыми людьми…
В 1923 году в журнале «Огонёк» вышел очерк Осипа Мандельштама «Нюэн Ай-Как. В гостях у коминтернщика», герой которого куда больше известен под другим именем – Хо Ши Мин. Будущий президент ДРВ приехал в Москву на учёбу. Он и сам был поэтом, но с Мандельштамом говорил не о литературе, а всё о том же колониализме.
Во время Второй мировой за Индокитай дрались Франция и Япония. Вскоре после разгрома последней, в 1946 году, началась Первая Индокитайская война. Её вела Франция, не желавшая терять свои колонии. Об этих событиях писала поэтесса Аделина Адалис, ученица Брюсова, в сборнике 1949 года «Восточный океан». В 1954 году война завершилась Женевскими соглашениями, выводом французских войск и разделением Вьетнама на Север и Юг. В самые последние месяцы той войны во Вьетнам прибыл советский кинодокументалист Роман Кармен. За ним потянулись журналисты-международники, включая Генриха Боровика, которому первую известность принесли именно вьетнамские очерки.
В 1957 году орнитолог Виталий Бианки опубликовал рассказ «Сюн и Кунг» о слоне и слонихе, которые участвовали в борьбе против французов, а потом обрели новый дом в ленинградском зоопарке. Годом позже Вьетнам посетил поэт Павел Антокольский и вскоре перевёл на русский «Тюремный дневник» Хо Ши Мина, хотя тот свой талант оценивал более чем скромно: «Ну, какой же я поэт, помилуйте, что вы! Просто в годы Сопротивления, когда мы скрывались в пещерах и джунглях… было… много свободного времени. Вот мы и баловались стихами… Во Вьетнаме все пишут стихи». Владимир Солоухин, посетивший страну в 1960 году, выпустил книгу очерков «Открытки из Вьетнама», в которой вместо привычных ему владимирских просёлков описал каучуковые деревья, цикад, пробковые шлемы и хрустящих на зубах жуков. Позже, в 1981 году, выйдет роман Еремея Парнова «Красный бамбук – чёрный океан» о борьбе народов Индокитая против французов и японцев.
«Поэзия – тоже оружие»: Симонов, Долматовский, Евтушенко
Но куда больше и чаще у нас писали о следующей войне. После ухода французов «свято место» в Индокитае пытались занять США под флагом борьбы с «красной угрозой». Женевские соглашения предполагали скорое воссоединение Вьетнама, в 1956 году должны были пройти общие выборы. Однако премьер-министр Южного Вьетнама Нго Динь Зьем, на которого сделали ставку США, отказался от выборов. Не видя мирных путей к объединению, северяне-коммунисты начали поддержку антизьемовской оппозиции Юга. Возникли знаменитая «тропа Хо Ши Мина», шедшая с Севера на Юг через Лаос и Камбоджу, и Национальный фронт освобождения Южного Вьетнама (Вьетконг). Когда в 1964 году США начали масштабные наземные операции и бомбардировки Северного Вьетнама, война вышла на новый виток. Из Советского Союза вслед за мирными и военными грузами потянулись новые «культурные десанты».
В авангарде были журналисты, вслед за репортажами выпускавшие книги очерков: Андрей Батурин, Юрий Жуков и Виктор Шарапов (первый был не только обозревателем «Правды», но и депутатом Верховного Совета СССР, второй - собкором «Правды» в Китае и будущим помощником главы КГБ Андропова), Иван Щедров, Михаил Ильинский, Алексей Васильев (востоковед, собкор «Правды», впоследствии – доктор исторических наук, директор Института Африки РАН), Олег Игнатьев, Евгений Кобелев (будущий автор биографии Хо Ши Мина для серии ЖЗЛ) и другие.
