Текст: Наум Полынин
Фото: pixabay.com
УЗНАЙ МЕНЯ, ОЛА!
(Орфография и пунктуация авторские)
Ола. Ее имя Ола. Личный номер из двадцати четырех цифр он тоже запомнил сразу, еще до того, как включился его мозговой сканер. Он запомнил его сразу сердцем. Хотя зачем? У нее не было никакой защиты. Он узнал ее сразу всю, в первое же мгновенье, как только услышал ее голос. Ола. Это она. Он мечтал о встрече именно с такой девушкой. И вот он встретил ее. И полюбил. И тотчас же пожалел о своей изощренной многослойной защите, на которую он потратил столько сил и средств. Рискуя, между прочим, жизнью. Такого уровня защита запрещена. И он готов был умереть, но только не жить обнаженным, когда каждый встречный читает твои мысли и может вообще залезть в твою голову. Но как теперь она узнает, что он - это он? Ола, Ола,- мысленно повторял он, посылая ей свои импульсы,- узнай меня, Ола, я так долго искал тебя!
Ола выключила микрофон, оглядела студию. Эфир как эфир, все прошло без сюрпризов и все же что-то как будто витало в воздухе. Как будто что-то хорошее случилось в ее жизни и с минуты на минуту она об этом узнает. Ну что ж, подожду,- с улыбкой подумала Ола и переместилась в свое дорожное кресло. Пора домой. Готовиться к следующей передаче. Неделя пролетит быстро. Ола покинула студию и вызвала лифт. Какой дорогой она отправится сегодня? Пусть будут лесная тропинка, запах хвои и пение птиц. Ола взглядом пробежалась по кнопкам пульта. Хорошее настроение не покидало ее. Ола поставила время – 30 минут и включила лесной воздух после дождя. Перед сном полезно пройтись и подышать. Так всегда делала прабабушка. Ола любит перечитывать ее дневники. Они написаны на бумаге. Подумать только, ее прабабушка умела писать на бумаге! Ола восемь лет разбирала эти таинственные знаки и она научилась их понимать. Люди думали на таком красивом языке! Ола тоже на нем думает. И сегодня кто-то вслушивался в ее мысли. Не в голос, когда она вела эфир, а именно в мысли. Ола жила совершенно беззащитной, она не пользовалась даже разрешенными блокираторами, просто не обращала внимание на то, как люди реагируют на ее мысли. Чаще на лицах людей мелькало недоумение, досада, презрение, насмешка. Ей было все равно. Ола была уверена, что родственная душа поймет ее сразу. Не пропустить бы эту встречу. А то, что эта встреча состоится, Ола не сомневалась. Она терпеливо ждала и готовилась к ней. Ола наполняла себя самым лучшим, самым ценным, самым важным. Вот только находить это самое-самое становилось все труднее. Найти полезный информационный носитель – большая удача. Почти никогда не удавалось добыть его в чистом виде. Ола перерабатывала груды «руды» ради крохотного зернышка стоящей породы. Каждый день она трудилась по шесть-восемь часов. Как хотелось ей отдохнуть и набраться сил в настоящем лесу! Вдохнуть волшебный запах мачтовых сосен, слизнуть росинку с листа, посидеть на траве... Лифт предоставлял такую возможность, все было как настоящее, пожалуй, и не отличить. Но Ола все время помнила, что дышит сосновым экстрактом, что каждая росинка добыта в лаборатории. К тому же нельзя было отклоняться от маршрута в сторону больше, чем на девять метров. Однажды Ола решила узнать, что же там, на десятом метре. Повернула за куст и …провалилась по грудь в какую-то субстанцию. И это оказалось не лесное болото. Ее вытащили только через сутки, что было лишь частью наказания. Ола лишилась права пользования лифтом на долгих три месяца. Из студии домой ей приходилось добираться на двести седьмой этаж по крутой винтовой лестнице. Дважды она опоздала на эфир, потому что не рассчитала силы на спуске. Урок запомнился. Больше Ола не отклонялась от маршрута, но все время держала в голове, что едет не по настоящему лесу, купается в ненастоящей реке, любуется поддельными скалами, за которым прячется противная субстанция. Этим летом должно все измениться. Ола стала совершеннолетней. И если в течение тридцати трех дней ей встретится родственная душа, если они узнают и полюбят друг друга, если их наполнения совпадут по всем параметрам, вихревой поток подхватит их и поднимет на десятки километров вверх, в зону Единения. Нет, они не увидятся там. Они будут жить в разных городах и ждать рождения своего ребенка. Они будут общаться душами. Их сканированные, очищенные и обогащенные клетки соединятся в лаборатории. Возможно, им позволят выбрать цвет глаз или волос ребенка, или тембр голоса, но не более. Империя решает, нужны ли ей мужчины или женщины, ученые или