Иосиф Бродский как зеркало русского интернета

Текст и фото: Михаил Визель/ГодЛитературы.РФ

Эта фотография, давно выложенная на специфическом ресурсе findagrave.com, была сделана летом 1997 года, через день-другой после перезахоронения останков Иосифа Бродского на венецианском кладбище Сан-Микеле. Как видно, ни о какой мраморной плите еще и речи нет, над могилой холм земли и свежие цветы. Я приехал в Венецию в первый раз буквально в тот же самый день, когда Бродский приехал в нее в последний раз. И, безусловно, мог бы проводить его в самый последний путь. Но мы разминулись. Мои богемные венецианские друзья сразу сказали мне, что они что-то слышали о перезахоронении, намеченном вот буквально на этот день, но мне показалось как-то неприлично суетиться и разузнавать подробности. А интернета в современном понимании тогда ещё не было.

Хотя о смерти поэта я узнал именно из интернета. Точнее, из электронной почты. А еще точнее - из списка рассылки. Проснувшись утром 28 января, я, по уже приобретённой дурной привычке, первым делом полез проверять почту. И из филологического списка рассылки, на который был тогда подписан, на меня вывалилась горестное заокеанское известие - прежде, чем я услышал его по радио и увидел по телевизору (тогда я еще смотрел телевизор).

Нет смысла говорить, насколько я, трепетный студент Литературного института, был потрясен. Есть смысл сказать о другом: это было первое важное известие общественной жизни, которое я получил по новому медийному каналу.

Американские исследователи СМИ подмечают, что простые американцы поверили в интернет как в источник новостей после того, как независимый интернет-журналист Мэтт Драдж раскрутил в том же 1996 году историю Моники Левински, о которой большие «традиционные» СМИ поначалу писали с большой (и вполне понятной) неохотой. Для малочисленных в то время русских интернет-пользователей электронные СМИ начались с менее жизнеутверждающего, но более весомого повода.

И это имело важнейшие последствия. Один из «отцов-основателей» Рунета Антон Носик вспоминал впоследствии (в интервью Юлии Идлис): «Когда умер Бродский, я сделал страничку его памяти, куда московский химик Сергей Кузнецов прислал 600 килобайт набранного им в разные годы творчества Бродского». На эту сделанную в Израиле страничку потянулись, чтобы дополнить, уточнить, просто разделить горе, другие «физики и химики» - из Москвы, Принстона, Нью-Йорка... Завязались знакомства, которые, как обычно бывает у умных и целеустремлённых людей, переросли в совместные проекты, далекие от поэзии.

Оскорбительно ли это для памяти Бродского? Ничуть. Предлагал же он продавать томики стихов в супермаркетах.

Интернет давно стал привычным источником информации. Сейчас странно вспомнить, что язык гипертекстовой разметки, лежащий в его основе, появился в швейцарском исследовательском центре для передачи и хранения информации об элементарных частицах и тому подобной узкоспециальной экзотике. А на могиле Бродского на Сан-Микеле давно лежит подобающая (то есть строгая и скромная) мраморная плита - такая же, как на соседних могилах Эзры Паунда, Дягилева, Стравинского. Но на ней по-прежнему постоянно лежат живые цветы, сигареты и написанные от руки записки. Естественно, по-русски.

Ссылка по теме:

Бродский — дочери. Дочь — Бродскому - ГодЛитературы.РФ, 28.01.2016