«Почти одновременно с журналистами на вьетнамские события откликнулись поэты во всех республиках СССР, и одним из первых – классик таджикской советской литературы Мирзо Турсун-заде», – пишет кандидат филологических наук старший научный сотрудник Института востоковедения РАН Анатолий Соколов в работе «Вьетнам в произведениях русской и советской литературы». Дальше — больше: армянка Сильва Капутикян, башкир Мустай Карим, украинец Павло Тычина, калмык Давид Кугультинов…
О Вьетнаме писали поэты-фронтовики Великой Отечественной — Сергей Орлов, Михаил Луконин, Степан Щипачёв. Из стихов автора «Землянки» Алексея Суркова:
- …В том зловещем свете багряном
- (Жги! Насилуй! Круши! Карай!)
- Дрессированный за океаном,
- С автоматом идёт джи-ай*…
- Бога славящим христианам,
- Лицемерам с крестом в руке,
- Что вам нужно за океаном,
- От Америки вдалеке?
- *Американский солдат.
Вьетнам стал последней горячей точкой Константина Симонова, начавшего свой военкорский путь на Халхин-Голе в 1939 году и на всю жизнь оставшегося заложником баталистики. Его «Жди меня» ещё во время войны против французских колонизаторов переводил (причём с французского же) вьетнамский поэт и партийный деятель То Хыу. По его приглашению Симонов прилетел в Ханой, после чего создал цикл «Вьетнам, зима семидесятого…»
Свой вьетнамский цикл стихов и «Записки с вьетнамского фронта» написал и фронтовик Евгений Долматовский. Автор текстов песен «Дорога на Берлин», «Лизавета», «Любимый город» впервые побывал во Вьетнаме в 1967 году. Среди его вьетнамских стихотворений есть и посвящение боксёру Мухаммеду Али, который отказался воевать во Вьетнаме, за что попал под суд:
- …Был я к боксу равнодушен, но герою этой схватки
- Пожимаю, как поклонник, неподкупные перчатки.
В стихотворении «Вьетнамский сувенир» Долматовский описал расчёски, сделанные из обломков сбитых американских самолётов. Писал об этих сувенирах и Евгений Евтушенко, посвятивший Вьетнаму сборник «Дорога номер один». В его стихотворении «Хемингуэй во Вьетнаме» оживший Хэм, книги которого местные жители переводят под американскими бомбами, ищет в восточной стране своих товарищей по испанским интербригадам:
- Заходи,
- будь как дома в моём стихе,
- хочешь – трубку кури,
- хочешь – водку пей,
- член Союза вьетнамских писателей Хе-
- мин-
- гу-
- эй…
В поэме 1982 года «Мама и нейтронная бомба» Евтушенко описал «всемирную ёлку погибших детей», среди которых – и «вырезанные из животов матерей неродившиеся младенцы Сонгми» (в 1968 году во время резни в деревне Сонгми, этой вьетнамской Хатыни, жертвами американцев стали 504 мирных жителя, включая 210 детей)… «Поэзия – тоже оружие» – так назывался один из вьетнамских очерков Юлиана Семёнова.
Джин Грин — не тихий американец
Сам Семёнов, прибывший из Владивостока в Хайфон на теплоходе «Иман» в конце 1967 года, провёл во Вьетнаме и Лаосе несколько месяцев. Привёз домой кусок американского самолёта, ныне хранящийся на вилле «Штирлиц» — в Доме-музее писателя под Ялтой. Написал повесть «Он убил меня под Луанг-Прабангом», книгу очерков «Вьетнам, Лаос, 1968» (после новой командировки переработана в «Партизанский дневник 1968-1973»). Из очерка Семёнова: «Сисук выбил у меня из рук кружку и затолкал нас с Валей в пещеру… Через несколько секунд… совсем неподалёку грохнули две тонные бомбы, – с потолка посыпались камни. Сисук улыбнулся:
— Теперь можно продолжать чистить зубы.
Это было наше первое лаосское утро».
