Праведники и искусители Лескова в Мастерской Петра Фоменко

Текст: Наталья Шаинян

Выдуманный Николаем Лесковым Старгород - место, где разворачиваются события его хроники "Соборяне", - предстает на сцене Мастерской Петра Фоменко в новом спектакле Евгения Каменьковича "Чающие движения воды".

В отличие от "Левши" или "Леди Макбет Мценского уезда", это произведение Лескова редко интересует режиссеров - только Роман Виктюк выпустил "Соборян" в вариации Нины Садур на Вахтанговской сцене 30 лет назад. Новую инсценировку сделал Андрей Тупиков.

Непростое название - отброшенный Лесковым вариант заглавия - отсылает к евангельской притче о больных, ожидающих прилива целебной воды из посещенного ангелом источника - а в широком смысле о грешном роде людском, чающем спасения. Притчу мы и увидим - нравоучительный смысл волнует автора спектакля так же, как и автора романа.

Три служителя церкви живут и, как могут, наставляют ко благу прихожан: священники Савелий Туберозов - самый старший, умудренный, в благообразной седине; тишайший Захария Бенефактов в ореоле рыжих вихров и бородки, и диакон Ахилла Десницын, неистовый во всех проявлениях. Туберозова играет Иван Верховых. Он непреклонен в служении, смело защищает правду, противостоя и церковному начальству, и светскому. Собственно, канва спектакля - его листание своих дневников за долгие годы и воспоминания о давних событиях.

Отец Савелий - моральный центр спектакля, праведник, вся его жизнь - следование Божьей воле и борьба с пороками - своими и чужими. Единственная слабость - тайком курит трубку. Савелий нежно любит простодушную хлопотунью жену (Александра Кесельман), но для души у него другая, суровая и умная собеседница - помещица Плодомасова. Юная Екатерина Смирнова убедительно придает весомости голосу и повадкам, ковыляет с двумя клюками и присаживается поиграть на клавесине. После своей смерти Плодомасова продолжит являться Савелию, отбросив клюки - ведь мертвые остаются жить среди живых как тайные собеседники сердца.

Фото: Московский театр Мастерская П.Н. Фоменко

Отец Захария - кроток, как Алеша Карамазов, Николай Орловский играет его легкими мазками, тихой улыбкой, примиряющими интонациями. Антипод его - ражий детина дьякон (Владимир Свирский), задыхающийся от бега и буйства, велящий звать себя Ахилла-воин и искренне уверенный, что уличные драки его - духовная брань во славу Божью.

Декорация Александра Барменкова простодушно-старомодна. Стена с осыпающейся фреской райского сада в наивном духе - дом Савелия, она же с обратной стороны - кирпичная кладка, увитая искусственным плющом, - владения Бизюкиной, ярой молодой нигилистки. Вдоль рампы - ванночки с водой, бросающей блики на белый прозрачный занавес, несколько предметов мебели, клавесин и пианино - вот и вся лаконичная обстановка.

Если главное дело Туберозова - проповедь, а главная боль - что христианство на Руси до сих пор не проповедано, то не диво, что врагами его оказываются власти всех уровней, требующие не проповеди, а доносов. Савелий противостоит и консистории в лице зловещего цензора (Александр Моровов), и вальяжному предводителю дворянства (Вениамин Краснянский), и учителю Препотенскому - воинствующему атеисту, неразлучному со школьным скелетом. Михаил Крылов в этой роли иронически рисует уездного простака, фанатично уверенного, что безбожие равно просвещению, и воображающего себя Чацким, безнадежно влюбленного в Бизюкину. Бизюкина же отдает свое сердце неотразимому Измаилу Термосесову - прибыв в Старгород секретарем, тот быстро берет дело в свои руки, почуяв легкий карьерный взлет. Александр Мичков играет дьявола, в котором нет ни одного достоинства, кроме дьявольского же шарма, а пороков тьма.

Фото: Московский театр Мастерская П.Н. Фоменко

Развития характеров сценические образы не знают - это не психологический реализм, здесь все действующие лица однозначны, как на лубке или иконе, и представляют борьбу добрых и злых сил. Трое представителей церкви символически воплощают три стороны человека: Ахилла - грешное и плотское начало, голубь Захария - любящее сердце, а непреклонный Туберозов - дух, ищущий Бога. Образы их врагов шаржированы и гротескны, но юмор присутствует в представлении каждой из сторон.

Победы никто не одержит, как и в жизни; вечные вопросы, заданные театром, так и останутся неразрешенными. Но ушедшие из жизни собираются на небесах в гостях у Савелия, и рай оказывается так похож на светлую сень его дома.

Источник: rg.ru