Текст: Дмитрий Шеваров
Фото: Николай Кочнев/РИА Новости
Его сказки живут на краю души, на ее светлой опушке. Там всегда летние сумерки, там Ежик и Медвежонок сидят на бревнышке и как ангелы то печалятся о нас, то радуются. Дымок от самовара струится в звездное августовское небо. Дымок особенный, от веточек этих... можжевеловых.
Мы знаем, что литература бывает взрослой и детской, что бывает проза, а бывает поэзия, и что хорошая литература помогает увидеть нам, что в жизни главное. Все эти суждения отчего-то теряют свою определенность там, где начинаются сказки Сергея Козлова. Взрослые они или детские? Проза это или поэзия? И чему самому важному они учат?
На эти вопросы очень трудно дать ответы. Входя в книги Сергея Козлова, мы слышим, как за нами захлопываются двери логики. Мы оказываемся в пространстве тумана, который делает осторожным каждый шаг.
И поднимая глаза от страницы, мы вдруг понимаем важность всего. Вот этой точки в конце предложения. Березового листа, залетевшего на подоконник. Красного огонька на высоком доме, который горит всю ночь для самолетов - на всякий случай.
Некоторые педагоги и критики считают, что сказки Козлова перегружены рефлексией взрослого человека, и это не нужно ребенку. Но отчего же дети так внимательно слушают его сказки, все эти бесконечные диалоги Ежика и Медвежонка? Наверное, потому, что сказки Козлова дают ребенку право не только на прыганье, беганье и смех, но и на задумчивость, на тайность.
Это странное слово — тайность — я услышал от своей четырехлетней внучки. В нем и тайна, и пряность, ощутимое на вкус и запах веяние счастья. Сергей Козлов называл это веяние «сквознячком». Он говорил: «Между словами должен сквознячок пробегать».
Сергей Григорьевич Козлов родился в Москве летом 1939 года. Вследствие обстоятельств, так и оставшихся загадкой, мальчик оказался в детском доме для испанских детей на Таганке. Был ли он испанцем по отцу или матери — неизвестно. В 1940 году его усыновили Григорий и Наталья Козловы, они и дали малышу имя Сергей.
После окончания музыкальной школы Сергей кем только не трудился: наборщиком в типографии, кочегаром на паровозе, учителем пения, геологом. Десять лет прожил в Киеве, где написал свою первую сказку, ее перевели на украинский язык и напечатали в журнале «Малятко». В Литинститут Сергей поступил как поэт, учился в мастерской у Льва Ошанина. Летом работал в Пушкинском музее-заповеднике, в Михайловском, — сначала гвоздодером, а вскоре экскурсоводом.
В 1965 году в издательстве «Малыш» вышли первые книжки Сергея Козлова: «Как солнце разбилось», «По воде шуба плывет», «Где живет солнце?». Пятьдесят лет назад, в 1967 году он написал первые сказки о Ежике и его друзьях. К читателям эти сказки пришли только через двадцать лет. Большинство «взрослых» стихов Козлова до сих пор не опубликовано.
По сказкам Сергея Козлова поставлено более двадцати мультфильмов: «Как Львенок и Черепаха пели песню», «Ежик в тумане», «Трям! Здравствуйте!»...
Сергей Козлов отошел к Господу 9 января 2010 года.
Одинокая тетрадь Сергея Козлова
Однажды Бог мне подарил
кусочек неба -
Намазал я его на корку хлеба;
И подарил тогда мне Бог
кораблик счастья
И лёгонькие весла соучастья.
И я поплыл. Мне показалось -
стал я Богом,
Всевидящим взглянул на мир я
оком,
И увидал, как одинок,
как пусто рядом —
Одни глупцы, одни купцы,
и бабы рябы.
И стало страшно мне тогда,
и стало страшно.
А Бог привык, и Богу
было странно...
И захотелось мне вернуться,
да, вернуться,
И лечь в постель,
и к стенке отвернуться.
И разорвались паруса,
сломались весла,
А дни текли, и декабри
сменили вёсны,
И захотелось мне к друзьям,
которых предал,
Когда был Богом и земных
забот не ведал.
Но люди людям Бога
не прощают.
И в человеке Бога укрощают.
Меня друзья, конечно,
не простили,
Хотя к доске гвоздьми
не пригвоздили.
Но вот я вижу вновь кусочек
неба,
И вновь глотаю небо с коркой
хлеба,
И вновь ко мне плывет
кораблик счастья,
И плещут волны Божьего
участья.
Так что ж теперь мне делать,
что ж мне делать?
Приемлю всех - купцов
и рыжих девок,
Плыву на корабле —
не возвращаюсь,
И расстаюсь с друзьями,
не прощаясь.
***
Мимо белого
Яблока луны,
Мимо красного
Яблока заката
Облака
Из неведомой страны
К нам спешат
И опять бегут куда-то.
Облака,
Белогривые лошадки.
Облака,
Что вы мчитесь без оглядки?
Не глядите вы,
Пожалуйста,
Свысока,
А по небу прокатите нас,
Облака!
Мы помчимся
В заоблачную даль
Мимо гаснущих
Звезд на небосклоне,
К нам неслышно
Опустится звезда
И ромашкой
Останется в ладони.
1980
Щепки
Ах, как весело
Быть молодым,
Лёгким, звонким,
Полным здоровья.
Над трубой,
Над крышами - дым;
На снегу —
Снегири алой кровью.
Резкий ветер,
Редкий снежок,
И заборы в снегу утопают.
Под ногою —
Хрупкий ледок,
И сороки
Перелетают.
У крыльца
Машу колуном,
Ветер, смешанный с дымом,
Глотаю.
Это — я,
Это — снег,
Это — дом,
И сороки, как щепки,
летают.
* * *
Налить воды,
Отрезать корку хлеба.
Склонить лицо к бумаге,
Написать:
Над нами - что?
Над нами только небо,
Над нами - только неба
благодать.
А выше?
Выше неба самого?
Один лишь Бог
И ангелы его.
Слоны
Больше всего я бы хотел
пасти слонов.
Им и колокольчики
не нужны, — разве слон
потеряется?
Шмель
Шмель, тяжело жужжа,
пролетел над коровой,
как над маленькой европейской
державой.
