Альтернативное настоящее: год 2020-й

Текст: Василий Владимирский

Фото: pixabay.com

«2020» — цифра красивая, симметричная. Но определенно не та дата, которая вызывает прилив энтузиазма у писателей-фантастов, не 1984-й и не 2000-й, рядовой год XXI века. Произведений, в которых речь шла о событиях именно этого года, не так уж много, чаще авторы выбирают другие ориентиры и точки отсчета. Тем интереснее заглянуть в альтернативное настоящее и посмотреть, чем, по мнению фантастов минувших десятилетий, должны жить и дышать люди 2020 года. И, разумеется, сравнить эти чудесные грезы с суровой реальностью, данной нам в непосредственных ощущениях.

Космические корабли на просторах Большого театра

Лучшая фантастика XX века написана людьми, бескорыстно влюбленными в космос. Мысль о том, что к 2020 году человек не построит ни одной базы на Луне, не высадится на поверхность Марса и Венеры, просто не укладывалась в головах у нескольких поколений фантастов. Освоение Солнечной системы казалось самым очевидным и самым близким шагом на пути прогресса: одни писатели прогнозировали начало масштабной колонизации в 1970-х, другие в 1990-х, но в целом все сходились на том, что к началу следующего столетия космическая экспансия достигнет своего пика. Например, в канонических «Марсианских хрониках» Рея Брэдбери к 2005—2006 годам люди успели не только терраформировать и колонизировать Красную планету (попутно уничтожив местную цивилизацию с тысячелетней историей), но и покинуть ее, когда на Земле разразилась ядерная война.

Как ни удивительно, сдержаннее большинства современников в своих прогнозах оказался Айзек Азимов, чей столетний юбилей мы отмечали в начале этого года. Классик осторожно предположил, что к 2020-му на Луне появится первое поселение и горнодобывающая фабрика, а Международная космическая станция будет переоборудована в промышленный солнечный генератор.

С куда большим размахом фантазировал об освоении космического пространства футуролог, писатель и сценарист «Одиссеи» Стенли Кубрика Артур Кларк. Согласно его таблице, опубликованной в книге «Черты будущего», в 2020-м человечество начнет межзвездную экспансию — правда, пилотировать корабли, направляющиеся к иным мирам, предстоит не живому экипажу, а искусственному интеллекту.

В Мире Полудня братьев Стругацких освоение Солнечной системы в XXI веке тоже давно превратилось в повседневную рутину. Эпоха первопроходцев прошла, фронтир сдвинулся, место героев первых лет колонизации, готовых к самопожертвованию в любую минуту, заняли уверенные в себе профессионалы. В этой альтернативной вселенной 2020 год ознаменован только одним громким событием: следопыты находят на Марсе инопланетный подземный город, покинутый строителями миллионы лет назад. Подлинное значение этой находки, впрочем, станет понятно значительно позже, а читатели узнают о ней только из последней «полуденной» повести Стругацких «Волны гасят ветер» (1985): именно тут, на Марсе, человечество впервые столкнулось со следами материальной культуры сверхцивидизации, известной читателям как Странники.

Фантасты до сих пор не расстались с надеждой в обозримом будущем добраться до звезд — или по крайней мере до ближайших планет Солнечной системы. Слишком много сил, фантазии и таланта вложено в создание альтернативного мира, где пыльные тропинки далеких планет истоптаны вдоль и поперек, а на Марсе давным-давно цветут яблони. В 1992 году писатель Ким Стенли Робинсон, ныне живой классик фантастики, выпустил роман «Красный Марс», открывающий так называемую «марсианскую трилогию». И хотя к тому моменту прошло всего шесть лет после катастрофы с шаттлом «Челленджер», нанесшей по американской космической программе фатальный удар, писатель не побоялся назвать точный год, когда первый человек ступит на поверхность безжизненной планеты: 2020-й, разумеется, 2020-й.

Вкалывают роботы, счастлив человек

IT-индустрию часто противопоставляют космической отрасли — вспомним расхожую обличительную фразу: «Променяли космос на айфоны!» О том, как тесно взаимосвязаны эти сферы, насколько компьютерные расчеты упрощают и удешевляют разработку, производство и эксплуатацию любого наукоемкого продукта, вспоминают реже. Со скепсисом к торжеству компьютерных технологий относится и часть фантастов: например, в Полуденном цикле Стругацких человечество как-то умудрилось добраться до границ Солнечной системы на кораблях, оснащенных архаичными вычислителями на перфокартах. С другой стороны, во вселенной Айзека Азимова антропоморфные роботы с позитронным мозгом, подчиняющиеся Трем Законам, к 2020 году давно заменили людей на самом опасном производстве — на том же лунном горнодобывающем заводе, например, — и взяли на себя львиную долю утомительных бытовых обязанностей.