Вьетнамская тема присутствует и в кампучийском романе Александра Проханова «В островах охотник…». Семёнов и Проханов, принявшие эстафету от Симонова, объехали, кажется, все горячие точки планеты, – и это притом, что оба никогда не состояли в партии.
В посвящённом сражающемуся Вьетнаму сборнике стихов, прозы и пьес «Солидарность» (Москва, «Правда», 1973) можно встретить неожиданные фамилии. Например, Аркадий Арканов с очерком, в котором нет и тени сатиры: «Американцы видели, что дороги шли среди рисовых полей, болот и озёр. Они прекрасно понимали, что организовать объезд в этих условиях крайне трудно. Поэтому они бомбили дороги по протяжению…» Кроме очерка, Арканов подготовил, как полагалось, подробный отчёт для ЦК. Другой участник сборника — литературный «начальник Чукотки» Юрий Рытхэу, не раз бывавший во Вьетнаме. Он беседовал со сбитыми американскими пилотами и в очерке «Двое в пижамах» сравнил их с пленными немцами, которых в юности видел в Ленинграде. Ещё один автор сборника — фронтовик, разведчик, литератор Овидий Горчаков (один из прототипов майора Вихря из одноимённого романа Юлиана Семёнова) с повестью «В Ня-Чанге идёт дождь» о беспределе «зелёных беретов» и интригах между Пентагоном и ЦРУ.
Пожалуй, самая необычная книга, касающаяся Вьетнама, написана сразу тремя авторами. Это названный Овидий Горчаков, поэт Григорий Поженян (тоже фронтовой разведчик-диверсант) и прозаик Василий Аксёнов. Под псевдонимом «Гривадий Горпожакс», составленным из имён и фамилий всех троих, они выпустили в 1972 году роман «Джин Грин – неприкасаемый». Заглавный герой – американец русского происхождения Джин Грин, он же Евгений Гринёв, — попадает вместе с «зелёными беретами» во Вьетнам, затем со спецзаданием — в Советский Союз. Здесь он прозревает, подобно герою Георгия Жжёнова из фильма «Ошибка резидента»: узнаёт, что за убийством его отца стоит ЦРУ, разочаровывается в политике США и в итоге попадает в американскую тюрьму. Вот финал «неприкасаемого» (кстати, бывшего врача, как и Аксёнов): «Теперь он понимал, какую ошибку сделал в жизни, предав Александра Флеминга, изобретателя пенициллина, ради изобретателя «бондитизма» Яна Флеминга»… Эта книга – пародия на шпионские боевики, прежде всего — на книги и фильмы о Джеймсе Бонде, и в то же время — «импортозамещение» того же Флеминга и Чейза. Роман ироничный, остросюжетный, при этом — насквозь советский по идеологии (хотя при желании в нём можно найти не только насмешку над загнивающим Западом, но и слегка замаскированное низкопоклонство). В 1980 году книгу отовсюду изъяли из-за эмиграции Аксёнова; ходили легенды, что роман скупили агенты ЦРУ, поскольку в нём раскрывались секреты американской разведки.
Чао, Вьетнам?
В 1973 году США вывели войска из Вьетнама. 30 апреля 1975-го войска ДРВ взяли Сайгон. Страна воссоединилась, вскоре родилась здравствующая поныне Социалистическая Республика Вьетнам. Ряд советских журналистов-международников продолжали вести тему, но в целом накал спал. А когда в СССР началась перестройка, нам надолго стало не до Вьетнама и не до антиколониального движения. Поэтому роман Эльдара Саттарова «Чао, Вьетнам» о борьбе вьетнамцев против французов, японцев и американцев (финалист «Национального бестселлера»-2016) сегодня выглядит замечательным исключением.
А самое удивительное – вот что: сейчас, в пору новой холодной войны, имеющей и свои горячие фронты, старые советские стихи и очерки о Вьетнаме звучат странно (или страшно) современно. Как будто написаны они не о далёком, а о близком. Сегодняшнем, обжигающем.