спортсмены, она задает параметры характера, способностей, закладывает продолжительность жизни индивидуума. Ола как никто была осведомлена в вопросах продолжения рода. Студенткой проходила практику в лаборатории эмбрионов. Поэтому она не мечтала о материнстве, не мечтала даже о замужестве. Ей просто хотелось встретить родственную душу, она жаждала общения, она так устала от одиночества. Нет, у нее есть друзья, ее голос любят потребители эфира. И она их тоже любит. По-своему. Но Ола хочет любить не так. Она хочет дышать своим другом, заботиться о нем, предугадывать его желания. Ведь родственные души составляют одно целое. Это две половинки, нашедшие друг друга. Половинки душ. Тела тут не причем. Тем более что в зоне Единения они смогут полностью поменять свои тела. Не только внутренние органы на более молодые и здоровые. Они будут вправе выбрать внешность друг друга. И вправе отказаться от просмотра предыдущих воплощений. Ола свое тело ни разу не меняла, ни внутри, ни снаружи. Ее все устраивает. Какая разница, как она выглядит, если Он, единственный, предназначенный ей, увидит ее такой, какой хочет видеть. Правда, окружающие удивлялись, почему Ола мирится со своей коляской, коротенькими нежизнеспособными ножками, совершенно невыразительным лицом…Ола только помалкивала в ответ на недоуменные взгляды. Ее сила в голосе. У нее удивительно душевный голос. Проникновенный, теплый, искренний. Ей доверяют вести самые сложные эфиры. Ее голос берегут, она работает один час в неделю. Жаль, что она сама не сразу поняла, в чем ее преимущество. Семь лет Ола изучала микробиологию. Ей нравилось учиться. Она могла бы стать хорошим ученым. И даже успешно выступила на симпозиуме по поводу одной своей разработки. Ее голос в эфире услышала Империя. Империя решила за Олу, чем ей заниматься. И сколько. У Олы вдруг стало много свободного времени. И Ола занялась собой. Своей душой. Один человек объяснил ей, что особенности ее голоса вытекают из ее души, что она должны беречь свою душу, совершенствовать ее. И тот же человек сказал ей, что в этом мире – она чужая. Людям нравится ее голос, но они совсем не понимают ее душу, потому что сами - другие. Этого человека Ола видела во сне. Вернее, слышала. И Ола вдруг поняла, почему никогда не хотела усовершенствовать свое тело. Она боялась рисковать. Неосознанно, но боялась. Каким-то неопределенным своим чувством Ола знала, что она появилась на свет не в лаборатории. Ее создал кто-то другой. Кто? Теперь она думала, что, возможно, обладатель голоса, звучащего в ее снах, знает это. И каждый вечер она надеялась, что голос откроет ей тайну. А каждый день ждала, что встретит родственную душу.
Под эти мысли Ола уснула. А утро принесло разочарование – ей ничего не снилось. Точнее, Ола не помнила своего сна. Она могла бы принять таблетку и вызвать повтор сновидения. Или сканировать сон из мозга на экран. Ола не стала делать ни того, ни другого. Она не хотела ничего, искусственно вызванного. Ола прислушалась к себе. И поняла вдруг: ЭТО случится сегодня. Она должна выйти на открытое пространство. Не заказать его в лифте, а выйти на крышу. Ведь если в их здании есть последний 451-й этаж, то должна быть и крыша. Ола настроила коляску на режим подъема по ступенькам и двинулась в путь.
Эд сидел на подоконнике и смотрел вниз. Со своего 415-го этажа он видел только облака. Но он все-таки пытался рассмотреть что-нибудь еще. Он чувствовал, что к нему приближается Ола. Его сердце все больше переполнялось любовью к ней. Ему так хотелось обнять ее своей любовью, защитить от неизвестных врагов, сделать для нее что-нибудь необыкновенное. Но понравится ли он, Эд, Оле? Он столько экспериментировал со своим телом, превращая себя в безупречного молодого человека, что теперь его самого слегка подташнивало от собственной неотразимости. Ох уж эти ошибки юности! К тому же, он не смог освободиться от всех своих защит. Узнает ли его Ола? Почувствует ли она родственную душу? Надо освежиться, подумал Эд. Середина лета, а я еще ни разу не выбирался на крышу. Всего-то 46 этажей. С моими длинными ногами это не дистанция. Эд вышел на винтовую лестницу. Пролетом ниже что-то грохотало. Эд устремился вверх, перепрыгивая ступеньки. Ему вдруг стало весело оттого, что он обгоняет это грохочущее и первым выберется на крышу.
P.S. Напоминаем, что участникам конкурса необходимо заполнить форму с личными данными, которую можно найти здесь.
Публикация рассказа на сайте не означает, что он вошел в шорт-лист.