Большие надежды на IT возлагал и Артур Кларк. По его прогнозам, именно с 2020-го пойдет отсчет сосуществования на Земле двух форм разумной жизни: в текущем году искусственный интеллект должен достигнуть уровня сложности человеческого мозга и продолжить экспоненциальный рост мощностей. Позже, уже в 1990-х, эту идею развил американский фантаст и футуролог Вернор Виндж, предложивший концепцию технологической сингулярности.

С легкой руки киберпанков 1980-х столь же неотъемлемой деталью «образа будущего», как марсианские колонии, стала и виртуальная реальность, «высокотехнологичная консенсуальная галлюцинация», идеальная операционная среда для хакеров и программистов. Однако не все фантасты восприняли такую перспективу с энтузиазмом. Например, в романе «Air» (2004) канадца Джеффа Раймана описана чудовищная катастрофа 2020-го, разразившаяся после введения нового протокола, который обеспечил прямое и повсеместное беспроводное подключение человеческого мозга к компьютерным сетям.

Сам «киберпанк № 1» Уильям Гибсон в своих поздних произведениях оценивает итоги и перспективы информационной революции довольно сдержанно. В его «трилогии Моста» (романы 1990—1999 гг. «Виртуальный свет», «Идору» и «Все вечеринки завтрашнего дня») существует и киберспейс, и искусственный интеллект, но эти технологии не перевернули мир с ног на голову, не привели к «технологической сингулярности», человечество продолжает двигаться по накатанной колее. «Будущее уже здесь, только оно неравномерно распределено», — одна из самых известных цитат Гибсона. Надо ли говорить, что события, описанные «Bridge Chronicles», происходят именно в 2015—2020 годах.

Вставай, поднимайся, рабочий народ!

Ошибкой было бы думать, что фантасты смотрят в будущее исключительно сквозь розовые очки. Экспансия экспансией, прогресс прогрессом, но нередко в фантастических произведениях именно на первые десятилетия приходится пик консервативной реакции, своеобразный откат в прошлое.

Около 2020 года Иван Жилин, в прошлом простой советский космонавт, а ныне секретный агент международной спецслужбы, прибывает в безымянную средиземноморскую страну, мещанский рай, где получил широкое распространение новый волновой наркотик, известный под названием слег. Местные жители оказались настолько уязвимы не в последнюю очередь потому, что смысл жизни граждан Страны Дураков сведен, как сказали бы сегодня, к «комфортному потреблению» — по крайней мере, к такому выводу приходит главный герой повести братьев Стругацких «Хищные вещи века» (1965). Завершается миссия Жилина революцией, которая до основания разрушает последний оплот консюмеризма, оставшийся на нашей планете.

В посткиберпанковской «Лавине» (1992) Нила Стивенсона в первые десятилетия XXI века человечество вступает в своеобразное постиндустриальное Средневековье. Традиционные государства распались, их место заняли франшизы, международные сетевые организации, объединяющие людей на добровольной основе, по принципу близости интересов. Свои франшизы создают религиозные фанатики и расисты, бывшие полицейские и Коза Ностра, стать франчайзером может кто угодно — хватило бы ресурсов, чтобы обеспечить гражданам безопасность, приемлемый уровень жизни и уцелеть в жесткой конкурентной борьбе.

Даже Роберт Хайнлайн, в начале своей карьеры оптимистично смотревший на перспективы космической экспансии, не удержался от скептицизма. Согласно хронологии его цикла «История будущего», в 2020 году на Земле произойдет переворот, в результате которого власть захватит теократическая диктатура Неемии Скадера, земные поселения на других планетах заявят о своей независимости, начав процесс деколонизации Солнечной системы, а межпланетные путешествия будут прерваны на долгие пятьдесят лет. Восстановить космические сообщения удастся только после революции 2070-го, которая сметет элиту, изучившую психологию масс и в совершенстве овладевшую технологиями контроля над обществом (повесть «Если это будет продолжаться...», 1940).

Какими бы красками ни живописали будущее писатели-фантасты, темными или светлыми, их прогнозы объединяет одно общее свойство: подавляющее большинство этих пророчеств так и не сбылось.

К счастью или к сожалению, но они остались чистой фантазией, художественным вымыслом, черными буквами на белой бумаге. Что вполне логично. Фантасты не предсказывают будущее и не предотвращают — ждать от них этого — все равно что требовать от Госметеоцентра прогноз по котировкам акций на бирже. У них другая задача, они работают со страхами и ожиданиями современников. Как и любые другие писатели, разве что с большей самоотдачей.

У кого получилось ярче и убедительнее, чем у других, тот и молодец — получи билет в вечность.